Сегодня меня впервые отвели к психологу. Школьному психологу. Я, конечно, была категорически против. Но разве кто послушает? Разве кто услышит? Я совершенно не видела смысла в этом визите, но вместо достойных аргументов мне твердили лишь одно:
- Сходишь всего один-единственный разочек. Попробуешь. Поговоришь. Это ведь очень полезно иногда изливать душу.
- Совершенно незнакомому человеку?
- Ну, почему сразу незна… да! Иногда бывает легче рассказать о том, что тревожит тому, кто не имеет с тобой никаких отношений, тому, кого ты не станешь стесняться.
- Но как он сможет помочь, если совсем не знает меня?
- Вся суть заключается в том, чтобы выслушать тебя!
- Какой смысл в пустой болтовне? К тому же…
Меня, конечно, слушать не стали, а я не стала больше затрагивать эту тему. Будь что будет.
И вот сегодня после седьмого урока ко мне подошла женщина - тот самый психолог, которому я должна была излить душу. Пока мы спускались по лестнице в кабинет, я рассматривала её. Мне было достаточно известно о ней и до моего официального визита. Она занималась в нашей школе всем. Всем, кроме своей прямой работы. Либо в нашей школе не было людей, которым могла бы потребоваться её помощь; либо она никогда не была психологом, и её просто так называли, потому что не было никого, кто бы хотел занять эту должность в нашей школе. Психолог была инициатором и организатором всей школьной «движухи», другими словами, всякой активности. Она устраивала акции и классные часы, мы уже не раз с ней встречались. Эта женщина была руководителем медиа-кружка, в который входили все зубрилы и отличники. Именно она каждый месяц бегала по школе, чтобы вручить им благодарственные письма и сертификаты за участие в организации школьных мероприятий. По всяким важным датам они выразительно читали подготовленный ей текст с листочков.
Наконец, мы зашли в её кабинет. Психолог посадила меня на холодное кожаное кресло, вероятно, единственное во всей школе (даже в кабинете директрисы стоял обыкновенный стул), и предложила стакан воды. Я вежливо отказала, но она всё настаивала на своём - пришлось принять. Женщина присела на стул с высокой спинкой. О, и как она эта сделала! Только представьте её позу: руки смиренно сложены на собранных коленях, лодыжки скрещены под стулом так, как нас учили в начальных классах гимназии на уроках этикета, а подбородок чуть опущен. Да уж…жуткая картина! В общем, от этого мне стало не по себе. Кроме того, я заметила за собой, что сама непроизвольно выпрямилась под её пристальным взглядом. Психолог стала расспрашивать о моей учёбе, друзьях, семье, о моих увлечениях и интересах. Я коротко отвечала, не желая распространяться и рассказывать что-то о себе. А она в ответ лишь улыбалась.
Эта улыбка… Что-то в ней было не так… Женщина не улыбалась, просто растягивала губы. Её глаза были холодными и равнодушными, совсем не родными, чужими, далёкими. Казалось, она меня не слушала, не понимала. Да, совершенно точно, эта женщина вовсе не слушала меня. Она явно думала о чём-то своём. Может быть, даже проклинала меня за то, что я трачу её время. Все её доброжелательные жесты были искусственными, ненастоящими, неживыми. Каждый согласный кивок доказывал, что она не понимает. Робот. Только эта мысль вертелась у меня в голове. Даже интонация, с которой женщина ко мне обращалась, пытаясь выразить свою поддержку и заинтересованность, была металлической, безразличной и монотонной, будто она твердила запрограммированные фразы.
Я, наконец, покинула этот зловещий кабинет. Психолог сказала мне несколько слов на прощание, протянула листочки с «особыми заданиями специально для меня» и поспешила по своим делам, цокая каблуками по керамической плитке коридора. Я быстро переобулась, подхватила рюкзак, и направилась к выходу. Пока я шла к машине, успела просмотреть несколько вопросов. Что за чушь?! Я небрежно сложила листки и сунула их в карман куртки. Мама скоро подъехала. Я села на переднее сиденье рядом с ней, и мы тронулись.
Мама либо не особо хотела знать, чем я занималась на приёме, либо просто не хотела давить на меня, но во всяком случае она не стала ничего у меня выспрашивать. Собственно говоря, я не горела желанием ей что-либо рассказывать. Мы решили остановиться на этом. Это было моё первое и последнее занятие с психологом.
Карсакова И.В.