< Начало
5.
Полянку, на которой осталась Вика и место, где расположились друзья Виктора, разделяло не более трехсот метров. Виктор перешел лощину. Остановился и обернулся.
Он не увидел Вику. Их автомобиль скрывал ее от него. Но, Виктор знал, что она в этот момент стоит там, без одежды. Красивая обнаженная женщина среди зелени дикой природы. Лесная нимфа. Что может быть прекраснее подобной картины? А он вместо того, чтобы сейчас находиться рядом с этой женщиной, покинул ее.
Виктор находился в замешательстве. Может, не стоило никуда ходить, а лучше было вернуться к жене и провести это время с ней? Лишних пятнадцать-двадцать минут вместе. С другой стороны, это не такое большое время, когда вся жизнь впереди. Куда важнее, сейчас, выяснить, почему так тихо около машин, на которых приехали его друзья. Опять же, нашел из-за чего тревожиться. Да. Люди отдыхают. И что теперь, обязательно орать должны? Тревога, основанная на Викиных предчувствиях – не повод для серьезного волнения.
Но, Виктор знал, что если ему что-то втемяшилось в голову, он не сможет успокоиться. «Раз пошел, то схожу, - решил он. - Быстро туда. Здороваюсь. Убеждаюсь, что у ребят всё хорошо и галопом назад. Я бы уже полпути прошел, если б не стоял и не думал». Виктор пошел дальше.
Он всё еще не видел автомобилей целиком. Из-за холмиков выглядывали лишь их крыши. Музыка становилась всё громче. «Дынц-дынц-дынц!» Как Виктор не прислушивался, его уши больше ничего не улавливали. Ничего. Ни каких иных звуков. Незаметно для себя, Виктор ускорил шаг. Почти затухшая в нем тревога разгоралась с новой силой. На очередной холмик Виктор уже не вошел, а вбежал. Теперь он твердо был уверен, что Викины предчувствия были не напрасными. Недокуренная сигарета полетела в траву. Сердце билось, как проклятое, отдаваясь в висках ударной установкой: «Дынц! Дынц! Дынц!».
Оббежав последнюю возвышенность, перед обжитой коллегами полянкой, Виктор оказался рядом с автомобилем, который не смог разглядеть изначально. Именно из его открытого багажника грохотал очередной саунд-трек.
Эту новенькую «Тойоту» Виктор раньше не видел, но слышал от кого-то, что Ковальчук – преподаватель с кафедры высшей математики поменял машину. А Ковальчуки с Крохаленко и Сысольскими дружили семьями. Так что, всё сходилось.
«Тойота» стояла не далеко от берега, в отличие от двух других автомобилей. Те находились с противоположной стороны маленькой уютной полянки, зажатой холмиками. Крохаленко и Сысольский припарковались там так, чтобы больше уже никто не смог сюда заехать. «Застолбили» машинами занятую территорию.
Водительская дверца «музыкальной «Тойоты»» оказалась распахнутой. Виктор криво ухмыльнулся.
- Хм. Сегодня, прям, день открытых дверей какой-то, - сказал он вслух.
Подойдя к водительскому месту, Виктор просунул руку в салон и убавил наполовину громкость звучания мощной акустической системы.
- Алё! Хозяева! Гостей принимаете?! – прокричал Виктор.
Ему никто не ответил. Он обошел машину спереди. Остановился перед капотом.
- Есть кто живой?!
Вопрос снова остался без ответа. Лишь динамики надрывно всхлипывали: «Дынц-дынц-дыдынц!»
Поляна раскинулась перед Виктором, как на ладони. Он осматривал ее и с каждой последующей секундой его всё больше бил озноб. В горле пересохло. Руки и ноги стали ватными. Он еще не знал, что здесь произошло. Но, то, что воздух над поляной пропитан запахом смерти, было очевидным.
