Зато нелегал сможет эффективно работать, даже в том случае, когда страна пребывания разорвет дипломатические отношения с его Отечеством — и всех вышлют домой.
Поэтому нелегалам приходилось отказываться от своих имен и даже привычек, мириться с потерей друзей, семьи, знакомого окружения — и понимать, что их жизнь (как, возможно, и их смерть) навсегда останутся тайной для близких людей.
«У ВАС ВСЁ В ПОРЯДКЕ, СЫН ПОДРОС»
28 января 2020 года директор СВР Сергей Нарышкин на пресс-конференции в МИА «Россия сегодня» назвал имена разведчиков-нелегалов, внесших весомый вклад в обеспечение безопасности страны и защиту ее интересов.
Среди героической семерки — полковник Виталий Алексеевич Нуйкин. Данные о принадлежности его супруги, Людмилы Ивановны, к нелегальной разведке были преданы гласности в сентябре 2017 года.
О жизни разведчиков Нуйкиных, сотрудников «особого резерва», Людмила Ивановна рассказала через двадцать лет после смерти супруга, скончавшегося в феврале 1998 года в возрасте пятидесяти девяти лет. Таким образом, об их работе за границей (и это отнюдь не бондиана!) мы узнали из ее воспоминаний — рассказов за двоих.
Виталий Алексеевич родился 5 апреля 1939 года в селе Моховское Парфёновского района Алтайского края в семье служащих.
Скорее всего, Нуйкин стал бы карьерным дипломатом. Но в 1963-м, когда учился на последнем курсе Московского государственного института международных отношений (МГИМО), на него обратили внимание представители КГБ и предложили работать за рубежом под чужим именем. Нуйкин согласился, а потом привлек к работе и свою жену Людмилу. «Мне было приятно, — рассказывала Людмила Ивановна, — что из множества претенденток выбрали именно меня».
Позади у нее, к тому времени, было медицинское училище и пять лет работы в тайге фельдшером-акушером. «Там деревья сходятся вверху, и так, что солнца не видно», — как сказала она в одном интервью.
С будущим мужем Людмила Ивановна познакомилась в шестнадцать лет, в городе Усть-Каменогорске, это Восточный Казахстан, где училась в медицинском училище. Встретились — на всю жизнь.
— Когда муж учился в МГИМО, на него вышли люди из Первого Главного управления КГБ, теперь это называется Службой внешней разведки России. За тридцать восемь лет и сорок дней нашей совместной жизни подробностями именно этой истории я никогда не интересовалась, у нас это как-то не принято.
Но могу сказать, как наши службы находят нужных людей. Смотрят, знакомятся, наблюдают. Потом беседуют и, если подходит, предлагают вот такую непростую работу. И прикидывают, получится из кандидата разведчик или нет. Просто в какой-то момент спецслужбе, исходя из возникших задач, требуется человек, пользующийся доверием и обладающий определенными качествами для работы в конкретном регионе мира.
Однажды, когда я еще работала по своей медицинской линии, муж как-то невзначай спросил меня: не хочешь ли потрудиться с чужим паспортом? А я говорю: зачем мне чужой, у меня свой хороший. Но муж был уверен во мне, что пойду за ним. Мне это решение далось трудно, но жена следует за мужем, как нитка за иголкой — так меня воспитали.
Сыну, здесь родившемуся, исполнилось три года, и я пошла на специальную подготовку. Учились вместе с мужем, проходили подготовку для нелегальной службы. Лично я прошла курс разведчика-нелегала, в совершенстве овладев французским, испанским языками, а уже за рубежом «приобрела» английский.
Маленького Юру пришлось оставить на попечение бабушек в Советском Союзе. Моя собственная бабушка-староверка вообще не могла понять, как мать может оставить ребенка.
И муж, и Служба объясняли, что необходимо оставить ребенка дома. Если не мы — то кто выполнит сложнейшую задачу работы за границей? Я — дочь фронтовика, погибшего в Великую Отечественную, сама ребенком пережила войну, понимала, насколько важно то, что мы должны сделать. Решилась, как декабристка. Родные ничего о нашей миссии не знали, думали, что мы работаем в МИДе, а ребенка не можем взять с собой в командировку из-за плохого климата, — вспоминала Людмила Ивановна.