Глава 10
***
– Ну что, экспериментатор хренов? Как успехи?
Андрей прикрыл глаза ладонью. Ромка стоял на пороге его квартиры, включая и выключая карманный фонарик. Луч его попадал Андрею в очки, слепил и нервировал.
– Ты же на свидание поехал…
– Не сворачивай с темы, – Рома снова включил фонарик, и Андрею пришлось выкручивать ему руку, чтобы эту ерунду отобрать.
Рома сопротивлялся, хохотал, но снова стал серьёзным.
– Палыч, я, будучи твоей внешней совестью, задал вопрос.
– У меня внутренняя ещё не кончилась, так что ты свободен.
– Вот с внутренней сейчас явная напряжёнка.
– Я спать, – сказал Андрей.
– То есть на шею она тебе не повесилась?
– Спокойной ночи, Малиновский.
Андрей закрыл дверь в комнату, свалился на кровать и задумался – а что, собственно, произошло? Он что, снова оказался неправ? Вспомнил прошлую неделю и Катю с её неожиданным вниманием. Она всё лезла к нему и лезла – типа лечила. Это было лишним. Как говорится, если вы не лечите простуду, она будет длиться неделю, а если лечите – пройдет всего за семь дней. Раздражался, давал понять, что ему гораздо больше нравится, когда она сидит за компьютером в каморке, а не хлопает вокруг него крыльями. Но это её не останавливало. Он её вообще не мог остановить. Вдруг понял, что Катенька делает то, что считает нужным, независимо от мнения окружающих. Он сам поступал так же. Но то он, а то Катя… К тому же рабочее рвение Пушкарёвой ему теперь тоже показалось подозрительным. Чего она так упирается в компании, где даже акций не имеет? Взяв помощницей, он сразу поставил её на максимально высокое место. Президентом она не станет, выше не поднимется… И та прогулка, которую он так и не осмыслил, как ни пытался… Почему для неё Кате понадобился именно он?
– Вот она… пришла… – сказал Малиновский после попытки разобраться совместно, – здравствуй, паранойя.
В один прекрасный день, точнее в ночь, когда Андрей кашлял и не мог уснуть, всё вдруг сложилось в картинку. Очень логичную и завершенную. Катя всё-таки рассчитывает на контроль над «Зималетто». И планирует получить его тем же способом, каким получили бывшие жены отца. Выйти замуж за президента. Просто она умная и пошла не тем путём, что все. Поэтому было не очевидно. Андрей припомнил все её движения в его сторону – от правильной сметы до пирожков – и пошёл будить Малиновского. Тот был обязан знать. Малиновский новым знаниям в три часа ночи не обрадовался, намекнул, что Андрей перегрелся и всё это фокусы воспалённого воображения. Но стоило ли надеяться на поддержку столь наивного Ромки? И Андрей сказал: я тебе докажу. Конечно, он докажет – и себе, и Малиновскому. Катя – такая же, как все. Вот та выгода, по сравнению с которой деньги Краевича – мелочь. Особых планов, как это доказать, Андрей даже не строил. Сразу понятно: скажи он Кате пару комплиментов и предложи встречаться, она сразу согласится. Эта уверенность его разозлила окончательно. Хотелось – теперь уже можно признаться – хотелось, чтобы в жизни всё оказалось, как в розовой фантазии Малиновского. И вот попалась бы такая простая, понятная и честная Катя, которая, не стесняясь, облизывает при тебе сахарные пальцы, потому что не захватила салфетку, и обещает притащить капли для ушей, раз уж оглушила своим визгом. Но ему не нужны были розовые фантазии. Ему нужна была правда.
Однако сейчас, лёжа в кровати и глядя в потолок, он понимал, что к правде и не приблизился. А запутался, пожалуй, ещё больше.
Катя совсем не обрадовалась тому, что он ею вдруг заинтересовался. Оттолкнула, попрощалась, убежала. Исчезла, будто правда была феечкой. Раз – и нет. А только что была в руках.
Неужели он ошибся?
Утром Малиновский предложил Андрею замять эту историю, сказать Кате, что он перепил и нёс чепуху. Но Андрей отказался:
– Может, это такой хитрый ход. Типа всё не так просто. Малина, она же умная!
– И что, ты хочешь повторить свидание?
