Конец девяностых, сентябрь. Выдалось немного свободного времени, и я с компанией собрались в погранзону поохотиться и порыбачить.
Пять утра, тянем спички, кому за руль нашего боевого вездехода.
Буханка старая и вся переваренная, но крепкая, как советский танк, подвеска новая. Невезунчик должен будет мучаться за рулём буханки километров триста до съезда с трассы на лесовозку. Хотя точило и хорошо подготовлено к походу: мотор, как новый, перебран с любовью вчера, но больше сотни по трассе не пойдет. Иначе расход топлива будет измеряться вёдрами и движок может перегреться, 85км/час - зона комфорта. .
В салоне за водительским сидением накрыт стол: бутерброды горой, пирожки, яйца вкрутую и четыре термоса с чаем-кофе-травяными настойками, фляга спирта и небольшая канистрочка холодной чаги, заваренной с Иван-чаем. Под столом ждет своего часа ящик водки.
Лодки, рюкзаки, 150 литров топлива в бочке стоят в углу грузового отсека. Там же лежит гора огромных пакетов из толстого полиэтилена для добычи, так как семьи отпустили нас в преддверии зимы на заготовки дней на пять-шесть. Оружие и сети убраны в сейф, мы вроде едем собирать клюкву и бруснику.
Мяса и рыбы должно хватить до Нового года, если повезёт. Ягоды купим в Карелии в обмен на водку, они там даром, если уйти с трассы к профессиональным сборщикам лесных даров. Если водка останется, на обратной дороге поменяем на беломорскую селёдку или сами наловим, остановившись на ночёвку в Зеленоборском.
Невезунчиком оказываюсь я - вытаскиваю короткую спичку и сажусь за руль вездехода. Погнали!
Народ притих сзади и сосредоточенно молчит, пока буханка карабкается в гору на первый небольшой перевал. На горе традиционная остановка для того, чтобы набрать свежей горной воды из родника, откупорить первую ласточку, покурить и отлить.
Я, как водитель, наливаю во фляги воду, камарады неспеша раскатывают первую прямо из горла, срывая на закуску бруснику, голубику и запивая студеной водой из родника. Я курю, но жаба не очень душит, ведь через 150 км меня сменят, и я оторвусь.
Едем, довольные друзья травят сзади про свою нелёгкую жизнь за год, не спеша укатывают вторую, холодненькую с ночи бутылочку водочки. Радует, что я за рулём могу курить, а они рядом с бочкой топлива - нет, поэтому ухмыляюсь и пью чай.
Вторая остановка - поворот на Апатиты перед подъемом в гору, товарищам пора перекурить и отлить. Смотрю в зеркало заднего вида и вижу: от автобусной остановки нас догоняет бегом в гору какая-то нелепая фигура.
То что она нелепа, я понял, когда проезжал остановку. Там всегда стоят аккуратные студенты и студентки-автостопщики из Карелии или туристы. А тут бородатый почти голый мужик в пиджаке, под которым видна белая майка, в трениках, застиранных до светло-синего вида с оттянутыми коленками, и в сандалетах на босу ногу. Нелепость наряда завершал дорогой кожаный атташе-кейс.
- Хлопцы, подбросьте меня прямо по трассе, сколько сможете. Мне надо в Питер. Я из командировки еду, меня ограбили, денег нет, стою тут всю ночь, очень замёрз, - выдохнул он, запыхавшись.
Посоветовавшись, берём его, благо впереди есть пустое пассажирское место. Северяне - люди добрые и отзывчивые. Друзья открывают третий пизирёк и наливают замерзшему мужику, дают бутер. Он молча выпивает и жуёт. Мои допивают, в машине тишина, все служивые, и при посторонних не болтают лишнего. Едем молча.
Буханка лезет в гору, скоро заградпост, мужик начинает подозрительно ерзать.
- Мне нужно отлить, срочно!
Я торможу на обочине.
- Давай быстрей, что-то есть охота, после заградпоста остановимся размяться и перекурить. А паспорт у тебя есть?
- Есть паспорт, есть. Пожалуй, я с Вами не поеду, вы меня не ждите, у меня живот что-то крутит.
- Ну, как знаешь, бог в помощь, мы погнали.
