«В год 6748-й. Пришел Батый Киеву с силой тяжкой, со многим множеством силы своей, и окружил город, и осадила (город) сила татарская. И был город в осаде великой. И пребывал Батый у города, и воины его осаждали город, и нельзя было слышать из-за звуков скрипа телег его, рева множества верблюдов его и ржания табунов его, и была заполнена земля Русская врагами...»
Так описывает летопись начало печально известной осады Киева войском хана Батыя в 1240 году. Грохот, о котором упомянула летопись, издавали большие монгольские телеги. На них перевозились огромные юрты и осадные орудия (метательные машины, катапульты, тараны). По свидетельству побывавшего у монголов монаха-францисканца Гильома Рубрука расстояние между колесами телеги составляло примерно шесть с половиной метров, ось повозки по длине практически была такой же, как корабельная мачта. И тянули это транспортное сооружение двадцать два быка. Учитывая, что никаких смазочных материалов не использовалось, то огромные чугунные втулки в колесах издавали жуткий скрежет.
Неудивительно, что эта какофония вкупе со ржанием и ревом животных стала слышна задолго до того, как Батый подошел к Киеву. На момент осады в городе проживало порядка пятидесяти тысяч жителей, а сам он представлял собой одну из наиболее укрепленных крепостей того времени.
Киев состоял из Верхнего города (Горы) и Подола. Со стороны Верхнего города штурм неприятелем был практически невозможен, так как плато Горы было ограничено крутыми склонами, по верхней части которых был насыпан вал высотой двенадцать метров и толщиною до тридцати на самых пологих участках. Кроме того, по гребню вала была выстроена увенчанная заборолами (помостом с бруствером и крышей) стена из так называемых «городен» - срубов. Помосты выступали вперед и имели прорубленные окна, позволявшие обстреливать подножье срубов, то есть «мертвых пространств» перед этим укреплением не было.
Сам Верхний город делился на детинец (так называемый «город Владимира») и окольный город («город Ярослава»). Наиболее укрепленным был именно город Ярослава. Оборонительные сооружения детинца были достаточно старыми, а укрепления Подола на тот момент для неприятеля вообще не представляли никаких трудностей.
Здесь следует заметить, что Киев был на самом деле практически неуязвим от неприятельских набегов, именно набегов, когда конники пытались захватить город «лихим наскоком». Поэтому городские укрепления, построенные в десятом и одиннадцатом веках, при всей своей мощности, был неспособны противостоять длительной осаде с использованием метательных орудий.
Наиболее вероятно, что при подходе Батыя жители города оставили Подол, перейдя в более укрепленный Верхний город.
Своё войско Батый поделил на две части. Первая опустошала окрестные земли, вторая же, основная сила которой была сосредоточена напротив Лядских городских ворот (перед которыми не было крутых склонов), готовилась к штурму.
И здесь интересен один факт. Монголы организовывали смену собственных войск, а заодно активно использовали пленных, поэтому штурм крепости мог продолжаться почти непрерывно. Именно для этого и совершались набеги на окрестные земли.
Вот что говорит о тактике монгольской армии Плано Карпини, первый европеец, побывавший в Монгольской империи:
«Укрепления же они завоевывают следующим образом. Если встретится такая крепость, они окружают ее, мало того, иногда они так ограждают ее, что никто не может войти или выйти, при этом они весьма храбро сражаются орудиями и стрелами и ни на один день или на ночь не прекращают сражения, так что находящиеся на укреплениях не имеют отдыха, сами же татары отдыхают, так как они разделяют войска, и одно сменяет в бою другое, так что они не очень утомляются».
А рассказом об использовании пленных описание Плано Карпини дополняет венгерский монах Юлиан:
«Годных для битвы воинов и поселян они, вооруживши, посылают против воли в бой впереди себя... На укрепленные замки они не нападают, а сначала опустошают страну и грабят народ и, собрав народ той страны, гонят на битву осаждать его же замок».
После того, как были разбиты крепостные стены, армия монголов ринулась на вал, но киевляне сопротивлялись настолько яростно, что Батый был вынужден дать своей армии передышку.
