- Горбачев был одним из первых, кто обратил на меня внимание, когда я был еще начинающим художником. Он увидел сюжет обо мне в программе «Взгляд». И захотел познакомиться, - вспоминает Сафронов. - Это начало 90-х. Он еще был Президентом СССР. Его помощник, фамилию, к сожалению, не помню, привел Михаила Сергеевича ко мне в мастерскую на Малой Грузинской. Михаил Сергеевич посмотрел картины. Я подарил ему одну из своих работ.
С тех пор мы поддерживали отношения, которые я очень ценил. И он тоже. Мы не дружили, но общались. Однажды на мероприятии в Кремле Горбачев подошел ко мне и взял меня под руку. На этой встрече с деятелями культуры был Валентин Гафт, который заметил этот «жест доброй воли». И мы с ним так познакомились.
Я неоднократно писал портреты Михаила Сергеевича. Приезжал к нему в Горбачев-Фонд. Дважды бывал у него на днях рождения. Он посещал мою мастерскую. Бывал у меня с Раисой Максимовной. После ее ухода он хотел, чтобы я сделал её портрет. В общении он был сентиментальный, душевный, теплый человек.
Безусловно он историческая личность. Он сделал много хорошего и плохого для нашей страны. Как говорил другой известный политик: хотел как лучше, а получилось как всегда. Но он изменил мир. Начал реформы. В стране было всеобщее воодушевление. Происходили колоссальные перемены.
Возможно, реформы пошли бы по-другому, если бы рядом с Горбачевым была команда профессионалов, советников, которые бы его направляли. Но таких не было. Поэтому и ошибки. Но в действиях Горбачева не было корысти и злых помыслов, даже когда он проводил неправильную политику.
В западном мире его всегда очень любили. Он был витриной России. Я видел, как хорошо его принимали в Германии. Запад был благодарен ему за то, что он сделал: разрушил Берлинскую стену. Потом Запад все эти победы использовал в своих интересах. Но вначале все были воодушевлены дружбой с Россией.