Новыми квартирантами были женщины. Они вели себя скромнее шумной мужской компании, не пели и не пили ночами.
Маленькую девочку с кудрявыми волосами подкармливали все. Оля ближе к вечеру наряжалась в белоснежное платье, купленное Павлом на ярмарке, и ходила по комнатам женщин мило улыбаясь.
"Лютый февраль" 23 / 22 / 1
Кое-что принесённое для Оли перепадало и Павлу. Оля, например, терпеть не могла тыкву. Чему Павел был несказанно рад, так как всё тыквенное доставалось ему.
Жили не впроголодь. У Ирины Леонидовны было великое множество игл, шпилек, булавок, пуговиц. Павел делал из них маленькие наборы и торговал ими в ярмарочные дни.
Больше всего ценились пуговицы и запонки. Всеми эти «несметными богатствами» были наполнены разного размера коробочки, мешочки, полки выдвижных ящиков швейного стола.
Две швейные машинки, на которых Ирина Леонидовна шила, Павел ещё перед поселением первых квартирантов спрятал всё в том же погребе в кабинете.
Город привыкал к новой жизни. Рано утром заводской гудок оповещал о начале рабочего дня. Работники ручейком тянулись к проходной. Так было и раньше. Но сейчас Павлу казалось всё серым и убогим.
Некоторые разрушенные дома сиротливо «красовались» перед уцелевшими особняками купцов. Особняки, доходные дома, кондитерские лавки, хлебные магазины были увешаны красными флагами. На балконах особняков чаще всего стояли не миловидные девушки, а рослые мужики, которые зачем-то показывали кулаки прохожим, а могли и плюнуть вниз или сбросить что-то.
Павел старался ходить вдоль дороги, чтобы ненароком ничего не прилетело сверху на голову. Оля всегда была рядом. Всегда крепко держала Павла за руку. Но даже так умудрялась что-то прибрать к рукам.
Однажды нашла золотую серёжку у обокраденного ночью ювелирного магазина. По привычке хотела было спрятать её за щеку, но Павел не разрешил. Спрятал серьгу у себя в кармане и пошёл домой.
Квартирантки Павла жалели. Он то и дело слышал, как они друг другу говорили:
— Бедный мужчина, остался с девочкой один. И как выживать? Как жить? Работать идти не может, кому девчонку отдавать? А с ней опасно. Она вон какая юркая. Глазищами смотрит, и хочется всё ей до копейки отдать.
А Оля после вечерних походов по женским комнатам приносила и деньги.
Павел поначалу ругал её. Потом перестал. На эти деньги покупал еду.
Так прошёл ещё год. Оля вытянулась и уже перестала походить на маленькую девочку, которая вызывала жалость. Сейчас она больше походила на длинноногого мальчишку.
Павлу пришлось обрезать кудри из-за вшей и лишая, который практически сделал Олю лысой.
Женщины принесли какую-то мазь. Павел мазал Оле голову, она кричала от боли. Мазь щипала и жутко воняла. Но помогала. Меньше чем за две недели на залысинах стали появляться волосы.
— Папи, — звала Оля Павла, — папи! Иди сюда поскорее! Смотри какую пуговицу я нашла!
Павел выходил из кабинета. Оля вытаскивала из щели в полу пуговицу. Потом вместе шли её продавать.
— Сколько лет вашей девочке? — спрашивали любопытные.
— Три, — отвечал Павел.
— Все семь дашь ей, не меньше!
Оля и правда уже не походила на маленьких трёхлетних девчушек, которых приводили матери в открывшиеся неподалёку ясли. Но Павел упрямо твердил, что Оле три года.
Осенью 1919 года возвращаясь с ярмарки Павел встретил Якова.
Тот так обрадовался встрече, что даже всплакнул.
— Хозяин дома! — воскликнул Яков и обнял Павла.
Павел даже обрадовался такой встрече.
— А у нас с Любанькой сын родился. Назвали Александром. Пойдём ко мне! Угощу в честь такого события. Мне отпуск дали на неделю. Пойдём!
— Нет-нет, — запротестовал Павел. — У меня дочка заболела. Жар у неё. Вот молока купил, спешу домой.
— Так мы сами придём, у нас соседка врачует, жди, хозяин дома.
Павел ничего не ответил, спешил домой. А вечером нагрянули гости.
Яков, Люба с грудничком и девушка с большим чемоданом всяких докторских приспособлений.
— Ну ты даёшь, Машка, — присвистнул Яков, когда Мария открыла чемодан. — У своего Никанора Николаевича всё стащила?
— Не стащила, — обиженно сказала девушка, — взяла на время.
Павел наотрез отказался подпускать девушку к Оле.
— Не пущу! Не врач ты! Навредишь, я вместе с ней и уйду. При вас уйду!
— Да ты чего, хозяин дома? — возмутился Яков. — Она врач. Ты не смотри, что молоденькая, она у самого академика практику проходила. Он её много чему научил. Так что пусти к девочке, вылечим твою Ольку.
Павел сдался.
Молодая врач осмотрела девочку, чем-то помазала сыпь на теле.
Павел смотрел на бледную Олю и плакал.
— Ну ты чего? — хлопал его по плечу Яков. — Всё будет хорошо. Мы тебе Машку оставим. Если не вылечит — съешь её прямо тут!
Яков похихикал. Люба устроилась на стуле покормить младенца.
Маша осталась на ночь. Она сидела с одной стороны кровати, Павел с другой. Оба молча держали Олю за руки и молчали.
