Иностранные браконьеры издавна повадились охотиться в территориальных водах России, но иногда это явление приобретало просто чудовищные масштабы. В 1920-1930-х годах, пользуясь слабостью Советской России после Гражданской войны, норвежцы подчистую уничтожали ценные промысловые виды млекопитающих в Белом и Баренцевом морях.
Начало «Тюленьей войны»
Весной 1920 года Красная Армия изгнала интервентов и белогвардейцев с Севера России. 13 марта был взят последний оплот сопротивления – Мурманск. Арктическое побережье оказалось под контролем советского правительства, не имеющего полноценного флота на Севере и не признанного большинством стран мира. Этим военно-правовым «вакуумом» и воспользовались норвежские промысловики. Первое вторжение браконьеров в советские воды произошло в апреле 1920 года. Иностранцы били белуху и нерпу, моржей, белых медведей. Особенно пострадала беломорская популяция гренландского тюленя – в общей сложности норвежцы и финны в 1920 году убили 160 тысяч особей. Это в 8 раз превышало объем тогдашнего советского промысла.
Попытки урегулирования
Ситуация требовала немедленного ответа, в первую очередь юридического. В мае 1920 года в приказе начальника Морских сил Северного моря впервые были обозначены границы территориальных вод РСФСР на Севере. А в декрете СНК в 1921 году подчёркивалось, что «право производства рыбного и звериного промысла предоставляется лишь русским гражданам».
«С российской стороны были сложности в обеспечении охраны морских границ, - пишет кандидат юридических наук Жанна Иванова. – Однако использование ледоколов позволяло преследовать браконьеров и конфисковывать добычу».
В 1922 году советские пограничники задержали несколько десятков браконьерских шхун. Премьер-министр Норвегии Йохан Мовинкель был вынужден предупредить зверобоев о «риске», которому они подвергают себя в советских водах. В помощь браконьерам норвежцы отправили к берегам РСФСР «корабль охраны рыболовства» «Хеймдаль».
«В ходе патрулирования «Хеймдаль» должен препятствовать задержанию норвежских судов, ведущих бой тюленей в районе патрулирования», — говорилось в инструкции корабля (цитируется по сборнику документов «Советско-норвежские отношения. 1917-1955»).
В конце концов, большевики сочли, что если нельзя эффективно защитить побережье, то нужно потребовать «свою долю». В 1922 году за 200 тысяч крон правительство предоставило норвежской компании Winge концессию на добычу морского зверя в советской зоне. Продолжением этой политики стало заключение в конце 1923 года договора между СССР и Олезундской группой судовладельцев. Предполагалось, что группа будет заинтересована в защите «своей» зоны от браконьеров.
Продолжение хищничества
Норвежцы-концессионеры вели себя ничуть не лучше «нелегалов», фактически получив право истреблять всё живое на северном побережье России, в т.ч. на самом ценном участке – Горле Белого моря. Концессионная плата была невыгодной для РСФСР – она составляла всего 5,8% от стоимости добычи. В 1923-29 гг. Норвегия официально добыла в советских водах 1,4 млн голов морского зверя. При этом не щадили молодняк, что поставило вид гренландских тюленей на грань уничтожения. Мнение профессора-зоолога Нестора Смирнова, поставившего вопрос об ограничениях добычи тюленят, мало волновало большевистских вождей.
«Помню, как в 1924 году на заседании Совнаркома я настаивала на установлении срока начала охоты на зверя, чтобы дать тюленям подрасти. Сталин смеялся: «Коллонтай и тут хочет заняться охраной материнства и младенчества», — писала в дневнике дипломат Александра Коллонтай.
В то же время концессия мало повлияла на браконьерскую добычу. Рейды к советским берегам продолжались – в конце 1920-х годов пограничники «поймали с поличным» в общей сложности около 500 иностранных судов. В 1932 году после задержания 10 судов Норвегия даже направила в Белое море для защиты браконьеров корабль «Фритьоф Нансен». «Тюленья война» прекратилась в 1933 году благодаря появлению у СССР Северной флотилии. Но норвежцы били зверя на Русском Севере вплоть до 1940 года, пока не была расторгнута Олезундская концессия.