Летопись об этом говорит так:
«и возидоша горожаны на избитые стены и ту бяше видити лом копеины и щет скепание, стрелы омрачиша свет побеженым» (в переводе - и взошли горожане на разбитые стены, и здесь можно было видеть, как ломались копья и раскалывались щиты, стрелы затмили свет побежденным).
Измученные битвой монголы отдыхали день и ночь перед новым штурмом. А жители, воспользовавшись передышкой, укрепились на валах детинца (города Владимира) и вокруг Десятинной церкви (церкви Святой Богородицы).
Однако судьба города была предрешена, кровопролитные битвы проходили за каждую улицу и каждый дом, оборонявшихся войска Батыя медленно, но верно оттесняли к десятинной церкви. И когда оставшиеся в живых защитники укрылись в храме, тот рухнул.
«Людем же, узбегшим на церковь и на комары церковныя, и с товары своими, от тягости повалишася с ними стены церковныя»
Причиной обрушения ученые называют сразу две версии. Первая – из-за катапульт и метательных орудий. Однако многие данную версию отвергают, так как сами орудия мобильными не были, да и в те времена отсутствовало понятие «высокоточного оружия». Другими словами, если бы монголы обстреливали десятинную церковь, то они не могли не уничтожать и собственных бойцов вокруг церкви.
Поэтому наиболее приемлемой научным миром является версия самооборушения церкви. Дело в том, что в 1230 году Киев пережил сильное землетрясение, в результате которого пострадало достаточно большое количество зданий. Вполне возможно, что в стенах и сводах церкви появились дефекты, которые постепенно «развивались», а когда защитники укрылись её стенах, уже поврежденный свод не выдержал и рухнул.
Гибель церкви и стала символом захвата города. Судьба оставшихся в живых защитников, как и Киева, была трагичной и печальной. По свидетельствам очевидца-летописца:
«Того же лета взяша Кыев татарове и святую Софью разграбиша, и монастыри все, и иконы и кресты, и вся узорочье церковные взяша, а люди от мала и до велика вся убыша мечем».
Факт практически полного уничтожения жителей подтвержает и Плано Карпини:
«произвели великое избиение в стране Руссии, разрушили города и крепости и убили людей, осадили Киев, который был столицей Руссии, и после долгой осады взяли его и убили жителей города; отсюда, когда мы ехали через их землю, мы находили бесчисленные головы и кости мертвых людей, лежавших на поле, ибо этот город был весьма большой и очень многолюдный, а теперь он сведен почти ни на что, едва существует там 200 домов, а людей там держат они в самом тяжелом рабстве»
А уже в конце девятнадцатого столетия стали появляться и находки, подтверждавшие трагические события 1240-года.
Клады.
Кладов находилось достаточно много, но известны два наиболее крупных.
В 1842 г. вокруг вновь выстроенной Десятинной церкви проводились планировочные работы землекопами Анненкова был обнаружен, вероятно, самый крупный изо всех найденных кладов. Много лет спустя слуга Анненкова рассказал, что клад с огромным трудом поместился в двух больших мешках. К сожалению, сам Анненков приказал держать информацию о находке в секрете, а судьба клада достоверно неизвестна.
10 сентября 1901 г. в усадьбе Б.А.Орлова также был обнаружен клад - глиняный горшок, наполненный золотыми и серебряными ювелирными изделиями.
Братские могилы.
Одну за другой во время проведения работ находили братские могилы. Например, в районе Дорогожичей, в 1870 на Подоле, была обнаружена огромная братская могила, в которой находилось более двух тысяч скелетов. О ней писал В. Антонович в «Археологической карте Киевской губернии»:
«В усадьбе товарищества пивоваренного завода, на склоне горы, найдено множество человеческих костей (более 2000 черепов), сваленных в кучу; среди них найдены: железные: 2 длинные, обоюдоострые прямые меча, кинжал, удила, нож с костяной зеленою рукояткою; бронзовые: перстень, серьга, 2 браслета, обломки стеклянных браслетов, стеклянныя и глинистыя бусы, крестики: мраморные и янтарный».
