Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 179 часть 2
Слова жены прозвучали как приговор: «А это меня не касается. Наделал дел, сам и выкручивайся. Ещё про пятого заикнулся, а сам этих настрогал и ножки на меня свесил. Не мужик ты, Ваня. Не мужик…»
Иван расплакался на глазах у детей.
— Не плачь, пап, — Пашка подошёл к отцу и обнял его, а на мать посмотрел с укором.
Татьяне стало досадно, что сын жалеет отца, а не её.
— Мы перебьёмся без дня рождения, пап, — сказал вдруг Тёмка. — Только ты не грабь никого, пожалуйста. Ладно?
Но отец ничего не ответил. На него свалилась такая безысходность, от которой он впал в уныние. Жена опять унизила его перед детьми. К унижениям Иван привык. Но сегодня он и сам поверил ей, что он не мужик: он тряпка, об которую она вытирает ноги.
Иван молча ушёл в ванную и закрылся там. Он включил воду. Вода журчала так, что не было слышно его рыданий. Слёзы лились, но облегчения ему не приносили.
«Вот и всё… — подумал он. — Она сломала меня. Она меня раздавила, как гниду… Хотя я и сам в этом виноват. Что же я за отец-то такой, что даже день рождения своим сыновьям сделать не на что…»
Сердце у дочери дрогнуло. Она почувствовала, что отец надумал уйти из этого мира раз и навсегда.
Иван вытащил из брюк ремень. Лена закричала:
— Мама, спасай отца!
— А чё его спасать-то? — Татьяна скептически посмотрела на дочь. — Что с ним сделается? Подурит да выйдет. Что я его не знаю, что ли?
Пашка с Тёмкой и Прошкой, почуяв, что отец не в себе, стали долбить кулаками в дверь и орать:
— Папа-а, выходи-и…
— Выходи-и, пап.
— Мама-а, — крикнула Лена, — да скажи ты ему, пока он с собой что-нибудь не сделал. Мама-а!
И тут до Татьяны наконец-то дошло, что дочь неспроста ей это говорит.
Она поставила табуретку и заглянула в окно ванной. Иван уже намеревался затянуть ремень, но в последний момент увидел жену и замер. Татьяна истошно заорала:
— Не смей! Ваня-а! Не сме-е-ей! Ты что удумал?
И он очнулся, как ото сна.
— Что это со мной? Что? Вот дурак! У сыновей скоро день рождения, а я бы им такой подарочек преподнёс.
Татьяна смотрела на мужа и мысленно ругала себя:
— Надо же, какой он впечатлительный. Мне уж надо поосторожней с ним. А то он дел натворит, а меня потом люди осудят. Да что, люди? И дети тоже, да и родня.
Она спустилась с табуретки, подошла к двери ванной. Дети расступились. Мать нарочито ласково обратилась к отцу:
— Ванечка, мой родной! Дверь открой, я тебе спинку пошо́ркаю вехо́ткой*. Открой, Вань! Откро-о-ой! — певуче попросила она.
И отец послушался её, и открыл. Мать юркнула в ванную, как ящерка из сказа Бажова, вильнув крутыми бёдрами, как хвостом.
Дети ещё чуть-чуть постояли, прислушиваясь к тому, что происходит за дверью. Но вода по-прежнему лилась в ванну и заглушала звуки.
Лена позвала братьев в комнату:
— Пошли, нечего тут стоять. Они сами между собой разберутся.
— Хорошо бы, — вздохнул Пашка, переживая за отца.
Так и вышло. Минут через двадцать родители вышли, улыбаясь друг другу. Мать махровым полотенцем сушила волосы и вдруг проникновенно запела:
— Как много лет во мне любовь спала-а,
Мне это слово ни о чём не говорило-о,
Любовь таилась в глубине, она ждала-а,
И вот проснулась, и глаза свои открыла**...
Дети переглянулись, слушая её пение. Тёмка посетовал:
— Чудики они у нас…
— Да, это точно, — согласилась с ним сестра. — Но других-то родителей у нас нет.
— Нет и не надо, — заявил Пашка, — я к этим привык.
— Дурная привычка, — сказал Тёмка брату.
Мать продолжала петь. Отец предложил:
— Зай, может, баян возьму?
— Да нет, Вань, давай просто посидим. Нам же хорошо вдвоём, правда? — спросила она, словно сомневаясь в этом.
— Сейчас — да, — ответил он и тоже запел: — Любовь настала так, как утро настаёт, она одна во мне и плачет, и смеётся-а…
Дети прислушивались к их разговору и всё больше недоумевали от того, как быстро меняется настроение у родителей: совсем недавно мать обвиняла отца в том, что он не мужик, и вот она уже смотрит на него влюблёнными глазами. Но любовь ли это? Или это и есть та самая любовь, которая сводит с ума?
— Какая страшная эта штука - любовь! — сделал вывод Пашка и ужаснулся ему.
— Не-а, — возразил ему Тёмка. — И совсем она не страшная. Это они у нас просто того, — он постукал пальцами себя по виску. — Вот если ты найдёшь себе такую же жену, как наша мамка, то тогда да. Любовь будет страшной штукой.
— Нет, такую, как мамка, я жену не хочу, — уверенно заявил он брату.
Прошка слушал братьев и не мог ничего понять. А потом он взял мяч, сел на пол и сказал сестре:
— Няня, садись. Мяч покатаем!
Лена села, поправила платье. Прошка катнул ей мяч, а она ему.
— Господи-и, как же это здорово, просто катать мяч и слушать, как родители поют о любви, — подумала она. — А ведь всё могло закончиться совсем по-другому. Вразуми их, а? Чтобы они никогда-никогда не обижали друг друга. И чтобы любить было не страшно никому и никогда. И чтобы деньги были на именины братьям…
Прошка визжал от удовольствия. А родители в соседней комнате опять пели про любовь.
— Господи-и, вразуми их. Вразуми… — лишь об одном мысленно просила девочка.
Пояснение:
пошо́ркаю вехо́ткой* — потру мочалкой
Слова из песни «Любовь настала» — сл. Р. Рождественский
© 24.08.2022 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава 179 часть 3 Лучше бы я Пашку послушал будет опубликовано 26 августа 2022 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава ↓