Слева от Виктора, почти у самого берега установлен мангал. В нем тлели угли, от которых вверх поднимался слабый дымок. Рядом с мангалом стоял мешок с углями. Валялось опрокинутое пластиковое ведерко, из которого в траву высыпались маринованные куски мяса. Вокруг разбросаны шампуры. В самом центре поляны красовался разложенный складной столик, окруженный несколькими складными стульчиками. Три, из которых, лежали, а не стояли. Стол заставлен до предела. Пакеты с соком, две бутылки вина, бутылка водки. Все напитки запечатаны. В одноразовых тарелочках аккуратно разложены нарезанные овощи, фрукты, колбаса, сыр и хлеб. Стояла кастрюля с салатом. Кучкой лежали пластмассовые вилки и ложки. Возвышалась башенка из вставленных один в другой пластиковых стаканчиков. Пища оставалась не тронутой. На траве, в разных частях поляны разбросаны несколько полотенец, два сланца из разных пар и панамка. Во всем этом не было ничего необычного. Разбросанные полотенца и уроненные случайно стулья – простая неаккуратность. Но здесь находилось еще кое-что.
Продолговатые кучки красной пыли, подобные той, которую Вика с Виктором видели на дороге, рядом с брошенным автомобилем. Виктор насчитал их – девять. По высоте и ширине они не слишком отличались одна от другой. А вот длина их колебалась от метра до двух. Все они располагались хаотично относительно друг друга. Две красных насыпи не соприкасались с другими. Четыре насыпи составляли две пары. Одна пара практически слилась воедино, вторая - походила на галочку, поставленную красными чернилами учительницей русского языка на полях в тетради с домашним заданием. В школе, это означает «обрати внимание». Еще три насыпи соприкасались одним краем, и напоминали большую красную стрелку, указывающую на озеро. «Запасной выход», - мелькнуло в голове у Виктора.
Виктор уже догадывался, что могли в себе скрывать насыпи из красной пыли. Догадывался…. Он продолжал стоять, заворожено глядя на эти красные пятна, резко контрастирующие с зеленью живой природы. Но, такого не может быть. Это не реально. Он – биолог, ученый и прекрасно знает это.
Легкий ветерок, подувший с озера, коснулся его лица, приведя в чувство. От неожиданности Виктор вздрогнул, отшатнулся назад. Встряхнул головой. «Что со мной? Увидел кучки рассыпанных удобрений и так разволновался. Это, простое неорганическое удобрение. Люди? Они отправились прогуляться, полюбоваться местной природой. Они скоро придут», - успокаивал он себя. Успокаивал и сам себе не верил.
- Где вы, все?! – еще раз крикнул Виктор. Его голос прозвучал хрипло.
Он неуверенной походкой двинулся вперед. Дошел до ближайшей насыпи. Присел перед ней на корточки. Некоторое время разглядывал порошкообразную массу. Ничего особенного в ней не было. Разве что, неестественно яркий красный цвет.
Это удобрение. Это удобрение. Удобрение и ничего более. Виктор протянул руку к продолговатой куче. Удары сердца заглушали звуки ритмичной мелодии. Просто, удобрение.
Осторожно захватив указательным и большим пальцами небольшое количество порошка, Виктор начал рассматривать его.
Сухие твердые гранулы. Крохотные. По размеру сравнимые с речными песчинками. И очень легкие. Виктор заметил это, когда слабый ветерок пробежался по насыпи. Часть пылинок, покоящихся на вершине кучи, сразу сорвалась с места и осыпалась в траву.
Виктор стряхнул пыль, потерев палец о палец. Поднялся на ноги. Еще раз окинул взглядом поляну. И тут он почувствовал неприятное ощущение на подушечках тех пальцев, которые только что соприкасались с красной пылью. Легкий зуд. Виктор поднял руку, посмотрел на пальцы. Он заметил несколько точек красного цвета. Некоторым пылинкам удалось удержаться на коже.
К своему удивлению, Виктор увидел, что их количество не остается постоянным. Оно увеличивалось. Увеличивалось само по себе. Красные точки, на глазах, превратились в пятнышки. Те, в свою очередь, расширяясь, слились между собой воедино, образовав, сплошное покрытие, похожее на сухую коросту. Но, и после этого, пыльный налет всё продолжал расползаться. Причем, скорость, с которой он двигался по коже, заметно возрастала.
Первоначальный зуд распространялся по пальцам совместно с красной пылью. Он усилился, перерос в жжение, а затем в боль. Виктор вскрикнул. Боль вернула его к действительности. Он несколько раз тряхнул кистью. Часть пылинок осыпалась с пальца и подхваченная ветерком рассеялась по поляне. Виктор начал тереть палец о палец, пытаясь избавиться от пыли.