В 1892 г. строители, проводя земляные работы по ул. Большой Житомирской в усадьбе № 1, обнаружили еще одну братскую могилу. В ней был просто сплошной полутораметровый пласт человеческих костей, длина пласта более четырнадцати метров. После того, как продолжение этой могилы была обнаружено Д. В. Милеевым на углу ул. Владимирской и Трехсвятительской (Десятинная), ученые однозначно приняли гипотезу, что эта братская могила была рвом, в которые монголы сбрасывали убитых жителей.
Третья крупная братская могла была найдена также недалеко от развалин десятинной церкви. В ней было также очень много скелетов всех возрастов и полов, включая младенцев.
Например, под слоем сгоревших остатков домов в городе Владимира, на территории Михайловского монастыря, археологом М. К. Каргером было обнаружено огромное количестве погребенных собственными жилищами скелетов. И опять же – всех возрастов. Большинство из них хранили следы травм на черепах и костях.
А самым ярким свидетелем судьбы, постигшей жителей Киева, является дом (точнее, его остатки), обнаруженный археологом С. Р. Килиевич, который был найден рядом с фундаментом Трехсвятительской церкви. Под завалами обожжённой глины и головешек ученый обнаружил десять скелетов – всю киевскую семью. которая была вырезана монголами. Об этом говорил характер травм на костях членов семьи.
Кости жителей города со следами насильственной смерти находят и в наши дни. А одна из находок стало символом того, что уже в отчаянном положении защитники до последнего момента сражались за свои жизни. Исследуя место, где стояла Десятинная церковь, археологи обнаружили шурф, который находился на глубине четыре с половиной метра. В нем были два скелета, остатки ведер, заступов и веревок. Это говорит о том, что защитники пытались вырыть подкоп и вырваться из осаждённой церкви.
Наконец, самым, вероятно, интересным, являются раскопки, проводимые с 1938 по 1952 год (за исключением времени оккупации) под руководством известного учёного-археолога М.К. Каргера.
Исследователи дотошно, пласт за пластом изучали участок городского поселения на месте бывшего Михайловского Златоверхого монастыря и в районе улицы Житомирской (раскопки начаты в 1946 году).
На монастырской территории был обнаружен сожженный так называемый «дом художника», скорее всего, ремесленника, в котором, кроме обугленных предметов, глиняных вещей и драгоценностей, и материалов (серебряная лунница, бронзовая лампада, медные кресты-энколпионы, булава, полный набор столярных инструментов, горшочки с красками) был найден скелет кота, который, вероятно, сгорел, не сумев выбраться из дома. А недалеко археологи нашли детский скелет с маленьким браслетом на руке.
Но, наверное, самой неожиданной находкой, подтверждающий весь ужас тех событий, оказалась находка при раскопках в районе улицы Житомирской. Там были обнаружены остатки двух жилищ, полностью уничтоженных огнем пожара. При последовательном исследовании слоёв в первом жилище было обнаружено большое скопление человеческих останков, в отчете М.К Каргера говорилось:
скелетов, лежавших в два-три-четыре слоя, один над другим, на завале обгорелого дерева и пережженной глины в жилище I. Некоторые скелеты лежали ничком, нередко с широко раскинутыми руками и ногами. Среди скелетов два резко отличались от остальных характерным монгольским типом черепа.
А при очистке глиняной печи во втором жилище были найдены два девичьих скелета, тесно прижавшихся друг другу. На шее одной девочки сохранились медный и янтарный крестики.
А версия о том, что на Подоле защитники города, вероятнее всего, не оборонялись, сразу перейдя в Верхний город, подтверждается (косвенно) и раскопками, которые проводились Институтом археологии Академии наук Украинской ССР в 1945 – 1950 годах.
Например, исследуя площадку, примыкающую к Волосской улице, археологи обнаружили богатейший культурный пласт толщиной около четырёх с половиной метров. Первые находки датированы приблизительно десятым веком. В ходе раскопок были обнаружены следы пожаров, оплавленные металлические и керамические предметы, однако нет никаких упоминаний об обнаружении человеческих останков.
Мой телеграмм канал👇👇👇