Когда Ваня ушёл, часы показывали начало десятого вечера. Как Дина не уговаривала Катю пойти к Максу, та отнекивалась и в целом вела себя так, словно он её больше не интересует. Поэтому, дождавшись, когда они останутся вдвоём, Дина спросила:
- Что у вас с Максом случилось?
- Ничего, – поджала губы Катя. Этот жест был так для неё нехарактерен, что Дина даже хихикнула.
Катя походила по комнате, пытаясь что-то делать. То телефон в руки возьмёт, то к окну подойдёт, то за тряпку схватится. Потом она опустилась на стул и грустно сказала:
- Не нужна я ему.
- С чего ты так решила?
- Мы тебя привезли, уложили в кровать и по очереди возле тебя дежурили. Мы с Максом в первую ночь вдвоём сидели, тихо разговаривали, чтобы тебя не потревожить. Он мне столько про свою жизнь рассказал! Я, как дура, радовалась, что мы ближе друг другу стали. А потом он про бабушку рассказал, про операцию. Я и предложила побыть с ним. А Макс, знаешь, что мне ответил?
- Что же? – спросила Динка.
- Что это дело сугубо семейное и он не хочет посторонних в него вмешивать! Представляешь?
Дина не углядела в этом ничего такого, из-за чего стоило бы так убиваться, но Катька всхлипнула и продолжила:
- Это что получается? Лезть в дела твоей бабушки он может и его это никак не смущает, а как дело касается его, то я даже поддержать его не могу? И всё почему? Потому что я для него – посторонний человек!
- Кать, послушай…
- Нет! Не оправдывай его! Ну что за человек! Я к нему и так, и эдак… Знаешь, здесь ответ сам собой напрашивается: я ему не нравлюсь. Нет, конечно, как подруга я его устраиваю. Как повар и помощница, как соседка и даже как однокурсница. Но именно на роль девушки не подхожу! Рожей, видимо, не вышла!
И она окончательно расплакалась. Дина обняла её и попыталась приободрить:
- Это же Макс! А то ты его не знаешь! Он же вечно что-нибудь бестактное ляпает. И не потому, что обидеть хочет или унизить. Просто он о таких вещах не думает…
- Обо мне он не думает! – воскликнула Катька. – Пора уже правде в глаза посмотреть и не тешить себя иллюзиями.
- А я всё равно думаю, что ты неправа, – мягко сказала Дина. – Он же гениальный человек! И добрый. Помнишь, чтобы он кому-нибудь зла желал? А по поводу бабушки он просто не так выразился. Ну сама рассуди: старушка в больнице, готовится к операции на сердце. Зачем её волновать появлением абсолютно незнакомой ей девушки? Она начнёт думать, а не возлюбленная ли ты её внука? А если так, то хорошо ли к нему относишься? О чём там бабушки ещё могут переживать?
- Спасибо тебе, Динка, но боюсь, ты меня не утешила, – горько резюмировала Катя. – И потом, сытому голодного не понять.
- Это ты к чему?
- А к тому, что у вас с Ваней всё обязательно сложится, – сказала она, с шумом высморкавшись в платок. – Видела бы ты, как он о тебе заботился! Я такое только в кино видела! Вот бы про вас, дураков, фильм снять. О, какая бы получилась мелодрама!
- Почему? – всё не могла понять подругу Дина.
- Да потому что вы – классический сценарий любой российской мелодрамы. Любите друг друга, но молчите об этом. Боитесь разрушить дружбу! Потом пройдёте сквозь огонь и воду, наделаете глупостей, сойдётесь с другими, он женится, ты замуж выйдешь, а в конце вы всё равно будете вместе. А я буду неудачливой подружкой невесты. Может, хоть друг жениха окажется симпатичный.
- Да ну тебя! Мы ещё даже не вместе, а ты нас уже поженила! Может, у нас будет не мелодрама, а драма?
- Может и так, – невозмутимо кивнула Катя. – Но тогда вы сами её себе придумаете. Ну вот скажи мне, что может помешать двум влюблённым быть вместе? Мне вот в голову ничего не приходит. А у тебя есть варианты?
