Осколки Римской Атлантиды.

Воды моря на месте прегражденного плотиной Евфрата скрывают в своих глубинах один из величайших городов Римской империи. Его золотистые мозаики медленно засыпает песок времени...

На этих виллах уче­ные обнаружили пят­надцать мозаичных полотен (компьютер­ная обработка фото­графии сделала чет­ким рисунок). Но про­должать их изучение невозможно.

Издалека приветст­вовала караваны богиня судьбы. Так что иной торговец, который путешест­вовал в одиночку верхом на осле или верблю­де, возносил благодарность своенравной Тихе, дарующей благословение всему плоскогорью высоко над во­дами Евфрата, - ибо знал, что важный этап опасного пути уже остался позади: там, где царила Тихе, лежал город Зойгма - восточные во­рота Римской империи, этап Великого шелкового пути.

Виллы и центр Зойгмы располагались на склонах правого берега Ев­фрата, выше, на холме стоял храм Тихе, боги­ни случая и судьбы. Из-за плотины пример­но третья часть антич­ного города оказаласьзатопленной.

Караваны везли ковры из Парфянского царства, слоно­вую кость из Африки, перец, имбирь, ткани из Персии, сливы, финики, баранину из Малой Азии, а из Китая - шелк, ценившийся на вес зо­лота. Караваны отправля­лись на запад. Путь их шел через скудные земли, где зи­мой лежал снег, а летом воз­дух раскалялся до сорока градусов. В конце концов они добирались до реки Ев­фрат, границы Римской им­перии. Сокровища Китая, Вьетнама, Индии, Афгани­стана, Ирана, Аравии и Ме­сопотамии потоком направ­лялись в Южную Анатолию. Из Зойгмы их переправляли дальше, в Рим.

#Зойгма располагалась по обоим берегам Евфрата. Ми­новав восточную часть горо­да, обнесенную стеной, кара­ваны останавливались пе­ред мостом, единственным на сотни километров. Чтобы, перебравшись через поток, вновь брести мимо постоя­лых дворов, ремесленных мастерских, мимо проститу­ток, бродяг, батраков и тамо­женников, взимавших по­шлину на благо Рима. За по­рядком в этой неразберихе следили легионеры. И толь­ко ступив на качающийся понтонный мост, путники могли наконец увидеть за­падный берег реки, где было сердце Зойгмы.

Излюбленные сюжеты местных мозаик - жизнь богов, сцены из мифов и легенд. На по­лу этой виллы изобра­жена нереида Галатея.

Город карабкался по скло­нам высоких берегов, растя­нувшись на три километра вдоль реки, увенчанный хра­мом богини Тихе. На при­брежной полосе стояли мас­терские дубильщиков, кра­сильщиков, суконщиков. Во­ды Евфрата, разливаясь, случалось, утягивали за со­бой нехитрый скарб ремес­ленников. Главная город­ская улица шла посреди склона параллельно реке. Здесь располагался рынок, термы, храмы, админист­ративные здания. А дальше, высоко над городской вонью, стояли загородные виллы бо­гатых торговцев и импера­торских посланников - обне­сенные стенами с тенистыми дворами, садами, фонтана­ми. Может быть, сто тысяч человек жили тогда в Зойгме. Город был богаче и в пять раз больше знаменитых Помпей.

По каменным стокам нечистоты попадали прямо в Евфрат.

Наверное, именно так вы­глядела Зойгма между 30-м го­дом до н.э. и 260-м годом н.э., когда, расположенная при­мерно в тридцати километ­рах к северу от ту­рецко-сирийской границы, она была одним из ключе­вых пограничных форпостов Римской империи; крепо­стью, защищавшей от напа­дений со стороны Парфян­ского царства и возникшего потом на его месте государст­ва Сасанидов, а также меж­дународным торговым цент­ром, не имевшим себе в то время равных.