Утром Яков пришёл без жены.
Принёс варёную картошку и свёклу.
Павел от еды отказался.
Только к вечеру третьего дня Оля открыла глаза и улыбнулась.
— Давай знакомиться, — сказала ей Маша.
— Давайте, — прошептала девочка, — я Оля!
— А я Маша.
— А ты мама…
Павел тотчас покраснел.
— Олечка, доченька… — он прильнул губами к её лбу.
— А ты мама… — опять прошептала Оля.
— Ну мама так мама, — Яков засмеялся и обратился к Маше: — Вот сейчас поженим вас с хозяином дома. Дом у него большой, всем места хватит.
Теперь покраснела и Маша.
Потом был ужин. Яков сходил домой и принёс консервы, сало, чёрствый чёрный хлеб, пять штук сухой рыбы.
— Ты имя своё скажи, — обратился Яков к Павлу. — А то «хозяин дома» уже как-то не по-дружески. А мы вроде как друзья.
— Я Павел…
С появлением Маши, Якова, Любы жизнь Павла заиграла новыми красками.
С Яковом так сдружились, что Павел поведал и о Глаше, и о Марии.
— Знаю я эту Марию, — воскликнул Яков. — Там она и работает. В том же заведении. Не пускают туда абы кого. Но золото твоё я верну. Знаю, где живёт она. Это только там она звезда. А с работы возвращается в старой одежде. Боится, что нападут на неё. Хочешь, вместе сходим?
— Хочу, — согласился Павел.
Когда у Якова был выходной, отправились на поиски Марии.
В сердце Павла теплилась надежда, что Мария его тоже любит.
По пути Яков всё намекал:
— А врачица-то одинокая. Под стать тебе. Дочь купеческая, голубая кровь. И с Олькой как они ладят! Ты присмотрись, присмотрись.
— Не люблю я её, — отпирался Павел. — Никто мне не нужен.
— Да уж никто! — возмущался Яков. — А эта из… Прости Господи… Нужна?
— А эта нужна! От одной мысли о ней в сердце огонь разгорается такой, что потушить нечем. Увижу её, упаду на колени, буду умолять, чтобы со мной пошла.
— Дурак ты, Пашка! Уйдёшь в итоге с болью в сердце. Нет в тех бабах любви. Нет и не будет никогда. Но я тебя отговаривать не буду. Ты мне не поверишь.
Мария встретила гостей в довольно весёлом настроении.
— У меня не хватит времени на вас двоих, одного приму.
Павел уставился на Марию, а она смотрела словно сквозь него. Не узнавала.
— Принимать будешь богачей своих, мы для разговора пришли, — пробормотал Яков.
Мария с удивлением смотрела на гостей, потом жестом пригласила внутрь.
Девушка жила на первом этаже бывшего доходного дома. Её небольшая квартирка была довольно светлой, несмотря на то, что окна наполовину уходили в землю.
Павел присел на стул рядом с дверью, Яков остался стоять у двери.
— Чем могу быть полезна? — произнесла Мария, рассматривая мужчин.
Павел молчал. Его сердце колотилось так бешено, что он не мог даже говорить.
— Я тут господина привёл… — Яков указал на Павла. — Он ваш старый добрый друг. Но вы поступили с ним… Как так мягко сказать… По-свински…
Мария воскликнула, ладони упёрла в бока и уставилась на Павла.
— С ним? По-свински??? Да я знать не знаю, кто он такой!
Павлу казалось, что он сейчас провалится сквозь землю, уйдёт в бездну прямо с этим стулом.
Мария взяла со стола лампу, поднесла её к лицу Павла.
— Не знаю его, — произнесла она. — Покиньте мой дом! Иначе я буду кричать!
Яков неожиданно и для Марии, и для Павда вытащил из кармана револьвер и приставил его Марии в лоб.
— Ах ты ж… Продажная наглая свинья! Быстро верни то, что украла!
— Сейчас, сейчас, — пробормотала Мария и метнулась в сторону кровати.
Она дрожала, Павел испуганно смотрел на Якова. Тот был зол, тяжело дышал.
— Не надо, — произнёс Павел и тотчас почувствовал на своём лбу холодное дуло.
— Молчать! — голос Якова изменился, стал похожим на рык зверя.
Мария копошилась в вытащенной из-под матраца шкатулки.
Откладывала в сторону что-то.
— Побыстрее! — требовательно закричал Яков и в одно мгновение оказался рядом с Марией.
Схватил шкатулку, высыпал всё из неё в карман и произнёс:
— И попробуй только ещё раз его обмануть!
— Остальное не ему принадлежало, — жалобно проскулила Мария. — Не ему…
— Теперь ему! — Яков убрал револьвер, сгрёб с покрывала всё, что отложила Мария, схватил Павла за руку и потащил его на выход.
Павел слышал, как жалобно всхлипывала Мария.
Его сердце, разорванное на мелкие кусочки, уже даже не стучало. Оно как будто гудело, не давая слышать то, что говорил Яков.
Продолжение тут
Дорогие читатели! Желаю вам прекрасных выходных!
Наслаждайтесь так быстро убегающими от нас летними деньками.
Спасибо, что вы со мной!
Дорогие мои! Я читаю все комментарии, но не всегда могу откликнуться.
Слишком много дел сейчас. Спасибо, что комментируете! Я чувствую ваш интерес и мне хочется написать для вас много книг!
Комментарии, лайки, репосты очень помогают развитию моего канала.
Благодарю каждого своего читателя! До встречи в понедельник!