27 дек 2020 в 20:10
НАЧАЛЬНИК КУЗНИЦЫ ОСНАЗА
Легендарной операции «Шторм-333» и памяти Григория Ивановича Бояринова в этом году исполняется 41 год.
Аббревиатуру Курсов усовершенствования офицерского состава (КУОС) часто расшифровывают как «кузница осназа». Начальником курсов и легендой уже при жизни стал полковник Григорий Бояринов. Слушатели курсов в своих воспоминаниях рассказывают, как Григорий Иванович буквально жил курсами, лично выстраивал весь учебный процесс и постоянно находился в гуще событий.
Его не просто знали и уважали, как никого другого. В него верили и шли за ним, были рядом в его последней атаке при взятии дворца Амина в Кабуле 27 декабря 1979 года.
Политическая и оперативная обстановка в Афганистане к этому времени накалилась до предела. Советское руководство располагало информацией о намерениях США и приняло решение провести упреждающую специальную операцию.
В отряд, сформированный для этой операции, были включены группа «Зенит» из наиболее подготовленных выпускников и сотрудников спецкурсов КУОС, а также группа «Гром» из антитеррористического подразделения «Альфа». Общая численность отряда составляла 52 человека. Их возглавил Григорий Иванович. В тот год ему уже исполнилось 57 лет. Но, «пока бьётся сердце, и носят ноги, я должен быть там, где нужен, вместе с моими ребятами», - так сказал он накануне командировки.
Перед отрядом стояла задача взятия объекта «Дуб» (это было кодовое название дворца), который стоял на возвышенности, опоясанный террасами. По всем военным канонам число нападающих должно было быть в четыре раза больше, чем те, которые обороняются. Дворец Амина охраняло 1200 гвардейцев, четыре крупнокалиберных пулемета по углам дворца, две пушки, два танка, и в двух километрах находился полк охраны. К дворцу Тадж-Бек, который находился на возвышении, вела серпантином дорога. По свидетельству участников этого героического штурма, у стен дворца стоял кромешный ад. Били наши «шилки», строчили автоматы, захлёбывались пулемёты охраны, рвались гранаты.
По своему служебному положению Бояринов не должен был принимать участие в штурме дворца Амина Тадж-Бек. Он мог находиться с начальником нелегальной разведки генералом Дроздовым Юрием Ивановичем на холме, наблюдать, как развиваются события и вносить коррективы.
Но он сказал: «Извините, Юрий Иванович, но я не могу бросить своих ребят, это мои дети, они обучены, хорошо подготовлены, но у них нет боевого опыта, а у меня за спиной вся Великая Отечественная война. Я должен быть с ними». И в качестве рядового бойца пошел на штурм дворца Амина. Участники этой операции говорят, что, если бы не было Григория Ивановича, неизвестно, чем бы завершилась эта операция.
Взрыв колодца связи в центре города был сигналом для всех специальных групп начинать атаку. Но когда во дворце Амина услышали взрыв и увидели, что ко дворцу направляются бронетранспортеры с бойцами «Зенита» и «Грома», то там подняли тревогу и начали обстреливать из пулеметов и пушек.
Первый же снаряд из пушки попал в бронетранспортер, он перекрыл путь. Слева обрывистые скалы, а справа пропасть. Атака захлебнулась на какой-то момент, все залегли и не знали, что делать. Григорий Иванович понял, что момент критический, и приказал второму бронетранспортеру столкнуть первый в пропасть и после этого скомандовал: «Ребята, за мной!».
Все затем вновь бросились за ним в атаку. Соединившись у входа во дворец, стремительным броском ворвались в здание. Григорий Иванович пробивался с основной группой к дворцу в цепи атакующих. С величайшим трудом взяли первый этаж. Григорий Иванович спокойным, уверенным голосом отдавал приказы, что придавало уверенности бойцам. Он быстро преодолел сильно простреливаемый участок и, несмотря на то, что вражеская пуля разбила приклад его автомата и обожгла руку, продолжал вести огонь.
В это время и случилось непоправимое: вражеская очередь резанула по предплечью и шее Григория Ивановича, срекошетила от бронежилета и прошла через все тело. Он медленно стал опускаться на пол. Бойцы подхватили его, но было поздно. Впоследствии в теле Григория Ивановича нашли восемь ран.