Вдобавок ко всему это был и огромный “плавильный котел”: в городе смешались народы, культуры, религии Востока и Запада. При этом каждой из них удавалось сберечь и собственное лицо. Лишь в немногих других городах античности (напри­мер, в Александрии) можно при раскопках обнаружить столь же отчетливые следы разных культур, причем ни­где они не сохранились так хорошо, как в Зойгме. Ведь город на Шелковом пути в последующие столетия прак­тически не подвергался пе­рестройке и поэтому не поте­рял первозданный облик.

В музее Гаэиантепа школьники рассматривают бронзовую скульптуру бога войны Марса. Статуя высотой сто пятьдесят сантиме­тров была найдена в подвале одной из вилл. Возможно, ее сброси­ли туда Сасаниды, ког­да в середине третьего века грабили город.

#История Зойгмы начинается задолго до того, как здесь установилось римское господ­ство, с Селевка I Никатора, полководца Александра Ма­кедонского, который после смерти императора около 300 года до н. э. основал эл­линистическое государство Селевкидов. А на излучине Евфрата он заложил два по­селения: на восточном бере­гу располагалась Апамея, названная в честь жены-персиянки; напротив нее - Селевкия, нареченная в честь него самого. Позднее поселе­ния станут известны под гре­ческим именем Зойгма, “го­род у моста”.

Географическое положение Зойгмы оказалось идеаль­ным: #Евфрат, несущий свои воды с Анатолийского плос­когорья на юго-восток, с дав­них времен служил и источ­ником воды, и транспортной магистралью, и границей. Нигде, до самого Вавилона, не было других мест, столь же удобных, чтобы подойти к реке и переправиться на другой берег. К тому же ни­где Евфрат не подходит столь же близко к Средизем­ному морю: лишь сто шесть­десят километров отделяют его от залива Искендерон.

Фрески, зарешечен­ные окна, минимум ме­бели - так мог выгля­деть зал с напольной мозаикой, изображаю­щей Дедала и Икара. Следуя рекомендаци­ям археологов, фото­граф достроил картину на компьютере.

Около 30 года до н.э., в на­чале правления императора Августа, Зойгма была занята легионерами и стала частью римской провинции Сирия. С этого момента начался зо­лотой век города. Римская империя была могуществен­на и богата: ее потребность в шелке, специях и других предметах роскоши, произ­водимых в Азии, была гораз­до больше, чем у эллинисти­ческих государств. А пять тысяч постоянно раскварти­рованных в Зойгме легионе­ров, среди которых были вы­ходцы из Италии, Дунай­ской области и других рай­онов империи, тратили здесь свое денежное довольствие.

Торговля и солдаты значи­тельно повысили благососто­яние жителей города: гре­ков, сирийцев, арабов, пер­сов и римских ветеранов, ко­торые, выйдя в отставку, решили осесть в этих местах. Но в 256 году на город с тер­ритории Персии напали вой­ска Сасанидов и разграбили его. А вскоре после этого про­изошло сильное землетрясе­ние, принесшее новые разру­шения. И даже если люди после этого еще долго жили в Зойгме, от столь ощутимых ударов она так и не оправи­лась. В поздней античности Зойгма постепенно утратила свое значение. Где-то при­мерно в XI веке последние жители покинули некогда цветущий город. Его #развалины накрыла земля, и на несколько столетий он был забыт.

Город считался исчезнув­шим, о нем знали только по заметкам античных геогра­фов или докладным запис­кам китайских ученых. Так продолжалось не одно столе­тие. Ученые давно подозре­вали, что берега Евфрата хранят много тайн. С начала XX века здесь время от вре­мени находили античные мозаики, которые вместо му­зеев попадали на междуна­родный рынок предметов ис­кусства. В 1976 году специа­лист по истории древнего ми­ра из Германии Йорг Вагнер после продолжительных ис­следований установил точ­ное местонахождение горо­да. Но прошло шестнадцать лет, прежде чем археологи освободили из-под земли первые развалины.

