Здравствуйте дорогие читатели и гости канала. Я начинаю публиковать страницы дневника того самого Александра, который, будучи в коме, побывал в далеком будущем и видел мир своими глазами. Но так как я должна написать все его записи полностью, то начну с самого начала и так будет правильнее. Ведь нельзя из песни вырвать слова, так и тут, не будет картина полной, если что-то пропустить. И начало его истории, как оказалось , выглядит несколько печально. Но возможно именно в этом и кроется какой-то ответ..... Итак, далее повествование будет идти от имени Александра Роальдовича:
"Я решил делать записи каждый день, чтобы постепенно и с самого начала рассказать свою печальную историю.
В течение первых двадцати пяти лет моей жизни вы могли бы подумать, что я был самым счастливым человеком на земле. С тех пор прошло одиннадцать лет — одиннадцать невыносимых лет. Единственное, о чем я сейчас мечтаю, - это какое-нибудь утешение или что-нибудь, что могло бы занять меня.
Возникает чувство, что это было вчера, в те счастливые дни, когда я жаждал бесконечного блаженства с Елизаветой. Не может быть правдой, что у этой любви был такой печальный и непоправимый конец, что Лизонька умерла уже столько лет назад, что все исчезло. Нет, я не могу в это поверить. Целых девять лет без нее…
“Почему ты продолжаешь мучить себя, думая обо всем этом?” - спрашивают они меня. Я понимаю. Мне нужно завершение, но его трудно найти.
Ты не знаешь. Наша любовь не была обычной любовью. Мы еще учились в школе, когда влюбились друг в друга. С тех пор я представлял ее имя рядом со своим.
Тот человек, который принес разрушение в нашу жизнь и отправил ее в могилу, никогда не любил ее! Он никогда не считал Лизу своей единственной и неповторимой, как я. Он никогда ничего не видел в ее глазах.
Когда я был маленьким, я часами смотрел в свое окно, которое выходило на ее. И когда погода была отвратительной, именно тогда я не сдвинулся бы с места ни на сантиметр! Я видел, как люди спешили вперед, улыбаясь при мысли о теплом супе и уютной постели дома, в то время как я желал, чтобы погода продолжалась, чтобы у меня было больше шансов увидеть ее.
“Что чувствует Лизонька в данный момент? Как выглядит этот бесцветный мир ее глазами?” - Я думал.
И когда я увидел ее в свете лампы, держащую в руках свою вышивку, моя тоска стала оправданной жизненной целью, моим спасением от одиночества…
Только по праздникам я желал хорошей погоды, потому что шторм уменьшил бы мои шансы наткнуться на нее и ее семью в парке. Но все равно я начал нервничать. Мне пришлось бы поприветствовать ее, и ее родителям было бы стыдно видеть, как я краснею от смущения.
Какими счастливыми были последующие дни! Незадолго до того, как ее брат уехал из города учиться, я познакомился с ним поближе. Он пригласил меня к себе домой, и я действительно ходил туда много раз. Клянусь Богом, мое знакомство с Елизаветой не было результатом моей собственной инициативы. Я бы никогда не набрался смелости. Те, кто любил чисто и энергично в раннем подростковом возрасте, хорошо знают об этом и глубоко понимают это.
В первые дни даже Лиза ничего не понимала; она просто с нетерпением ждала моего следующего визита, чтобы каждый раз дарить мне разные подарки: книги о путешествиях или цветные карандаши. Я до сих пор помню, как впервые увидел ее в церкви в белом. “Как ее ресницы вдруг стали такими длинными?”- Я удивился про себя. Я также помню, что во время моего последнего года в средней школе все поля моих тетрадей были исписаны ее именем.
Однажды я не смог удержаться, и она заметила мои заплаканные глаза. Мы были в гостиной, перед нами на столе лежала огромная открытая книга. Ее мать сидела прямо рядом с ней. Я никогда не забуду ее взгляд. Это приняло форму огромного вопросительного знака. Это было так серьезно — слишком серьезно для ее лет.
Мы не обменялись больше ни словом и быстро закрыли книгу. Злясь на себя, я вытер глаза, поспешно попрощался и выбежал. В ту ночь я плакал, пока не заснул. Я был бы виноват, если бы никогда больше ее не увидел.
Прошло одиннадцать дней. Однажды днем, возвращаясь домой, я услышал шум, доносившийся из гостиной. Я вошел и—кто бы мог подумать?—Лиза была там со своей матерью! Прежде чем я смог собраться с мыслями, мне пришлось поприветствовать дам. Она была совершенно невозмутима, как будто ничего не происходило. Мальчик никогда бы не смог замаскироваться так хорошо, как она! Этот визит был ее идеей.
Потом настала моя очередь уезжать на учебу. Я отсутствовал год или два. К тому времени, как я вернулся, она стала настоящей леди. Когда я увидел ее в первый раз, она не разговаривала со мной так, как раньше, и не смотрела мне прямо в глаза. И мой разум затуманился, как у дурака, неспособного произнести несколько слов, чтобы сформировать предложение. Я покраснел и отвечал на каждый ее вопрос односложно. Но все равно, я был так счастлив…
Теперь я возвращаюсь в те места, где я встречал ее снова и снова. Что еще мне остается сделать, чтобы справиться со своими страданиями? Пока я пишу, мои слезы капают на свежие чернила, размывая буквы. Это смешно—я знаю—для 36-летнего мужчины плакать, как ребенок. Мне уже столько раз говорили об этом, что я и сам прекрасно это знаю. Но, пожалуйста, прости меня. Я просто несчастный человек, который слишком много пережил в жизни.
Тогда никто не знал о нашей любви, никто, кроме ее лучшей подруги Аси. Я даже не сказал об этом своей матери, своему лучшему другу, своему герою! Как много она пережила сама, с моими несчастьями и моей болезнью! И даже сейчас, на смертном одре, она все еще мое плечо, на котором можно поплакать, вместо того, чтобы я принадлежал ей. Я помню, как ты, мама, плакала по ночам, а я не знал, что делать. Я помню, как ты приходила к ней домой навестить ее во время ее собственной болезни, и ее родители говорили тебе, что больше ничего нельзя сделать, никакой надежды. И они не позволили тебе увидеть ее. Они даже не позволили мне увидеть ее."
Продолжение следует, спасибо за внимание.