Сели и уехали, оставив странного автостопщика на дороге. За заградпостом стоит БТР, хлопцы в брониках с калашами проверяют документы и некоторые машины. На нас бегло смотрят, видят обложки корочек и машут жезлом, мол удачи, свободны.
Отъезжаем подальше от поста. На стоянке быстро греем на примусе тушенку, перекусываем, пьём чай, товарищи водку не трогают.
Катим дальше, в Зеленоборском заградпоста нет. Любая власть закончилась, кругом лес, тундра, Белое море и правила на трассе - ЧЧВ (Человек Человеку - Волк) . Поднимаемся в гору и видим напротив кладбища на горе стоит знакомая фигура в трениках с дипломатом и радостно машет нам рукой. Я торможу, моя челюсть отвисает. Парень где-то сзади должен страдать медвежьей болезнью, а он нас обогнал, как-то странно!
- Ребята, меня ещё чуток подбросите, спасите, иначе помру без еды и замерзну?
Смотрю на него строго:
- Паспорт есть? Покажи!
Он мнется..
- Украли у меня паспорт, билеты и деньги, Богом клянусь! У меня есть только крест и совесть истинно верующего, я - поп!
Мои товарищи молчат, у них работа - читать ситуацию молча, а руль у меня в руках и право голоса. Я понял, что или я его кручу или молча беру в машину под свою ответственность, либо пусть мужик сдохнет. Решаю взять.
- Ну-ка сними пиджак и покажи мне, что у тебя под майкой.
Он смиренно снимает и поднимает майку. Пиджак перехватываю и встряхиваю, никакого оружия нет. Смотрю на дипломат:
- Открой-ка саквояж, уважаемый.
Вид у него ещё больше растерянный:
- Извини, ключ у меня украли тоже, там церковные документы.
Вижу на шее белую полосу, видимо крест он носит или носил, но полоска от цепи осталась, а креста-то нет. Пузо хорошее - слегка откормленное, как у обыкновенного обывателя. Ребра не торчат, наколок нет, руки слегка натруженные - не зек, явно.
- Бог с тобой, садись, потом разберёмся, что ты за гусь.
Так, я свою вахту отмахал, кто следующий за руль? Кто будет водителем, я и так знал. Тот, кто ничего особо не понимает в происходящем. Мелкий Леха-танкист занял впереди пассажирское место, а за руль сел Серёга хозяин машины.
Я положил дипломат за водительское сиденье. Он был тяжёлый, вполне возможно, что набит бумагами.
Едем дальше.
- Тебя как звать?
- Отец Онисим!
- Ну поехали, божий человек, за приключениями дальше.
Удобно устроились втроём за столиком. Грех было мне не выпить и не закусить по-человечески. Я плеснул в два стопаря шила грамм по пятьдесят, а батюшке добавил ещё половинку от нашей мерки.
- Давай, отец Онисим накатим за гладкую дорожку! - и молча подвинул стопарь странному автостопщику под руку.
- С богом, за знакомство! - Попик спокойно накатил спирт, словно воду, выдохнул и перекрёстил рот, - прости Господи, своего раба грешного! - Куском сала и чёрным хлебом он закусил, даже не вздрогнув после выпитого. Ну, и слава Богу! На зека или беглого солдата он явно не тянул.
Минут через двадцать отца Онисима разморило, и он расслабился.
- Ну, хорош молчать. Давай, дорогой Онисим, развлеки и поведай дядям-самаритянам, кто и где тебя обул на бабки и документы. Почему в полицию не пошёл? Там бы тебе помогли, посадили бы в поезд и справочку вместо паспорта соорудили бы.
История, которую рассказал нам служитель православной церкви звучала как-то противоестественно.
Поехал он в командировку из Питера в Кировск, чтобы навестить там местную епархию и забрать документы. Дела он справил быстро, и образовался свободный вечерок. В ресторане гостиницы он накатил за ужином водочки и познакомился с двумя девицами. Они пошли отметить знакомство в другой весёлый кабак и продолжили банкет у него в номере. Утром он проснулся без денег, документов, без костюма и приличной обуви. Отдохнул человек, в общем, по-Северному, сделав все свои дела.
