Начало можно прочитать здесь
«Вареные раки. Кальмары копченые. Рыбка вяленая. Молодая варенная кукурузка».
Продавцы нараспев перекрикивают друг друга звучными голосами. Профессиональная гнусавость придает звуку силу прошивать насквозь бурлящий и булькающий гомон пляжа, наложенный на шелест волн, шум ветра и крики чаек.
«Мороженное, сладко вам предложенное!» - кричит паренек, утирая пот с лоснящегося лица, и тащит свою сумку-холодильник уже в другую сторону.
Скоро полдень. Жар становится нестерпим. Пора уводить детей с пляжа, прятать в тень увитой виноградом столовой. Но родители сидят на своих покрывалах, сомлевшие от пива, рыбы, мороженного и молодой кукурузы. Они молчат и смотрят, как у самого моря, в прибойной волне играют дети.
Там сидят четверо. Настя, хмурая девочка лет пяти, два пухлых, но удивительно непохожих друг на друга мальчика-трехлетки и загорелая, рыжеволосая тетя Оксана. Стоя между мальчиками на коленях, она загребает длинными руками пригоршни мокрого песка и льет на ажурную и уже довольно высокую песочную гору —замок дракона, где принцесса (маленькая ракушка) томиться в страшном плену. Кудри Оксаны собраны ободком, синие треугольники купальника намокли, тело, покрытое мелкими каплями и веснушками, вспыхивает на солнце. Она, как магнитом, притягивает внимание к себе. Оксане плевать на свою красоту, в ее движениях ни тени кокетства. Смеясь, она пихает Никитку, мажет ему нос мокрым песком и уворачивается от неловких рук сына. Они счастливы друг от друга, и двое других детей тоже хотят попасть в поле счастья. Сережа с восторгом смотрит на игру, он даже загреб в ладошку песок, но не решается бросить в чужую тетю, а Настя накручивает на палец косичку и говорит: «Когда вырасту, буду как тетя Оксана».
Папа Сережи, Алекс, тоже думает о тете Оксане: «Господи, как на свете появляется такая красота? Откуда она вообще берется? И почему ему, этому олуху, а не мне!» Он завидует искренне, но без злости, не зацикливаясь, а просто поддаваясь моменту. Алекс любит свою Аню, и лукавит сам с собой, думая, что хотел бы быть мужем Оксаны, а не своей родной, незамысловатой и уютной «буцушки», как ласково он зовет жену. Алекс — восторженный бабник. Он любит женскую красоту и красоту вообще, и неизбежно увлекается ею, считая это естественным и приятным. Но по-настоящему, для себя, он ценит уют и спокойный тыл, который и воплощает в себе жена Аня.
Пухлая, чернявенькая, белая и ноздреватая, как булка, с кучерявым хвостиком на макушке, маленьким острым носиком и ротиком буквой «о», Аня смотрит на жизнь, как на фильм, без особых терзаний. Тело, привыкшее к полноте, не мешает хозяйке быть в меру жизнерадостной и счастливой. Аня носит открытый купальник и без зависти смотрит на стройных женщин. Например, Оксана ей тоже нравится, и своей жизнерадостностью, и внешне. Только изредка, когда Аня перехватывает мечтательный й взгляд мужа, которым он смотрит на эту женщину, по лицу ее проходит легкая и спокойная грусть, которая, впрочем, ей идет.
Иначе дела обстоят с Ириной. Она подурнела после беременности и родов, отчего теперь с дочерью строга, безотчетно виня ее в несчастливом браке, безденежье и собственной некрасоте. Короткие, крашенные в черный цвет волосы обрамляют напряженное лицо. Глубокая трещина между бровями, тонкогубый рот и жесткие вертикальные складки. Она не толстая, но потеряла девичьи формы: бедра разъехались, живот после беременности стал дряблым, на бедрах появились растяжки. Ирина не может на Оксану даже смотреть, ей становится дурно, что-то сжимается в районе желудка и подступает тошнота. Ирина не думает, что дурнота, которую она испытывает рядом с Оксаной — это зависть или, тем более, ревность. Она ощущает это как непостижимую несправедливость к себе. Почему? Оксана родила и осталась красивой, а она, Ирина, столько сил потратила на то, что бы выносить, родить, воспитать, а счастья нет. Настька, пока росла, измывалась над ней: до трех лет нормально не спала, писалась, постоянно лезла на руки. Да и сейчас доводила Ирину до бешенства: то купи, это купи. Ирина устала. Бросить бы все к чертовой матери, уйти, начать заново, для себя. Но так нельзя, потому что, семья – это ответственность и работа.
