Я всегда с большим интересом читаю мемуары, чем авторские изложения чьей-либо биографии. Во многом это связано с тем, что как бы биограф не пытался полно и всеобъемлюще описать историю жизни другого человека, фактор личностных оценок все равно будет очень сильным. Прекрасным примером того служит книга Максима Семеляка «Значит, ураган». Несмотря на то, что она имеет подзаголовок «Егор Летов: опыт лирического исследования» все-таки в большей степени это получилась оценка жизни и творчества культового музыканта через призму восприятия самого автора. Но тем не менее, книга всё-таки заслуживает того, что бы сказать о неё несколько слов. Тем более, что и повод сегодня для этого есть...
С самого начала автор сообщает, что «эта книга должна была быть написана в 2008 году и выглядеть совершенно иначе… Мы давно уже собирались заняться некой книжной историей… 16 февраля он позвонил и сказал, что сейчас самое время взяться за книгу… 19 февраля Летов умер во сне». Затем Семеляк почти 13 лет не решался взяться за книгу, но как только Егор явился ему во сне и сказал сделать это, то тут же начал систематизировать все имеющиеся у него записи. Что же, завязка вышла неплохая, тем более что все-таки автор и его герой были в жизни в довольно дружеских отношениях, Максим был на множестве концертов «Гражданской Обороны» и летал вместе с ними на вторые гастроли в Америку.
Сам Максим Семеляк пишет, что текст книги «напоминает коллаж, вроде тех, которыми Летов украшал свои пластинки». И именно от этой самой «коллажности» книга и страдает. Стремясь придерживаться общей хронологии жизни Егора, автор, в тоже время, скачет по ней с активностью кузнечика, то забегая на десятилетия вперед, то вдруг резко возвращаясь назад. То приводит цитаты из текстов, которые еще не написаны, то вдруг уже на излете вспоминает о самых первых поэтических опытах Летова. Потому когда подходишь к концу книги, то неискушенный читатель определенно запутается в последовательности событий в жизни Егора Летова.
Причем обращаясь к анализу самих текстов, автор порой залазит в такие непроходимые дебри, что, думаю, сам Егор при всей его начитанности и эрудированности сильно бы удивился тем смыслам, которые приписывают его песням. Что бы не быть голословным, цитата из книги:
Если с черным и красным еще как то можно согласиться или поспорить, то зеленый это явный перебор. При том, что сам Смеляк за пару десятков страниц перед тем сетует, что очень многие самые разнообразные политические течения прямо противоположных взглядов заявляют, что сегодня Летов был бы с ними. Для этого находят в его, порой противоречивых текстах, доказательства своей правоты. Это факт неоспоримый. Но вот как раз экоактивисты то и не пытаются «примазываться» к имени Летова. У них своих «кумиров» полно. А представить в одном ряду «Гражданскую Оборону» и Грету Тунберг – это нужно еще ту извращенную фантазию иметь.
При том, что намного ранее Смеляк приводит цитату Летова, через которую его можно понять лучше всего: «Мы не занимаемся мифотворчеством, мы создаем реальность». Автор считает, что она актуальна лишь для периода 1993-1996 гг. Но ведь и дальше конструирование собственного мира продолжалось и как раз финальные три альбома нам показывают эту реальность в целостном и законченном виде. Ни кто не будет спорить с тем, что Егор мог сказать еще много чего, но именно после этих трех, не побоюсь сказать, концептуальных произведений создается ощущение, что он пришел к пониманию какой-то глобальной истины, которая как раз и позволила ему отправиться в полет с наружи всех измерений.
Пусть и косвенное, но подтверждение этому дается и в самой книге «Значит, ураган»:
Уверен, найдутся те, кто поспорит и с этой мыслью. В этом и заключается проблема книги Максима Смеляка: уж слишком спорные тезисы он порой выдвигает. Конечно, зачастую опирается он, как уже было сказано, на тексты летовских песен. Но ведь сам же неоднократно и говорит о том, что интерпретировать их можно по-разному. Потому база для выводов здесь нужна мощнее и основательней. Для этого автор пытается использовать фрагменты из различных бесед с людьми, имевшими непосредственное отношение к «Гражданской Обороне». Получилось так, что больше всего высказываний в книге принадлежат гитаристу ГрОба Игорю «Джеффу» Жевтуну, промоутеру Олегу Ковриге, вдове Егора и басистке ГрОба Наталье Чумаковой. Есть, конечно, в книге и другие, но они ограничены лишь одним-двумя высказываниями. Мнению этих людей бесспорно можно доверять, но они говорят в основном лишь о фактах, но практически ни когда не дают оценок.
Кстати, о фактах. Удивительно, но при кажущемся малом их количестве в книге, упомянуто всё, что нужно: все знаковые альбомы есть, про атмосферу концертов сказано, политическая деятельность присутствует, алкоголь и психотропные препараты упомянуты, коллекционированию музыки внимание уделено. Плюс подтверждены некоторые вещи, которые ранее были на уровне слухов. Собственно, всего этого достаточно для того, что бы каждый читатель мог самостоятельно составить свой портрет Егора Летова. Потому-то Максим Семеляк в книге и рисует образ, но не навязывает его. И уже от читателя зависит, согласиться с ним или нет.
В связи с этим важна ещё одна цитата:
Но если повернуть эту фразу в обратную сторону, то в ней как раз и отразится суть творчества Егора Летова: каждый подходит к пониманию его песен в соответствии с уже имеющимся багажом знаний и жизненного опыта. Потому-то в творчестве ГрОба каждый и слышит то, что ему понятно и близко. В них нет и просто не может быть единого понимания. Именно этим и обусловлена «универсальность» творчества Егора Летова. Главным же, из-за чего эти песни находят отклик в душе каждого оказывается совсем другое. Максим Смеляк в своей книге обозначил это практически в самом начале:
Но теперь, когда Егора Летова уже нет с нами, каждому придется заканчивать эту работу самостоятельно…