В милицию он не пошёл, так как могли сообщить в вышестоящие священные органы что-то лишнее, за что его конечно по голове не погладили бы. Выпивка и весёлые девки ему по сану противопоказаны.
Дежурная смена в гостинице над ним сжалилась, нашла кое-что из одежды. Сторож подарил сандалеты, дал пирогов на дорогу. Его сын отвёз Онисима на трассу, когда он решил добираться в Питер автостопом, чтобы не сообщать про инцидент начальству и разрулить свою гулянку с девками.
Я почти ему поверил, но остались сомнения.
- Отец Онисим, что-то для священнослужителя ты редко крестишься, в чем дело?
- Знаешь, мне стыдно креститься, я же и крест свой нательный прое.... воронил, прости меня, Господи, грешника! - Он троекратно перекрестился с поклоном. Тут машина где-то встряхнулась на ухабе и Онисим при последнем поклоне со звоном треснулся головой об столик.
Тут все засмеялись в голос, а Серёга остановил буханку, он не мог крутить баранку. Мы вышли из машины, дружно закурили и словно взвод после вечерней прогулки дружно полили придорожные кусты.
Поездка продолжилась дальше. Когда нам надо было сворачивать с трассы, мы высадили отца Онисима у стоянки, где иногда останавливаются дальнобои, отсыпали бутербродов и пирожков, отдали термос с чаем. Быстро перекурив и обсудив ситуацию, мы скинулись и дали Онисиму немного денег на всякий случай. Конечно, была мысль взять его на охоту, а потом привезти домой и сдать ментам, но он так искренне нас попросил этого не делать, что мы согласились.
Когда наша буханка удалялась в лес по лесовозке, я смотрел на одинокую фигуру случайного попутчика в заднее стекло грузового отсека и удивлялся, что он нас в спину долго крестит, кланяется и что-то бормочет, видимо молится.
Эпилог.
Охота и рыбалка в тот раз были сверхудачными. Видимо Бог услышал молитвы отца Онисима.
Когда через шесть дней я вернулся домой и ужинал, вдруг зазвонил телефон спецсвязи:
- Вам сообщение, сейчас зачитаю. "Такого-то числа из аффинажного цеха комбината... произошла утечка концентрата драгметаллов в количестве не превышающем полтора килограмма. Просим поднять бдительность.О всех нештатных событиях немедленно сообщать в центральное оперативное управление по Санкт-Петербургу и Юго - Западу".
Я долго слушал гудки отбоя и думал, что пора каяться, но прикинув, что утро вечера мудренее, лёг спать.
Утром встал пораньше и пошёл прогулять своих собак, которых в поездку не брал. Пьющих людей они не любят, а какая охота или рыбалка на Севере без водочки? Гулял с собаками я долго, и тут из соседнего подъезда вышел мой сосед и хороший знакомый милицейский офицер.
- Вова, привет! Как дела, ты не мог бы звякнуть в Кировск? Узнай там, с неделю назад никто ничего не потерял, может быть были кражи?
К вечеру мои сомнения рассеялись. Сосед позвонил в Кировск в гостиницу, и там ему рассказали, что неделю назад у них останавливался священнослужитель из Питера, который неделю бухал по-черному. К концу недели он поймал на елке белочку.
Привёл вечером в дымину пьяный в гостиницу двух девиц, перепутал этажи и ночевал с ними в чужом номере.
Рано утром исчез из гостиницы практически голый, только выпросил у сторожа одежду, что тот нашёл из забытой постояльцами. Из своих вещей он забрал только дипломат, который хранил у дежурной в камере хранения.
Теперь администрация гостиницы думает, что делать с документами, билетами, его одеждой и большим крестом то ли серебряным, то ли
золотым. Обращаться в милицию им не хочется, так как ночные бабочки в гостинице - это залет, да и поп в дымину - тоже не праздник.
- А ты почему про попа интересуешься?
- Да мне приснилось что-то, я вообще-то был на охоте в Карелии.
- А водки у вас было много? Рыбкой свежей поделишься?
- Да заходи вечером, угощу!
Поделился "Охотник". Редактировал Bond Voyage.
Ставьте лайки. Подписывайтесь на канал.