Наконец-то, дошли руки написать об одном из самых провокационных фильмов французской «новой волны». Надо отметить, что Хосе Беназераф мог бы спокойно встать в один ряд с Жаном-Лаком Годаром, ибо созданная им «Симфония страха» не менее вызывающе талантлива и не менее криминальна, чем «На последнем дыхании», но он избрал иной путь.
Начав с создания фактически пародийных кинокартин («Симфония страха» - пародия на нуар, «Ад на пляже» - пародия на шпионские ленты) он скатился до уровня лент «для взрослых», обладающих специальной маркировкой. Хотя сам Беназераф едва ли считал, что он именно «скатился», ибо собственное «грехопадение» рассматривал как взлёт.
«Симфония страха» ценна своими подтекстами, которые позволяют понять природу криминального кино в частности и мрачного мета-жанра вообще. По этой причине данный фильм весьма часто характеризуют как «экспериментальный нуар», хотя сам режиссер когда-то заявлял об «интеллектуально-эротическом триллере». В любом случае важным для этого проекта является понятие «пубертатности».
Дабы вы не ошибались в своих оценках, создатель фильма снабдил «своё дитя» красочным эпиграфом, в котором говорил о том, поведение гангстеров весьма напоминает манеры подростков. Надо сказать, замечание не лишенное смысла, если учитывать, что им присущи максимализм и подчеркнутая, нередко бессмысленная жестокость. То есть Беназераф говорит о гангстерском кино как «пубертатном жанре». Это ни хорошо - ни плохо, это надо просто принять как есть.
В итоге пресловутая пубертатность внедрена в сценарное действие, делая его поразительно увлекательным, хотя в некоторых моментах и лишенным «взрослой логики». Иногда возникает ощущение, что явленные на экране деяния – это своего рода подростковая игра, если прибегать к более современным терминам, с позволения сказать, криминальный косплей.
Невероятным образом похищена лаборантка одного фармакологического предприятия, которая узнает, что накануне был убит её коллега, который не на шутку опасался за свою жизнь. Это становится следствием затяжных разборок между двумя группировками, которые хотели заполучить полный контроль над торговлей «дурманом» во французской столице.
На одной стороне находится уголовный интеллектуал Эрик Вольф, который пытается компенсировать свою незрячесть старательной игрой на саксофоне. В этом моменте фильм весьма примечательный, ибо зрителю едва ли не впервые были предложены мелодии Чета Бейкера, который не был известен широкой публике.
Вторую банду возглавляет русский эмигрант Саша Маргиев. Если несколько отвлечься от собственно «Симфонии страха», то это было, по сути, второе явление «русского бандита» в западном кино. Первое можно было наблюдать в «Убийстве» Стэнли Кубрика.
Противостояние носит какой-то не слишком понятный, опять же почти подростковый характер. В этих криминальных деятелях нет почти ничего от расчетливых уголовных воротил, которые были характерны для привычного криминального кинематографа.
Спонтанность их поведения подчеркивается «непреднамеренными эротическими сценами», которые сами по себе не имеют никого сюжетного значения, но опять же являются иллюстрациями к тезису о пубертатности криминального кино. То мелькнет обнаженная танцовщица, то в критический момент перестрелки персонажи поддадутся «порыву страсти».
В этой связи невольно вспоминаются построения немецкого социолога Вернера Зомбарта, который рассуждал о «детской природе» буржуа начала ХХ века. Тот был буквально околдован всякого рода внешними проявлениями: больше, ярче, выше, быстрее. Отсюда и страсть ко всякого рода небоскребам, скоростными поездам и ярким машинам, что фактически является воспроизведением категорий стиля ар-деко.
