О том, как жемчуг на свет появляется, рассказал, а о жемчужном промысле умолчал. Но это дело я скоро поправлю – цельную сказку про ловцов жемчуга и вышивальщиц к выше спетой небылице добавлю.
В славном городе Онега столь в былые времена сёмги ловили, что онежане сыты и одеты по последнему писку моды круглый год были. Рыбу солили, родственникам в отдалённые деревни отправляли, на царский стол в рыбный день по два пуда весом экземпляры поставляли.
Но не про сёмгу сказка. В реке Онеге, как и в Зимней Золотице, жемчужница живёт. Даже ленивый без труда горсть жемчужин для невесты наберёт.
В Онеге так и говорят: «Жёнка в наряде – мужик ейной добытчик!»
На Севере без искусных мастериц и промысла не прожить было никак. Кислый щавель, кислые морошка с брусникой, кислый квас, а клюква и вовсе вырви глаз! Если бы не красота природы, да не изящная работа мастера – ослепли бы поморы! Ну а когда есть на что посмотреть, глаза широко открываются.
На Поморье всякий мастер свой труд любит и своей работой хвалится. Плотник дом построит – любуется. Корабел лодку сошьёт – красуется. Печник печь в доме сложит, дым пустит – теплом обогреются. А наши вышивальщицы жемчугом такую сказку сотворят – душа парит, жизни радуется!
Изначально, конечно, потрудиться приходится. Клевер и кипрей в полях сиреневым огнём горят, надышаться бы ими, да работа не велит.
Жемчужница быстрые и студёные воды любит. Она там обитает, где быстрое течение сувои* крутит, там, где дедушка водяной живёт – воду мутит.
Водяной ворчит, бранится, если не ко времени придёшь.
– Кто мои владения тревожит! – кричит. – Кто по воде расщепой** воложит! Опять русский мужик счастье пытает, снова помор раковины вылавливает! Вижу, дома, мужик, тебе не сидится! Чую, хочешь ты, богатырь, ледяной водицы напиться!
Только помора ни домовой, ни водяной, ни леший никогда шибко-то не страшили. У русского мужика язык всегда был острее шила.
– Я, – ответит промышленник водяному. – Человек подневольный!
– Это кто ж тебя неволит? Кто на реку за жемчугом гонит?
– Решили онежане в прошлом году жемчуг в поле выращивать, чтобы больше к холодной реке не ходить, ноги и руки не студить, чтоб тебя, батюшко водяной, не тревожить, лишний раз не будить. Землю для будущей росчисти*** определили, потом лес спилили, корневища повыдергали да на ту благодатную землю жемчуг, словно зерно, посеяли. Два месяца за всходами ухаживали: пололи, поливали. Лихих людей: завистников, грабёжников от жемчужных россыпей отгоняли.
Медленно, лениво созревал урожай, но к осени поспел. Жёнки жемчужные колосья в снопы сжали, и только их по десять штук в бабки для просушки поставили – жемчуг так засиял, что в столице световые столбы увидели, тут же про наше счастье прознали. Приехала царская свита – всё в казну забрали. Ещё и наказ дали, мол, на следующий год столько же вырастить! Вот я за семенами и явился, пока головы не лишился.
Водяной про неслыханные богатства услышал, забулькал, закипел, тоже отборным жемчугом сундуки-укладни*** наполнить захотел.
– Ты, мужик, и для меня жемчуг в поле вырасти, а я помогу тебе самые большие раковины с перламутром найти.
А промышленнику того и надобно было.
Водогляд по речке на плотике плывёт, в воду зрит, водяной подсказывает, мол, ту бери, а эту оставь, мимо проходи! Мужик жердью-расщепой раковины с жемчужинами подхватывает, выуживает и в мешок складывает. Опосля на берегу раковины открывает, жемчужины споласкивает да в рот кладёт, чтобы они затвердели – замаривает. Часа через два бережно в белоснежный платочек заворачивает и за пазуху для сохранности пристраивает.
После ужина по всему Русскому северу молодёжь вечорки устраивает. Мужики, когда жемчуг просверлят и девушкам отдадут, в пляс идут, да так, что каблуки на сапогах отлетают. Самые заводные и громкоголосые песни поют, на гармони играют! Жёнки тем временем за работу берутся – жемчугом наряды и головные уборы вышивают. И такая красота в их руках рождается, что заморские барышни на торгу от увиденного замирают, в обмороки так и падают, так и падают! Штабелями ложатся! Тамошние мужья-купцы пыхтят, за любые деньги украшения своим ненаглядным купить стараются.
Как заполнят ларцы, домой, за моря-окианы, спешат, возвращаются. Расхваливают каждому встречному, дескать, Урал-то в России малахитовыми цветами известен, Санкт-Петербург – янтарной комнатой, Вологда – кружевом, а Поморье жемчужными украшениями и вышивкой славится. Смотришь на таку жемчужну красоту и робость, и благоговение, и неизвестность в душе зарождаются! Будто сказка в украшениях живёт, словно песня русская в перламутре купается.
С тех пор и разносится молва о невиданной красоте: от Милану до Парижу, от Сиднея до Пекину. Отовсюду на парапланах в Онегу летят, с края света пароходы за модными нарядами спешат. Всем без исключения архангельской губернии кокошники и сарафаны нравятся! На весь мир Поморское жемчужное низанье**** славится!
Сувои* – водовороты.
Расщепа** – жердь, раздвоенная на конце.
Росчисть*** – вырубленное и выжженное место в лесу для пашни.
Сундуки-укладни*** – ёмкость для хранения и перевозки ценностей.
Низанье**** – вышивка жемчугом, бисером.
Возможно, вас заинтересуют и другие мои небылицы:
1) Родственница крокодила и осетра
2) Птица счастья
3) Северодвинские субмарины
4) Рекоставы
5) Мезенка
6) Порато баско
7) В городе на Двине
8) Там, где рождаются сны и метели
9) Как Лука Карачуна извёл