Начинался сентябрь. Я сидел на кухне, меланхолично попивая чай и смотря на последние лучи вечернего солнца, разливающиеся по кронам ещё зелёных деревьев. Осень ещё не превратилась в бесконечную череду серых дождливых дней и ночей, периодически сменяющих друг друга, поэтому большое окно было раскрыто полностью. Я пытался поймать и сохранить навсегда эти тёплые часы, но время неумолимо толкало Солнце вниз, превращая розовые облака в серые пёрышки, похожие на пробные мазки кисточкой по холсту у начинающего художника.
Были ли в моей голове какие-то мысли? Конечно! Их были тысячи или миллионы. Смогу ли я сейчас вспомнить, о чём я в тот момент думал? Нет. Вероятно, это были размышления о прошлом, настоящем, будущем; попытки разобраться в том, кто вообще такие люди по своему существу; циклы принятия и отрицания того простого факта, что лето уже кончилось. Прожив пару десятков лет, я так и не научился принимать эту простую саму по себе истину. Я знаю, что через девять месяцев снова придёт теплый солнечный июнь, но мозг всё упрямо отказывался смиряться с тем, что меня ожидает практически год холода, серости и учёбы.
В наивных попытках обернуть время вспять, я и не заметил, как стемнело. Лишь контуры деревьев близлежащего леса отражали собой световую загрязнённость небольшого города.
Чтобы было лучше видно деревья, я выключил свет на кухне и подошёл к окну. Прохладный ветерок проник в моё сознание и я поёжился. Чуть прищурясь, я облокотился на подоконник и уставился в сторону парка, располагавшегося в небольшом городском лесу.
Город уже отдыхал, людей на улице не было, поэтому я смог поймать тишину. Сквозь белый шум мыслей до меня донёсся шелест. Чуть придя в себя, я прислушался. Да, шелест был. И не только он. Отчётливо слышался и хруст веток. Но все эти звуки доносились до меня со стороны леса, до которого от моего дома было около километра.
Приглядевшись, я смог заметить как раздвигаются в разные стороны деревья. Нет, это был не ветер. По лесной области шла чёткая полоса, словно какой-то гигант шёл, раздвигая деревья в разные стороны, чтобы они не мешали ему идти.
Мне стало неуютно. Не могу точно описать это чувство, это просто как будто тебя переместили из одной реальности в другую. Но одновременно с этим, где-то в груди у меня появилось ещё какое-то чувство. Интерес, любопытство? Да, что-то наподобие этого.
Я пошёл в комнату, достал из ящика бинокль, и чуть присев, принялся высматривать, что там в лесу происходит. Как на зло, когда я смог навестись на то место, где предположительно должен был передвигаться этот… этот кто? Не важно, когда я направил свой вооружённый взгляд в то место, где должно было находиться это что-то, то его там не было. Его вообще нигде не было. Я уставился на лес, а лес уставился на меня, будто я разбудил его посреди ночи и молча стоял.
Постояв у окна для порядка ещё около десяти минут, я направился в свою комнату. Мысли были спутанные, я уже не был уверен, что вообще что-то видел и слышал.
На утро, я решил прогуляться по парку, а точнее сойти с центральной асфальтированной тропы и дойти примерно до того места, где вчера вечером объявился нарушитель моих философских размышлений.
Продвигаясь по той области, я отметил для себя странное направление роста стволов деревьев. Не то чтобы я был прям ботаник и знал, как должны, а как не должны расти деревья, но закономерности я подмечать мог. А именно, что во всём парке деревья были обычные: какие-то прямые, какие-то кривые. А эта зона больше всего напоминала собой туннель или коридор. И далеко не для людей.
Не желая поддаваться панике, я пошёл по этому пути. Вся земля там была устлана обломанными ветками, сорванной листвой и содранной корой с деревьев. На стволах вековых дубов и лип виднелись клоки серого пуха или шерсти, а также присутствовали длинные глубокие царапины, словно кто-то граблями прополосовал деревья. Но не существует таких прочных грабель!
Я не знаю, чем я на тот момент руководствовался, но вместо того, чтобы развернуться на сто восемьдесят градусов и спешно удалиться оттуда, продолжил свой исследовательский путь.
Далее, я обнаружил взрытую землю. Обычно так землю роют кабаны, но судя по размерам этих рытвин, если в лесу и водился какой-то кабан, то он был размером с бульдозер.
Осмотревшись по сторонам, я увидел целую кучу веток, листьев и какого-то мусора. Чуть подойдя, я почувствовал омерзительное зловоние. Если кто-то бывал на скотомогильнике, то смрад здесь стоял именно такой.
Среди поваленных стволов и каких-то ржавых железяк на земле валялись трупики животных, какие-то кости и о ужас! Человеческий череп!
Инстинкт выживания сработал быстрее, чем я успел что-то сообразить и в себя я пришёл только когда выбегал из проклятого парка. Отдышавшись, я спешным шагом направился в сторону своего дома. По пути я всё думал, что мне нужно сделать. Если я пойду в полицию, то мне сначала никто не поверит, а если и поверят, то труп человека скинут на меня, а если и будут разбираться, то мне снова придётся лезть в логово этого существа, которое, как я уже знаю, не прочь полакомиться и человечинкой.
Я не знаю, захочет ли оно отследить меня по запаху, сможет ли оно забраться ко мне на девятый этаж, но я знаю, что в этот парк я больше ни ногой. Ведь если это гигантское существо когда-либо ещё почувствует мой запах, инстинкт охотника прикажет ему сожрать меня с потрохами. Поэтому предостерегаю… нет, заклинаю вас, будьте осторожны в лесах, и если почувствуете что-то неладное — уносите ноги! Поверьте моему опыту, оно вам не надо.