В эти дни, в связи с долгим молчанием Минобороны по поводу отступления наших войск на части харьковского фронта, а после в связи со всё-таки озвученным официальным объяснением происходящего (что оказалось хуже молчания) часто приводили в пример цитату из сводки Совинформбюро от 25 июня 1942 года, про Купянск. Её начало — на картинке выше.
Дескать, умели тогда говорить правду.
Конечно, в сравнении с фразой о «плановой перегруппировке войск для достижения целей СВО» этот текст 1942 года гораздо более адекватен и честен.
Но не вспоминают следующий абзац — про оборону Севастополя. 25 июня 1942 года Севастополь был уже обречён. Снаряды были на исходе. Артиллерия, и прежде всего зенитная артиллерия, почти вся молчала. Немецкие самолёты безнаказанно и жестоко бомбили оборонительные рубежи и сам город. Наши войска отступали. Северная сторона уже была потеряна. До развязки осталась неделя.
А в сводке — почти бодренькое «на севастопольском участке фронта наши войска отбили многочисленные и ожесточённые атаки противника».
Это я к тому, что в сводках и тогда лукавили. Не говоря уже про первые месяцы войны. И только в конце июля 1942 года в приказе 227 (и похожих — хотя и не таких прямолинейных — текстах в общегражданской прессе) было более-менее честно сказано о происходящем.
Эта давнишняя привычка и беда нашей бюрократии, в том числе военной — приукрашивать информацию при её подаче «наверх». Проще говоря — врать.
Так, 13 июня 1942 года по независимому от армии каналу Особого отдела НКВД в Севастополе сообщалось:
«Продвижение противника, благодаря преимуществу в авиации, на переднем крае продолжается. Воздействовать нечем, отсутствуют зенитные боеприпасы. Авиация фронта могла бы действовать с наших аэродромов. Командование нерешительно ставит вопрос перед фронтом, боясь, как бы не истолковали беспомощностью».
«Как бы не истолковали беспомощностью»!
И только катастрофа лета 1942 года хоть как-то сломала эту злосчастную «традицию». Но ненадолго, и после войны очковтирательство довольно быстро возродилось.
Причём вы не подумайте, что это только в СССР появилось. Помните, как у Льва Толстого в «Войне и мире»:
В сводках Конашенкова ...В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты...
Можно легко и в предыдущих веках подобное найти, и не из художественной литературы, а в реальной истории.
Что делать с этой бедой нашего Отечества — не знаю...
