Писатель уставился в список участников в съёмках.
— Ага, за первым номером Серафимович он же бандит Колотый…
— Он выбыл.
— Заболел?
— Нет, его Колодезный Самсону заказал, кажется в седьмой серии.
— Рано, рано его убрали. Колоритный был мужик, а я ведь прочил ему сорваться со скалы… кишки на сучьях и глаз на ниточке хлоп, хлоп.
— Так может оживить, ну ранен был, вылез из могилы, полечился…
— Надо подумать, бюджет-то картины не резиновый, 28 миллионов зелёными на дороге не валяются. Потрачено девять… а на что, на аксессуалок с розовыми соплями.
Короче, если не согласятся, зови наших уборщиц эти тётки уже проверенные, не подведут.
Писатель, просмотрев весь ещё не готовый список «ТБГ — таёжной бандитской группировки», отпил глоток чая и спросил.
— А вот Михаил Лобанов он, что тоже хочет в кино сняться?
— Говорит, мечтает.
— Но он узнаваем, на носу бородавка, а надо брать на роли неизвестных широкому кругу актёров и ноги у него одинаковые, обе левые. Искупался раз в никелевых Голубых озёрах под Нижним Тагилом и русалочкой стал, на пальцах перепонки, Ихтиандр итиу в корень. Говорят, за ушами чешуя сыпется, жабры поспевают.
— Он денег дал.
— Много ли?
— Двадцать, зелёными говорит, школьную золотую медаль продал.
— Да иди ты, кто бы мог подумать… Ну ладно, нам даже америкосы за космос платят. Значит, ты его на роль Коня возьми, а кто Яшку с Полькаса играет?
— Копытов.
— Да нет рожа у него слишком ласковая. Бороду приклейте, и зуб надо ему передний выбить под фиксу.
— А может заклеить гудроном?
— Вам милочка вы моя надо раннего Станиславского перечитать. Всё должно быть натурально. И фонарь ему под глаз поставь. Что значит, не хочешь, а может, ты трусишь. Деньги ты получать хочешь, а в морду дать рука не поднимается? Мне что опять всё самому делать надо? Вон давичи сам ВВП топил одного шайтана в унитазе, топил, топил, топил, топил и... утопил, а ведь не учился на артиста. Сейчас вон за турков взялся. Вот где талант зарыт, а у вас руки дрожат. Водку по утрам пейте, дрожать перестанут!
— Ну, так друзья же… — сказал уныло Самобранцев.
— Ну, вот и дайте по-дружески в глаз, а потом скажете, что ошиблись номером, впотьмах не разобрались, думали, что это дружок его с вашей пассией на кроватке прилёг.
— Какой дружок? — передёрнуло Самобранцева.
— Да этот рыжий из-под Иерусалима как его…
— Штрикман, — подсказал проходящий мимо художник по свету.
— Ну, вот вам и повод и нечего церемонится, вы за мордобой деньги получаете между прочим, а помните, как мы снимали «Адъютанта его Превосходительства. Двойного агента». Сколько там Тимка актёров шашкой порубил вот, и вы продолжайте нашу традицию. Ни одного в живых! Чем натуральнее съёмки, тем больше заплатят, это ещё Лев Толстой Троцкому говорил. В общем, читайте Станиславского чего я вас учу. Где отдельный список чёрных золотоискателей?
— Вот, подготовлен, — сказал с готовностью режиссёр, протягивая вдвое сложенную бумагу — список золотоискателей с Полькаса.
Писатель просмотрел список и подписал — утверждаю.
— Но это ещё не всё, — сказал режиссёр.
— А что такое, кур не всех перетоптали? И вот Сашеньку Мурзич, чего не утвердили. Фото её у вас есть?
Режиссёр порылся в ящиках стола, нашёл и протянул писателю.
— Вот.
— Она что военнослужащая?
— Нет, в такой одежде ходит.
— Так, красные красноармейские галифе снять, будёновку с маузером в музей, а её обрядить во что-то этапажное как для Бабы-Яги.
— А где я ей ступу найду, в бочку что ли посажу? — спросил удивлённо режиссёр.