На пальцах, в тех местах, где налета не оставалось, выступила кровь. Виктора ошеломило не это. Он уже понимал, что под пылью больше нет кожи. Потрясло то, что кровь за несколько секунд преобразовалась всё в те же красные пылинки.
«Дынц-дынц-дыдынц!» - энергично неслось из динамиков. Вполне подходящее музыкальное сопровождение для происходящего.
Боль в пальцах нарастала. Да и в соприкосновениях двух кровоточащих ран между собой, ничего приятного не было. Распад плоти замедлился, но не остановился. Нужно было что-то предпринимать. Невозможно же вечно тереть палец о палец. Усиливающаяся боль мешала думать. Еще немного и Виктор мог потерять контроль над собой.
Первое, что пришло ему в голову, это смыть пыльный налет с руки. Он побежал к озеру, но уже через пару шагов остановился. Где гарантия, что в воде нет этой красной дряни? И как он собирается ее смывать? Здоровой левой рукой? Чтобы и она начала рассыпаться?
Мякоти на подушечках большого и указательного пальцев почти не осталась, хотя косточки снаружи еще не появились. Пыльный налет на указательном пальце перебрался через сустав. Виктор ухватил левой рукой правую за запястье. Сжал зубы от боли так, что они заскрипели. Начал вращать головой в поисках решения. Стол! Еще не осознавая до конца зачем, он бросился к нему.
Сознание отключилось. Мужчиной управлял инстинкт самосохранения. Он, не задумываясь, схватил со стола левой рукой бутылку водки. Зажал ее между коленями и открутил пробку. Взяв бутылку за горлышко, перевернул ее над разлагающимися на глазах пальцами. Прозрачная жидкость тонкой струйкой потекла из дозатора. Правая кисть судорожно тряслась. Бо́льшая часть водки беспрепятственно достигала травы. Зато водка, попавшая на пальцы, окрашивалась кровью в светло-розовый цвет и стекала вместе с красной пылью. Мало того, налет прекратил расползаться.
Несмотря на залитые кровью пальцы, Виктор догадывался, что пыли на них еще предостаточно. Возможно, после испарения спирта процесс разложения продолжится. Боль не поубавилась, но она изменилась. Стала иной. Из острой превратилась в ноющую. Виктор посчитал это хорошим признаком.
Он посмотрел на бутылку. Та на треть опустела. Нужно было экономить.
Виктор выдернул из стопки один пластиковый стаканчик. Наполнил его водкой до краев и засунул обезображенные пальцы в него. Тер один о другой. Содержимое стаканчика мгновенно порозовело.
Выпить бы залпом оставшуюся в бутылке водку. Анестезия сейчас совсем бы не помешала Виктору. Но, он не рискнул. Если на горлышке окажется хотя бы одна смертоносная пылинка, незамеченная им, и она попадет внутрь, то ее уже точно не стряхнуть, как с пальцев.
Вынув пальцы из стакана, Виктор полил их из бутылки, на тот случай, если отпавшие пылинки прилипли к коже в другом месте. Кровь сочилась из ран.
Еще никогда в жизни, Виктор не радовался кровотечению. Он мысленно умолял кровь оставаться жидкой. Живой. Не превращаться в пыль. Кровь текла и это, вселяло надежду на лучшее.
Погода начала меняться. Ветерок уже дул без перерывов. Озеро покрылось рябью. На голубом небе появились, пока еще бесформенные, белые пятна облаков.
Раны продолжали кровоточить. Виктор потянулся к стопке бумажных салфеток, лежащих на столе. Но отдернул руку раньше, чем дотронулся до них. Хотя он и не заметил на салфетках красных вкраплений, но они могли там быть.
Аптечка! Виктор видел ее в открытом багажнике автомобиля, между громыхающими колонками. Вспомнив о ней, он, пошатываясь, пошел к «Тойоте».
Вылив остатки водки на пластиковый чемоданчик с красным крестом, он открыл его. Достал скляночку с марганцем и бинт. Разорвал полиэтиленовую упаковку зубами. Виктор посыпал марганцем раны. Как умел, перебинтовал пальцы.
Голова гудела. В висках бешено пульсировала кровь. Пальцы болели, но теперь боль стала вполне терпимой. Кучки красной пыли, под воздействием ветра, осыпались. Стали ниже и шире.
Прежде чем покинуть про́клятую Богом поляну и вернуться к Вике, Виктор решил проверить свою догадку.
Глава 6 >
< Начало