Бог в мелочах, или зачем нужны мемориальные квартиры
Не думала, что рассказ о посещении музея-квартиры Майи Плисецкой будет иметь продолжение.
Но комментарий одной из читательниц подкинул тему для дискуссии. Хотя, может, дискуссии и не получится, уж больно странно выглядят ее утверждения.
– Зачем ходить и смотреть, как протекала личная жизнь людей? Это был их дом, а сейчас люди ходят и глазеют, – именно так написала она в комментарии.
Аргумент о том, что музей открыт по желанию супруга Майи Плисецкой, композитора Родиона Щедрина, с которым сотрудники постоянно поддерживают связь и обсуждают все мелочи, действия не возымел.
По мнению комментатора получается, что все музеи-квартиры нужно закрыть. Она продолжает:
– Да, я бы так и сделала. Произведения писателей нужно читать, произведения композиторов нужно слушать, балерину нужно смотреть. А о человеке по метражу кухни вы все равно ничего не узнаете. Постарайтесь понять творческого человека по его творчеству, а не по виду его спальни. Вот так я думаю.
Я привела высказывание буквально.
Ну что же, каждый имеет право на свое мнение, благо оно высказано в относительно корректной форме.
И вдруг я представила, что будет, если исчезнут дома-музеи.
У меня возникло чувство, что меня обокрали. Вот так просто – взяли и обокрали. И обокрали еще миллионы людей, которые посещают музеи не ради праздного любопытства, а чтобы глубже понять личность и творчество того или иного писателя, музыканта, художника.
«Бог в мелочах», – сказал Гете. И я вспомнила «мелочи», высветившие для меня новые грани писателя, с жизнью и творчеством которого я довольно хорошо знакома.
Знаете, что меня больше всего поразило в доме-музее Пастернака в Переделкино?
Не скромность обстановки, не минимализм в интерьере, а портрет Льва Толстого в самодельной рамочке над кроватью писателя. Он сделан с такой любовью и детской непосредственностью! Портрет одного большого художника, почитаемого другим.
Я смотрела на него и чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Это не передать словами.
Да, еще сапоги Бориса Леонидовича, как будто ожидающие своего хозяина. Каблук правого на полтора сантиметра выше левого. В детстве будущий писатель упал с лошади и сломал бедро. Кость срослась неправильно, и одна нога стала короче другой. Благодаря каблукам разной высоты никто не замечал этого недостатка.
А современники отмечали его стремительную походку.
Или окна в музее-усадьбе Василия Поленова, архитектором зданий которой был сам художник. Именно они произвели на меня самое большое впечатление.
Окна являются произведениями искусства, потому что чудесные пейзажи – за стеклом, а оконные переплеты – чудесное обрамление.
Поленов был поражен красотой этих мест и при первом удобном случае купил небольшое имение у разорившейся помещицы. А потом еще восемьдесят десятин земли и поставил дом. Дом мечты на берегу Оки.
Художнику было важно было видеть пейзаж именно так. И мы смотрим на него глазами художника.
Именно такие детали позволяют глубже понять личность творца, узнать, что было важно для него.
Ради этого я готова ехать, лететь за сотни и тысячи километров, чтобы встретиться с Чеховым, Тургеневым, Булгаковым, Поленовым, Айвазовским...
А Вы?