Вечер, как и полагалось, по жанру гостеприимства был отдан застолью в кругу семьи Мансуровых. Гостьи, отдохнув с дороги, занимались сервировкой стола. Люция с легкостью включила молодую хозяйку, как когда-то. А Анна, все еще взиравшая с любопытством и недоверием, скорее мешалась, чем помогала.
- Ань, отнеси стаканы и графин на тот угол, перестань пялится в смартфон, - отчитала ее старшая.
- А что я? Я - гостья. Пусть Сулейман накрывает, - громче обычного возмутилась та.
- Ох, Анютка, плачет по ремню твоя попка, - пошутила Люция.
На что Анна закатила глаза, отложила гаджет и выхватила из рук сестры посуду, предмет спора. Сулейман, в своей привычной манере тоже не удержался от шутки.
- Услада для глаз смотреть как женщины хлопочут, все для ублажения нас мужчин. Прям райские гурии, - и расплылся в широкой улыбке, зная что еще сильнее разозлит девушку.
- Ага, щаз такой тебе рай устрою! Указчик нашёлся, - и, подойдя к Сулейману, подцепила край его воротника рубашки потащила на кухню.
Люция и сам младший Мансуров опешили от выходки Анны. Но та, словно упертая коза, перла парня им помогать.
- Э, детка, я все понял, - останавливающим жестом приостановил Анну.
Та, отцепив свои пальцы, тряхнула ими, как будто держала в руках таракана. Урсула ханум еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Наконец-то нашлась девушка, что может укротить ее безбашенного сына.
Селим уехал в магазин за продуктами. Али должен вернуться из деревни. Сулейман молча помогал женщинам, периодически бросая недовольный взгляд на русскую девчонку. Он и представить не мог какое она окажет ему сопротивление.
***
Селим с отцом вернулись одновременно. Люция немного нервничала перед хозяином дома. Ведь они даже не прощались четыре года назад, все вышло скомкано. И где-то на задворках скребла совесть, возможно Али считал ее виноватой в долгой разлуке с Селимом. А он удивил. Едва переступив порог дома, крикнул:
- Люция! Я не верю, что ты вернулась! Покажись, девушка.
И она поспешила навстречу. Селим стоял позади отца, улыбался и подмигивал, Али смотрел в упор. Годы немного посеребрили его волосы, сделав менее выразительным, зато более выразительным стал живот.
- А Вы стали больше, - сделала комплимент ему Люция и подошла ближе.
- А ты еще красивее, - и по-отечески обнял.
Недосказанность и сомнения тут же улетучились.
- Ты оказывается не одна. И у нас в доме две невесты.
Али Фарид оглы мечтал положить конец безбрачию обеих сыновей.
- Отец, не смущай Анну. Она и так как ёжик, колючая, - тихо сказал ему Селим.
- Молодая женщина должна быть с характером, иначе нет никакого интереса ее завоёвывать, - парировал отец.
Хозяин пошёл в душ, ненадолго оставив семейство в ожидании.
- Как вы тут? – спросил Селим, схватив Люцию под руку.
- Ой, ты пропустил укрощение Сулеймана, - и загадочно улыбнувшись, поведала о произошедшем между этими двумя: ее сестрой и его братом.
- Хм, могу только представить обескураженность братца. Это ему маленькая месть за все те неудобства, что он нам чинил когда-то своим вторжением, - и, потерев ладони, просиял.
Кушанья на столе в традициях востока манили ароматами специй и изобиловали свежими овощами: лобио с кусочками курицы, грецкими орехами и рубленной зеленью, кутабы (чебуреки) с зеленью - сыро и мясной начинкой, баранина в горшочке с печеными баклажанами сладким перцем и цукини, морс из смеси смородины и малины, зеленый чай с лимоном и льдом. Из спиртного только Али позволил себе пару стопок коньяку. Люция сразу предупредила Анну, что легкое, да и любое спиртное в доме Мансуровых они пить не будут. Анна, конечно, возмущалась, как всегда на любой запрет еще большим протестом.
- Почему мужчинам можно, а нам нет?! Я вообще и рядом не стою с мусульманством, чтобы чтить.
- Вот как раз насчет “не стою” я бы поспорила, - указав на их нахождение рядом со всеми членами семьи. – И чтить тоже. Тебе самое время здесь научиться вовремя прикусывать язычок.
Красноречиво взглянула на младшую.
- Тебе с Селимом жить вот ты и учись молчанию, а я скоро уеду и забуду эту страну как неприятный эпизод в жизни, - и горделиво отвернулась.
Селим кривил рот, стоя на другом конце комнаты, догадываясь о возмущениях его будущей родственницы. Девчонка и тут не сдавала свои позиции. Бесстрашная волчица. ”Ох, и достанется же кому-то такая жена. Кошмарный сон наяву. Кому ее укротить вообще под силу?” – терзался вопросом Селим.
Сели за стол. Люция помогла Урсуле подать горячее и все заняли свои стулья. Хозяин предложил тост за долгожданную встречу и знакомство с Анной, расспросил о полете, о родителях девушек, о том, чем кто занят по роду профессии. Разомлев от ужина и коньяка, глава семьи не удержался и выпалил:
- Анна, вы мне нравитесь. И если между тобой и моим младшим сыном вспыхнут чувства я заранее одобряю.
Реакция всех сидящих за столом не заставила ждать. Сулейман поперхнулся и закашлялся. Селим картинно взвыл. Люция открыла рот, зеркаля маму парней. Зато главная виновница вопроса и бровью не повела. Дожевав чебурек, выдала:
- Благодарю за доверие Али муаллим, но я замуж не собираюсь. Ни за вашего сына, ни за кого-либо другого. Эта тема мне вообще не интересна.
И, безразлично окинув окружение за столом, продолжила орудовать вилкой и ножом. Али от души расхохотался, шлепнув себя по коленям.
- Ох и горяча, русская, - и переключился к готовой уже паре. – Селим, вы решили с датой росписи?
- Нет, отец. Еще не думали.
- Так, ускорьтесь. И так пять лет уже ждем вас, да, Урсулия? – и взглянул на свою супругу.
- Али, не лезь к детям. Сами знают, что и когда им сделать. Много ты слушал своего отца? Слушал бы, жена была бы не я.
На что Али махнул рукой, мол женщина ничего не понимает.
- Завтра обратимся в службу регистрации семьи, отец.
Завершили ужин чаепитием с лукумом в шоколадной глазури и орешками в панировке из фруктовой пудры. Анна поспешила в отведенную комнату на втором этаже. Люция и Селим, убрав со стола блюда, удалились в свою комнату.