Муж Ирины — Саша тоже на Оксану не смотрел, лишь изредка бросал тяжелые взгляды. Он ее хотел. С тех самых пор, когда впервые увидел. Это было на день рождения. Он пригласил друзей. «Это Оксана, моя будущая жена, знакомьтесь!» — представил ее Толик. Так началось тяжелое, болезненное, почти маниакальное увлечение. И хотя Саша скрывал это даже от самого себя, Ирина каким-то шестым чувством будто все знала, он замечал, что ее настроение каждый раз портилось, едва рядом оказывалась она. Теперь, в отпуске, супруги Ирина и Саша, не сговариваясь, мысленно поклялись, что никогда больше не поедут в отпуск с друзьями, какую бы экономию это не сулило им.
Толик, муж Оксаны, гордится женой так, будто это дорогая машина или породистый скакун. Ему и в голову не приходит ревновать. Часто ему хочется сказать, указывая на жену: «Видишь? Нравится? Моя!» Конечно, он понимает, что так нельзя, это по-детски: Оксана все же человек, а не какой-нибудь предмет. И все же… Вот и сейчас, он смотрит на нее с беззаботным восхищением, не замечая, как два темноликих кавказца, проходя мимо, пожирают ее глазами. Оксана их тоже будто не замечает. Она сосредоточенно стучит по ведерку лопаткой. «Опа! — кричит она, — Ну что? Делаем из куличей крепостную стену? Да? Накладывайте песочек!» —подбадривает она детей.
Оксана любит мужа. Впрочем, она любит всех людей, их смешные горести и радости, их игры, в которые они играют, как дети в куличи. Мимо нее идет, согнувшись, старушка в халате до самых пят, в платке. Она бродит, как призрак, по пляжу и молча протягивает поднос с неказистой выпечкой. Кажется, никто не видит ее, кроме Оксаны, которая влюбляется с первого взгляда в нее, бежит к мужу, просит – купи пирожки. Потом она видит черноволосых носатых мужчин, которые подмигивают ей всеми глазами, смешные и предсказуемые в своих желаниях. Но больше всех Оксана любит детей, их естественность, красоту и искреннее обожание, которое они готовы дарить каждому, кто обратит заботливое внимание на них.
— А пойдемте купаться? — предлагает она. Мальчишки вскакивают, Никитка визжит от радости и бегает вокруг мамы, Леша неуверенно делает несколько шагов в воду, останавливается и смотрит на маму.
— Я тоже хочу! Можно? Можно? — Настя хватает Оксану за руку и виснет на ней.
— Иди, спроси маму, — говорит Оксана.
Настя оглядывается и хмурит брови.
— Она не разрешит! – плаксиво говорит девочка.
— Разрешит! Пойдем, вместе спросим.
— Оле! Оле! – кричит Никита и показывает пальцем в воду.
— Да, море! Спросим разрешения и пойдем.
Никита послушно берет Оксану за руку. Она чувствует в своей руке его маленькие и нежные, как лепестки цветов, пальцы, и внутри нее разливается ликование, она радостно думает: «мой сын!».
Ира быстро окидывает взглядом компашку детей, которую ведет тетя Оксана, и вдруг начинает яростно собирать сумку.
— Пора идти! — командует она.
Настя тут же плюхается на песок и скулит, что она так и знала.
— Саша! — окрик действует на всех, как удар хлыста — Куда уставился? Собери дочь!
Толик и Саша переглядываются, и тоже начинают собираться и суетиться. Алекс успокаивающе обнимает Аню, которая чувствует на плечах тяжесть мужской руки и думает, как все очевидно для всех, но ничего не поделаешь. И только по красивому лицу Оксаны ничего невозможно понять, она улыбается легкой неопределенной улыбкой, и кажется то ли блаженной дурочкой, то ли заносчивой королевой.
Продолжение можно прочитать здесь
Рассказ написан в 2009 году :)
#рассказ #рассказизжизни #отношения #чтение #проза #литература #косовская