Так получилось в моей жизни, что я живу с инвалидом. Мы познакомились, когда у него со здоровьем еще было все нормально. Не поверите, но я сама была инициатором всех наших встреч. Я писала ему, а он молчал. Когда же мы начали жить вместе, заметила, что у него нарушена координация.
Сказала, чтобы он обратился к врачу. Но он, как обычный мужчина сказал, что к врачу не пойдет. Тогда я записал его на прием, и насильно отвела его в больницу. Невролог дал 90% того, что у него опухоль в голове. Съездили на МРТ, там диагноз подтвердился. Записались на операцию по квоте. Перед самой операцией врач позвал нас на беседу.
Там он пояснил все тонкости того, что будут делать во время операции. Сказал, что, возможно будет задет лицевой нерв. Любимый был в больнице, его готовили к медицинским процедурам, а я дома дежурила у телефона. Все должно было длиться 8 часов. Это время мне показалось вечностью. Когда я, наконец, дождалась, что можно позвонить, набрала номер, мне ответила дежурная, но ничего не сказала.
На следующий день со мной связался хирург, который делал операцию. Он сказал, что мне нужно подъехать. Когда я подходила к отделению, мои ноги были ватные, и вообще я мало чего соображала. Оказалось, что на пятом часу операции у любимого случился инсульт. Сейчас он находился в реанимации на аппарате ИВЛ.
А также врач пояснил мне, что правая сторона моего мужчины будет полностью парализована. Я собрала все эмоции в кулак, чтобы не разреветься. Через четыре недели мне нужно было забрать любимого из больницы. Я не знала, как мне это сделать, ведь он сам не мог ходить.
Попросила друга, он мне помог. Я привезла домой беспомощного человека. Он не мог ходить, говорить, двигать правой рукой. Просто лежал и смотрел на меня. После этого прошла неделя, и мы с ним поехали на реабилитацию в санаторий. Уже оттуда он вышел на своих ногах. Конечно, это громко сказано, но, пусть и с моей помощью, но он стоял и передвигал ногами.
А дальше началась обычная жизнь. Каждый день мы с ним занимались, разрабатывали руки, ноги, глаза. Через полгода он мог уже разговаривать, ходил уже увереннее. Это не могло не радовать, восстановление шло хорошо.
Сейчас после операции прошло три года, любимый ходит, говорит, вот только глаз не восстановился до конца. Он получил группу, но старается все делать по дому сам, чтобы никого не обременять. Пусть мне многие говорят, что мне не нужен инвалид, а я люблю этого человека, и счастлива рядом с ним.