Глядя в лицо огня, я говорю тревожно:
можно убить меня.
Нас убить невозможно!
Роберт Рождественский
Почему-то чем больше времени проходит, тем сильнее я думаю о Дарье Дугиной.
Почему?
Не знаю, но думать о ней — радостно, светло и спокойно.
Скорей всего, не ошибусь, если скажу, что так — у многих.
И это парадоксально, ведь те, кто ее убил, хотели тем самым сломить нас, русских, посеять панику, тревогу и страх за жизнь, свою и своих близких. Разобщить, заставить пожалеть о начале спецоперации, подавить дух. Нам обещали, что смерть нашей звездочки — только начало в череде подлых убийств выдающихся русских людей.
Вот только они не учли, что смерть героев и святых не разобщает. Она объединяет и сплачивает, воодушевляет, даёт силы и наполняет военные действия ещё большим смыслом.
И так было всегда.
В Великую Отечественную наши воины шли, рвались, летели в бой с именами на устах Зои Космодемьянской, Вали Котика, Александра Матросова и сотен других молодых и даже совсем юных героев.
Так было в любую другую войну.
Так происходит и сейчас, когда на снарядах и боевой технике бойцы пишут имя Даши.
Но наши враги никогда не поймут этого — ведь у них нет своих собственных героев. У них есть отребья, недостойные ходить по земле, из которых ПОПЫТАЛИСЬ сделать героев. Но это — не одно и то же.
И поэтому каждый их удар исподтишка мы возвращаем стократно, ведь он делает нас только сильнее.
Они думали, Александр Гельевич падет духом, потеряет смысл жизни и прекратит свою деятельность.
Нет! Уже очевидно стало всем, что он только усилит её.
Потому что нам, русским, есть ради Чего и Кого, а им — нет.
Но они этого не поймут.
Как и того, что УМИРАТЬ ЗА КОГО-ТО НЕ СТРАШНО. СТРАШНО, КОГДА НЕ ЗА КОГО УМИРАТЬ.