— Ты не понял мою мысль, Милляра никто никогда не переиграет, а вот она будет у нас хранительницей тайги. Старая шаманка Мир-Сусне-Хум сославшись на старость ушла за Пожву к Верхнему Сенному Камню… Вот я и подумал, а почему бы на её место не поставить Александру. Статью она как раз пойдёт на эту роль и будет у нас новая Мир-Сусне-Хум внучка старой шаманки. Всё Юрик готовь для неё все реквизиты. И путь не моется с месячишко, а как запахнет — в кадр так даже натурально будет. Гладиаторы в «Спартаке» входя в образ, говорят месяцами не мылись, чтобы от экрана вонючим потом гениталий несло. Так и она пусть не моется, это чтобы худсовет принял картину в прокат без проволочек.
— А если не согласиться?
— Всё, в список её. Засиделась ты мать на карусели!
— А кормить когда будут? — спросила Александра у писателя.
Самобранкин стоя позади Мурзич придирчиво оглядел её костлявый зад и крепко лупанув её по заднице гикнул в ухо.
— Скачи в столовую, гнедая!
И необъезженная девственница пав на четыре копыта понеслась навстречу к макаронам.
А Самобранкин стоял и махал кистью руки.
— Юрик ты чего? — удивлённо спросил Дундолин.
— Да я думал у неё задница как подушка, а там скрытая бетономешалка оказалась, чуть руку не сломал!
ПРОШЛО ДВЕ НЕДЕЛИ
Гора Сталинский камень, тщательно выкошенная поляна, на которой расположился выездной палаточный городок киностудии «Агибуба Фильм Партизан». Вагончики для сотрудников были поставлены в квадрат с одним проходом. Из столовского вагончика картофельным пюре и варёными сосисками. В центре между двух высоких елей была устроена штабная палатка, со столами и складными стульями. Здесь же была монтажная и лаборатория. Дед Чеурин был временным вахтёром, короче был на шухере.
Соискателей на все эпизодические роли уже не было. Режиссёр больше никого не приглашал и все эти уговоры, унижения, посулы и угрозы остались в прошлом. Брали на мелкие съёмки тех, кто вообще никаких требований не предъявлял, кто жил за околицей в палатках и питался за свой счёт без всяких буфетных. В эту категорию входили туристы, прибывшие на своём транспорте пожить в кино съёмочной экспедиции подышать её духом, чтобы потом всем своим знакомым рассказывать как они «снимались» в кино.
Сначала всё было чинно, народ вёл себя культурно, но после двух недель жизни в спартанских условиях люди одичали, и стали активно спариваться. На что режиссёр отреагировал анти половым террором. Тех, кто маниакально домогался противоположного пола и, нарушая тем самым общественный порядок, выгоняли на лесоповал чтобы унять половую зрелость.
Самым озабоченным, было предложено заниматься возведением высокого забора с острыми верхушками от дикого зверя вокруг съёмочного лагеря. Но самое страшное было то, что рядом со съёмочным городком появились медведи-людоеды. Они по слухам пожирали полюбовников не оставляя ни крови, ни косточек. Вылизывали всё дочиста. Массовка со всей очевидностью начала редеть. Кто-то из артистов вместо подъ*бок и в общем-то опасаясь за свою жизнь, стал добровольно помогать возводить частокол пока им не порвали задницы дикие звери. К концу третьей недели с беспорядками было покончено, а медведи-людоеды странным образом «самоликвидировались».
— Вот так надо работать, вывозить на пинках за сто первый километр, — говорил директор картины, бывший депутат Зяблицев. — Только вы чучела медведей не потеряйте. С трудом выбил, а то хотели зайцами отделаться. Представляете, зайцы — людоеды!
— Во время процесса, — начал объяснять режиссёр присутствующим актёрам данной сцены, — никто никуда не отлучается, чтобы не срывать ритм съёмок. Согласно сценарию все кто задействован у конкретных сценах должны быть готовыми, чтобы войти в картинку. И повторяйте свои тексты, потому что сегодня у нас генеральная съёмка без дублей одним куском. Хотя, как получится. Все камеры ждут сигнала о начале включения по сценам.
Перед первой камерой появилась златокудрая цыганка Маруся с хлопушкой.
— Фильм восьмой, восьмая серия, эпизод «прибытие группы следователей» дубль первый.
