Каждый миг человеческой жизни может стать осуществлением этих слов. А может и не стать.Именно поэтому я уделяю внимание слову «счастье» в начале достаточно непростого разговора о духовных кризисах. Когда мы начинаем наш путь в Церкви, то слышим много слов о пользе смирения. Как вы уже поняли, даже первая заповедь нагорной проповеди, она как раз об этом. Нищета духовная - это и есть смирение. Важное христианское качество, которому мы можем учиться на всех путях своей жизни.
Что значит быть смиренным?
Кто такой смиренный человек и как идеал смирения соотносится с современными реалиями нашей жизни?
Это важные вопросы, которые беспокоят как верующих, так и сомневающихся. В сознании современного человека идеал смирения часто граничит, чуть ли не с безумием. Есть люди, которых именно учение о смирении останавливает на пороге в Церковь. Человек думает примерно так: «да, все хорошо и Евангелие мне близко и отзывается сердце, когда читаю но, подставлять правую щеку и выстилаться в пыль перед другими людьми, это точно не то, чем я хотел бы активно заниматься».
И тут человек, который так рассуждает больше прав, чем неправ. Христианин точно не должен позволять унижать себя. Как другим, так и самому себе. Мы можем оказаться в глубоком личном кризисе, если спутаем эти понятия. Если я пасую перед трудностями, не могу дать отпор тому человеку, который меня не просто унижает, а уничтожает своей критикой, то я не смиряюсь. Если в таком поведении, как себя так и окружающих я вижу добродетель, а не проблемуиз которой нужно искать выход то, значит, я неверно понял и применил то, о чем прочел в Евангелии и святоотеческой литературе.
Русский философ Николай Бердяев так писал о смирении: «Онтологический смысл смирения заключается в реальной победе над самоутверждающейся человеческой самостью, над греховной склонностью человека полагать центр тяжести жизни и источник жизни в себе самом, - смысл этот в преодолении гордыни. Смысл смирения в реальном изменении и преображении человеческой природы, в господстве духовного человека над душевным и плотским человеком. Но смирение не должно подавлять и угашать дух. Смирение не есть внешнее послушание, покорность и подчинение. Человек может быть очень дисциплинирован, очень послушен и покорен и не иметь никакого смирения. Смирение есть действительное изменение духовной природы, а не внешнее подчинение, оставляющее природу неизменной, внутренняя работа над самим собой, освобождение себя от власти страстей, от низшей природы, которую человек принимает за свое истинное "я"».