Я бросаю нож на пол. Ярко-красное лезвие со звоном бьётся о деревянный пол комнаты, добавляя на него кровавые капли. Я хватаюсь грязными руками за голову, сжимаю волосы, пачкая их соком мерзости. Облокотившись о стену, я сползаю на холодный пол и начинаю громко смеяться.
— Я сильнее тебя, проклятая тварь… — шепчу я себе под нос. — Я победил! Я сильнее! Я тебя не боюсь! Я вас никогда не боялся!
В таком положении я застываю на некоторое время. Футболка прилипла к телу, сердце вот-вот вырвется из плена грудной клетки, не хватает воздуха, во рту металлический привкус. Ужасно хочется пить, но ноги весят по сотне тонн каждая. Я не могу встать и отправиться на кухню. Боюсь поднять глаза на изувеченную мерзость.
— Она сдохла… я победил… я сильнее… я умнее… — произношу я то ли вслух, то ли внутри своей головы.
Не знаю, сколько прошло времени, но я решаюсь встать. Пулей мчусь вон из комнаты, прикрывая глаза красными ладошками, чтобы не видеть искалеченную мерзость. Мчусь в ванную и включаю на полную мощность холодную воду. Хлорка рябит в носу, вода отвратительна на вкус, но я не в силах отнять от этой приятной прохлады свои горячие губы. Не удерживаюсь и подставляю голову под струю воды. Зубы свело от холода. Я открываю глаза и вижу, как вода, минуя мои волосы, окрашивается в багровый цвет.
Скрип вентиля, вода хлюпает и исчезает в черноте трубы. Я поднимаю голову и стараюсь как можно скорее покинуть ванную, дабы не пересекаться взглядом со своим отражением в зеркале. Будто зомби, я неспешно бреду в зал, минуя комнату, где, укутавшись в красное бельё, нежится мерзость.
«Я прав, — вертится в голове. — Я сделал это! Она заслужила! Ты не виноват».
Оказываюсь в большой и светлой комнате. Навязчивый звон в ушах. Я брожу из угла в угол, стараясь не концентрироваться ни на одной мысли, но одна всё-таки оказывается сильнее меня: «А вдруг она жива» Молния пронзает моё сердце, лёгкий электрошок достигает даже мизинцев ног. В животе крутит.
Борясь со страхом и отвращением, я всё-таки крадусь в комнату, где спит мерзость. Я должен это сделать, иначе последствия могут быть ещё хуже. Предательски скрипит старая дверь, выкрашенная белой краской ещё во времена моего детства. В воздухе витает странный запах, стоит зловещая, неестественная тишина. Не такая, как в зале. Не знаю, как это объяснить, но это тише, чем сама тишина. Дверь ползёт в сторону, по сантиметру открывая обзор малой комнаты. Наконец-то взору открывается уголок кровати. А дальше будто что-то задержало дверь с обратной стороны. Страх перехватил дыхание. Клянусь, я не могу сдвинуть её дальше. Прикладываю чуть больше усилий, и дверь всё же поддаётся.
Вдруг в голову ударяет зловещая мысль, будто я открываю дверь нараспашку, а мерзость сидит посередине кровати, вся облитая кровью, и как ни в чём не бывало спрашивает у меня: «Ну чего ты так трусишь, Ваня?». Мокрая от пота рука сама отпускает ручку двери, меня начинает потряхивать. Наконец, собрав всю волю в кулак, я рывком распахиваю дверь, и передо мной предстаёт вся комната, укрытая вечерними сумерками.