Дина задумалась. Ей в голову тоже ничего не приходило, но поверить в то, что их с Ваней ждёт счастливый финал, пока не получалось. Какие-то странные у них отношения! Очень осторожные. А Динке бы хотелось – раз! И нырнуть в них с головой. И в них раствориться, спрятаться от всех тревог и забот.
***
Лида долго блуждала по кладбищу. Оно довольно сильно разрослось и найти могилу матери, на которой не была ни разу после похорон, оказалось очень сложно. Она бродила, постоянно натыкаясь на памятники со знакомыми с детства именами и ужасалась. Лица всплывали в памяти, как живые, и сложно было поверить, что этих людей уже нет.
Она шла по довольно оголённой части нового кладбища в сторону затенённого деревьями старого. Лида уже поняла, что сглупила, ища могилу матери здесь. С похорон прошло уже довольно много лет. Она шла, стараясь не обращать внимания на имена, но они словно сами врезались в её сознание.
«И ты скоро здесь окажешься, – протянул внутренний голос. – Уже недолго осталось! Думаешь, вулкан внутри так просто сейчас проснулся? Почему же он не проснулся полвека назад, когда ты совершила то, что совершила? Нет, земля тебя уже ждёт».
Лиде стало страшно.
- Да где же эта могила? – воскликнула она, ускоряя шаг. Среди деревьев было гораздо приятнее, и она сразу немного остыла. Шагая, она внимательно разглядывала старые металлические памятники, среди которых изредка попадались современные, каменные. Возле одного такого она остановилась.
- Марьяна! Лицемерка! – произнесла она вслух, глядя на выгравированный портрет матери. – Она тебя тоже не любила, хоть ей и прилетало меньше чем мне. Но смотри-ка, памятник тебе новый установила. А ты заслужила ли?
Она замолчала, словно ожидая, что мать ей ответит. Но это было невозможно, а потому Лидия продолжила сама, швыряя слова, как камни:
- Ты во всём виновата. Надеюсь, ты горишь в аду! И каждый твой удар возвращается тебе в сто крат. Ты выбила из меня всё то светлое, что во мне было. Ты научила меня ненавидеть. Ты поселила во мне холод. Ты, ты, ты!
Лида закричала. Вулкан внутри кипел и извергался. Сдерживаться она уже просто не могла. И оставаться холодной, когда внутри бушует настоящий пожар, никак не получалось. Она упала на колени и стала вырывать цветы, заботливо посаженные сестрой, при этом выкрикивая:
- Ты это не заслужила! Цветы слишком прекрасны, чтобы украшать твою могилу! Чудовище! Я тебя ненавижу! Слышишь? Ненавижу!
Она швыряла цветы в памятник, а когда те закончились, начала швырять горсти сухой земли. Буйство продолжалось не меньше получаса. Очень хорошо, что кроме Лиды, на кладбище никого не было, иначе оно бы закончилось в какой-нибудь психиатрической лечебнице.
Выплеснув на могилу матери негативные эмоции и изрядно устав, Лида легла на траву, прямо возле могилы, и глядя в небо уже спокойно продолжила:
- Я даже в город уехала только затем, чтобы от тебя подальше быть. И замуж выскочила, знаешь почему? Боялась, что за оставшийся год никто меня не позовёт замуж и Васю я упущу. А он москвич! И меня в городе распределили. А так уже поговаривали, что отправят меня домой, фельдшером работать. Домой! Нет, я на такое пойти не могла.
Лида закрыла глаза и отчётливо вспомнила тот день, когда Вася сделал ей предложение. Тогда он ей даже нравился. Тогда она даже чувствовала себя счастливой.
- Ты породила чудовище, – прошептала Лида матери. – Меня! А я разрушила столько жизней! И теперь, когда тучи сгущаются и правда вот-вот вылезет наружу, во всём обвинят меня. А знаешь почему? Потому что ты спряталась от возмездия! Твоя душа никогда не болела! И сердце было каменное! У-у! Как же я тебя ненавижу-у!
И с этими словами она снова принялась швырять в портрет матери землю. А потом схватилась за свои волосы и упала прямо на могилу. Рыдания душили её и, казалось, что она просочится сквозь землю, да так здесь и останется.
Подписывайтесь на канал!