В одном из помещений, видимо, находилась частная кол­лекция. Там обнаружи­ли шестьдесят пять ты­сяч глиняных печатей. Комнату освещала лампа в виде головы божества.

Лишь в девяностых годах Рифат Эргеч, бывший дире­ктор археологического музея города Газиантепа (турецко­го областного центра), а затем профессор Газиантепского университета, начал здесь систематические #раскопки.

В 1992 году он обнаружил античную виллу - одну из тех резиденций римской знати, что возвышались ко­гда-то над Евфратом. Наход­ки Зойгмы стали сенсацией: ни в одном другом городе Римской империи ученые не обнаруживали такого коли­чества мозаик высочайшего качества. Им суждено было стать гордостью и славой Зойгмы после ее второго ро­ждения.

Еще до того как дома настигла вода уче­ные успели выкопать много прекрасных мозаик. Сперва осто­рожно счищался слой земли, столетиями защищавший картины.

Зойгма оста­ется одним из последних от­носительно малоизученных античных городов. Ни один указатель не сооб­щает о местоположении раз­валин Зойгмы, ни на одной карте не обозначена та про­селочная дорога, куда на­правляется машина, мино­вав квартал убогих новостро­ек провинциального городка под названием Низип. Поза­ди исчезает последний гряз­ный многоэтажный дом, и время, кажется, поворачива­ет вспять.

Здесь, на берегу Евфрата, располагался один из вели­чайших городов Римской им­перии. Теперь на месте Зойг­мы - искусственное море. Оно протянулось на пятьде­сят километров в длину и на несколько километров в ши­рину, а глубина его составля­ет более трехсот восьмидеся­ти метров. Море появилось, когда течение реки прегра­дила бетонная стена Биреджикской плотины, построенной в 1999 году.

На монете храм богини Тихе, решение о жертвоприношении которой также скрепляли печатью.

Под вода­ми этого моря навсегда ис­чезла часть культурного на­следия Турции. Рифат Эргеч узнал о предполагаемом строительстве Биреджикской плотины только в 1994 году, через шесть лет после того, как турецкие власти приняли свое губительное решение. Ничего изменить было не­возможно. Эргечу оставалось лишь обратиться за помо­щью к своим коллегам, что­бы успеть спасти дары древ­ней Зойгмы.

Работа археологов тогда больше походила не на науч­ные исследования, а на ли­хорадочную спасательную операцию. В общей сложно­сти исследователи обнару­жили семь больших вилл, три термы, несколько некро­полей, множество мозаик, а также - #фрески, монеты, пе­чати, оружие. Большинство находок относятся к периоду расцвета Римской империи, лишь некоторые - к ранне­му, селевкийскому, и более позднему, византийскому, периодам истории города.

Мраморная фигурка сатира, верного спут­ника бога Диониса.

Из уже раскопанных участ­ков города вода пощадила немногое; три светло-желтые колонны да несколько об­ломков стены высотой не бо­лее полуметра сохранились от атрия той самой виллы, которую в 1992 году раско­пал Рифат Эргеч. Несколь­кими метрами ниже виден наполовину ушедший под воду большой параллелепи­пед, скрывающий аккуратно вырубленные и совершенно прямые трубы каменного во­допровода и небольшой бас­сейн. Это - терма. На одной из мозаик, украшавших ее пол и теперь уже поглощен­ных водой, изображена глу­бокая лохань, похожая на ступу для перемалывания злаков. Как попал в термы этот сюжет? Раньше ответ могли бы дать новые раскоп­ки, теперь разгадка скрыта под волнами. Самая ценная находка ученых также уже недосягаема. Под прозрач­ной водой хорошо виден ри­сунок, наполовину покры­тый коричневым илом. Вода настолько чиста, что кажет­ся, будто мозаика находится на глубине нескольких сан­тиметров. На самом деле здесь около двух метров. Не так глубоко, но при ограни­ченных средствах археоло­гов - глубоко чрезмерно. До­стать мозаику ученые не смо­гут. Она покроется тиной, распадется на части или опу­стится вниз вдоль крутого бе­рега, уходя все глубже под воду, И снова исчезнет - на этот раз навсегда...