Режиссёр взял в рук матюгальник и приблизив его к губам сказал.
— Мотор, начали!
Пока Дж мылся в речке и стирал свои труселя пришёл борт МИ 8, и Дж проследив за его посадкой, поспешил со своим занятием.
Корякин, услышав шум приближающегося вертолёта, поспешил к двери в заборе конце огорода где, открыв её, поджидал прибывших гостей. Встречать борт он не пошёл, посчитав чего туда-сюда ходить — только ноги ломать, сами придут.
Зависнув на полминуты над бетонной площадкой вертолёт МИ 8 выкрашенный под цвет «стоящего тростника» устало сел, вращающиеся лопасти винта описали несколько кругов и остановились. Из салона вышли люди одетые в камуфлированную форму, часть их жадно всматривалось бескрайнее болото вдоль края чахлого сосняка и видневшийся неподалёку высокий забор. Среди них стояли двое мужчин в оранжевой и синей куртках, они здесь были не в первый раз, так что держались намного уверенней, чем другие. Поговорив меж собой, прибывшая группа подошла к краю бетонной площадки, пошла след в след по едва заметной тропинке, которая после недавнего покоса вновь заросла травой. Первым шёл мужчина в оранжевой куртке. Балансируя чтобы не упасть на проложенных, на заболоченный грунт жердях прибывшие благополучно прошли топкий участок, и вышли к высокому забору. Мужчина в оранжевой куртке, видимо забыв что-то в машине, заторопился обратно. За ним пошёл командир экипажа ведь без него дверь в салон не открыть.
— Мы дверь закрывать не будем вы, потом её сами закроете, — сказали ему в след.
Тот не оборачиваясь, ответил, что понял и идёт дальше.
Режиссёр, дождавшись, когда он подойдёт у машине крикнул в мегафон.
— Снято, всем спасибо! Переходим к следующей сцене, Маруся отслеживай эпизоды и зачёркивай, чтобы не перепутать, как вчера когда Дункан бандита загрыз до смерти. И, кстати, командир борта вы молодец, что среагировали на действие Шпингалета. Только я не понимаю, почему начальник штаба геологоразведки вышел из салона без портфеля. Мы же перед съёмкой прогнали всю сцену, как так можно быть таким забывчивым? Это же добавочное время в регламент съёмок. Ладно, мы это оставим, хотя «забывчивость» в сцене тоже деталька к эпизоду. А чтобы не было больше таких поворотов в обед не получите компот и булочку и это касается всех!
— Извините, только я не Шпингалет, — сказал, волнуясь, актёр.
— А кто вы? — удивлённо спросил режиссёр.
— Пётр Штеркель.
— Маруся это кто мне тут написал?
Маруся заглянула в сценарий эпизода, пожала плечами и поспешила убраться с глаз долой.
— Наберут тут по объявлению, по внимательней, надо быть, итиу мать!
— А может её к аксессуалкам отправить, — сказал ассистент режиссёра по свету.
— А перед камерой ты мне, что ли очком будешь щёлкать вместо хлопушки?
Писатель поднялся на палубу, где находился режиссёр.
— Ну что начинаем снимать следующую сцену?
Режиссёр взял матюгальник и протяжно пропел.
— Внимание операторам и актёрам готовность номер один, остальным тоже, все закрыли рот, итак минута до старта.
Тут же все застыли, не понаслышке зная, что рядом топкое болото и мало ли по какой случайности можно там незаметно притонуть. Выдержав длительную паузу режиссёр поискав глазами хлопушницу и не найдя её крикнул.
— Маруся!
— Я здесь, — раздалось из-под палубы, на которой находились писатель и режиссёр.
— Мотор, начали!
— Фильм восьмой, восьмая серия, эпизод «Терминатор» дубль первый, — пропищала маруся и щёлкнула новой хлопушкой.
Режиссёр, снимающийся в фильме, тут же спустился и встал рядом с Корякиным. Оператор, захватив картинку на 5 секунд, стал смещать камеру вправо медленно наезжая на режиссёра.
В номер ворвался с бензопилой командировочный, он рванул тросик от себя, и пила, взревев, поставила всех на уши.
— Ну, твари, молится поздно, — крикнул Терминатор и бросился к Рудольфу.
Продолжение в третьей части...