– Придумаю что-нибудь.
Гундёж Малиновского, что это глупо и если уж Катя кажется ему такой коварной стервой и так раздражает, проще перевести её с глаз долой, а не устраивать цирк, Андрей проигнорировал.
Катя поздоровалась с ним как ни в чём не бывало, отдала документы на подпись и скрылась в каморке. Это было уже слишком. Как-то реагировать она ведь должна. Или ей каждый начальник сообщает, что она ему нравится?
Андрей открыл дверь в её убежище и прямо спросил:
– А вы ничего не хотите мне сказать, Катенька?
– Хочу, – спокойно отозвалась фея.
Посмотрела прямо в глаза.
– Я всё понимаю, Андрей Палыч, вы вчера выпили, а до этого много работы, болезнь. Наверное, я не совсем правильно себя вела, и вам могло показаться…
– Показаться что?
– Что я к вам неравнодушна или что вы ко мне, – уточнила Катя, – но это не так. У нас прекрасные деловые отношения и только. Предлагаю закрыть эту тему.
И перевела взгляд на экран компьютера. Андрею захотелось немедленно что-нибудь сломать. Закрывает темы здесь он. А не самонадеянные новорожденные экономисты. Хлопнув дверью каморки, Андрей отправился к Малиновскому. Сообщить, каким фруктом оказалась Катенька. Малиновский возмущения не разделил и поинтересовался, что же конкретно так раздражает президента. Ещё одна проверка пройдена, фея оказалась феей, радоваться надо. «Или ты, Палыч, тайно мечтал на ней жениться? А что, жена-экономист, очень удобно».
Осознавать, что именно его раздражает, было некогда. Работу никто не отменял. Не так уж много времени оставалось до большого показа новой коллекции. Ближе к вечеру, выслушивая в мастерской очередное нытьё дизайнера и глядя на мелькающих рядом полуголых моделей, Андрей подумал – Катино спокойствие можно было объяснить ещё одним. Той самой самоуверенностью, которая из неё так и лезла. Она наверняка считает себя самой умной. Вот и не торопится. Куда он денется, остальные девицы с ней и рядом не стояли.
Ещё пара дней ушла у него на то, чтобы убедиться – Катя своё обещание держит. Общается с ним чуть ли не по телефону. Ни одного лишнего слова. Как будто действует по чётко продуманному заранее плану. Помучить и потом сдаться. «Вам бы в дрессировщики, Екатерина Валерьевна», – подумал Андрей. Ну ничего, он ещё посмотрит, кто кого.
***
Обиды у Кати хватило ровно до дома. Ехала и думала: «Как он мог, как в голову пришло». Потом повспоминала последние дни и решила, что сама виновата. В последнее время женщин вокруг Жданова не наблюдалось. Работа, ОРЗ и никаких развлечений – любой мужик озвереет. А тут помощница лезет поминутно, бегает вокруг и ещё руками его трогает, не перегрелся ли. Вот он и перегрелся. В другом смысле. «Дура», – вынесла себе Катя приговор. И решила, что если отыграть назад, прекратить эту выдуманную Малиновским совместную опеку, то всё будет как раньше. О чём на следующий день президента и проинформировала. Мол, ничего страшного не произошло, она всё понимает и готова сделать вид, что он не напивался и не нёс в кафе чушь. Ещё и блузку надела самую закрытую. Чтобы ничего лишнего в голову Жданова прийти не могло. «Как раньше» почему-то не стало. За идею, что он выпил и наговорил лишнего, а теперь это с удовольствием забудет, Андрей не ухватился, а начал психовать, и Кате пришлось ещё увеличить дистанцию. Не попадаться на глаза. Её это угнетало. И неудобно, и непонятно, что всё-таки происходит. Надейся Андрей, что она станет с ним спать, он бы так и сказал, чего стесняться-то, мог бы даже намекнуть на увольнение в случае отказа. Но он ничего не говорил, просто злился, ломал карандаши и хлопал дверями громче обычного. Будто правдой была его последняя фраза «вы мне нравитесь» и теперь он на самом деле переживал, но настаивать не решался. Но в это как-то не верилось. Нерешительный Жданов казался ещё более фантастическим существом, чем розовый единорог.