Развалинам угрожало не только затопление, но и ма­родеры. В вилле, обнаружен­ной Эргечем, из мозаики с десятью фигурами вырезали шесть; их так и не удалось обнаружить. Уче­ные не могут в одиночку за­щитить бесценные находки.

Но все же кое-что им удалось сохранить. Археологический музей в Газиантепе занимает похо­жее на коробку здание поза­ди футбольного стадиона. Его вечно пустые залы заста­влены экспонатами баналь­ного провинциального му­зея: кости мамонта, ордена Османской империи, чучело крокодила. Среди этих странных пред­метов лежат сокровища, ко­торых нет ни в одном другом музее мира, - #мозаики Зойг­мы. Хорошо сохранившиеся картины площадью в не­сколько квадратных метров составлены из десятков ты­сяч цветных камешков. На них - истории о Дедале и Икаре; о Дионисе, едущем на колеснице, запряженной двумя леопардами; о морском владыке Посейдо­не. На мозаиках и фресках, найденных в других городах бывшей Римской империи, чаще всего представлены бытовые сюжеты - гладиа­торские бои или термы.

Но полы и стены вилл Зойгмы украшают сцены из мифов. Хозяин виллы, най­денной Эргечем, расхажи­вал по мозаике со свадьбой Диониса и Ариадны: там Эрот протягивает жениху и невесте эликсир любви, здесь прислужницы подно­сят подарки и играют на му­зыкальных инструментах.

“Посмотрите, - кажется, хо­тят сказать эти картины, - хозяева вилл были не только богатыми, ной образованны­ми людьми”. Но самая кра­сивая из всех - “Цыганская девушка”. На мозаике, едва ли большей, чем лист бума­ги, молодая черноволосая женщина неотрывно следит за зрителем. Особая изобра­зительная техника создает эффект, которого Леонардо да Винчи в своей “Джокон­де” добился лишь много ве­ков спустя.

Античная "цыганка" с глазами Джоконды - одна из самых знаме­нитых мозаик Зойгмы. Одна из тех, что уда­лось спасти.

Никто не знает, сколько со­кровищ хранится в музее Газиантепа. Здание забито полностью, даже библиотека используется под хранили­ще, а описи фондов не существует. И все же главное, что эти #ценности удалось спасти.

В июле 2000 года, когда ис­кусственное море почти доб­ралось до развалин, мозаики срочно переправляли в безо­пасное место.

Реставраторы выбивали зубилами из полов картинки из разноцветных камешков, обертывали их льняной тка­нью и, свернув в рулоны словно ковры, переправляли в музей. Там с помощью ки­стей и потоков сжатого возду­ха сначала очищали от зем­ли и строительного раствора изнанку развернутой мозаи­ки; заделывали небольшие дырочки, вставляя в них ка­мешки такого же цвета. По­том заднюю сторону мозаики покрывали клеящим соста­вом и закрепляли новым слоем известкового раствора.

Мозаика весом в не­сколько сот килограммов накручивалась на деревянный барабан.

Наконец, археологи перене­сли мозаику на прочную па­нель из алюминия и стекло­волокна, перевернули ее и очистили лицевую сторону....

Возродится ли Зойгма? Скорее всего на изучение даже ос­тавшихся развалин уйдут десятилетия. До тех пор зем­ля будет терпеливо хранить сотни бытовых мелочей, по­вседневные декорации, мол­чаливые свидетельства чу­жих жизней, обломки кото­рых судьба отдала в руки на­ших современников.

Благодарю за внимание! Подписывайтесь, пожалуйста, на канал, дабы не пропустить новых "заморочек"! ))