К вечеру четверга его настроение передалось и Кате, ей уже тоже хотелось что-нибудь громко сломать. Пожаловаться было некому кроме Васьки. Купив килограмм шоколадных конфет, чтобы хоть как-то поддержать расшатанную в последние дни нервную систему, Катя предложила подруге устроиться на диване, сжевать эти конфеты и обсудить, какие же мужики сволочи.
– Так в чём проблема-то? – не поняла Васька. – Ты его отшила, он не настаивает…
– Бесится же…
– Судя по твоим рассказам, он бесится нон-стоп, может, ты ни при чём, просто ему новые станки не нравятся. Вышивают криво.
Мысль, что причина не в ней, Кате в голову не приходила.
– Было бы здорово.
– И вообще, дура, что отказалась, – Васька развернула очередной фантик, – хоть мужик красивый, не Шнайдеров твой. Получила бы удовольствие.
– Вась, ну не так же!
– А как? Что за детсад, Пушкарёва? Хочешь, я тебе открою страшную тайну, чем с мальчиками можно заниматься помимо работы?
– Ну не так же! – повторила Катя. – С ним мне так – не надо.
– А как надо? – заинтересовалась Васька.
– Дура ты, Зорькина, никакой от тебя пользы.
– Просто он тебе нравится. Я же помню, как ты о Дениске рассказывала. Фу, мол. У тебя аж физиономию перекашивало. А сейчас она вполне ровная. Нравится, а признаться не хочешь.
– Да, нравится, – Катя встала и принялась наматывать по комнате круги. – Представь себе. Мне нравится, как он соображает, как решения принимает, мне даже его мрачное чувство юмора нравится… Поэтому отношений у нас не будет!
– Логику в универе студентка Пушкарёва прогуляла, – подвела итог Васька.
Высказав подруге всё, что она думает о её образовании, Катя улеглась спать. Только сон не шёл. В голове крутилось «так – не надо, а как надо?» И она представила, что если они бы с Андреем встретились не в офисе и она не была его помощницей… Познакомились бы… на аттракционе. Вполне симпатичная мелодраматическая завязка – она выходит с горок и валится в обморок в руки незнакомцу. «Ну да, а он затаскивает тебя на детскую карусель и издевается насчёт твоей подвижной психики». Пожалуй, она послала бы этого незнакомца куда автобусы не ходят, и на этом мелодрама бы закончилась.
И вообще, нравится – этого недостаточно. Вот прошлый раз, влюбившись, она только что сознание рядом с объектом не теряла, становилась полной дурой… А рядом с Андреем она вполне умная, трезвая и твёрдо стоит на ногах. Ну… по крайней мере, когда никуда не торопится и не спотыкается. Но тут Жданов не виноват.
Катя не могла уснуть, решая задачку – что же теперь делать, чтобы… что? Стало легко как раньше или возникли новые отношения? Какие? Не «поедем в тихое место» же… «Оне сами не знают, чего хочут, – наконец зло сказала себе Катя. – Спи уже!»
В пятницу с утра Андрей уехал на встречи без Кати, что тоже было необычно, а вернувшись после обеда, сразу вызвал её в мастерскую Милко – просмотреть контракты с новыми моделями. Будто это нельзя было сделать в кабинете. Забрав контракты у Танечки Пончевой, Катя явилась к Милко. Дизайнер, с тех пор как увидел на Кате своё платье с неправильными колготками, особой симпатии к ней не испытывал. К тому же боялся, что расчетливый Жданов, обзаведясь такой же расчетливой помощницей, в чём-то его ущемит, обделит и обсчитает. Увидев Катю, творец ожидаемо фыркнул и закатил глаза. Зато Жданов её и не заметил. Поправлял на Анжеле бусы, что-то нашёптывая ей на ухо. Потом и вовсе поцеловал в шею.
– Андрей Палыч! – Катя сказала это громче, чем было нужно.
– Началось. Мало Жданов орёт, ещё и помощниц научил! Олечка, я этого не вынесу.
Катя подала Андрею контракты.
– Я могу идти?
– Да, идите.
И улыбнулся так, что на этот раз Катя испытала почти ту самую потерю сознания при виде объекта. Правда, сейчас сознание чуть не ускользнуло не от счастья, а от злости. Вот так вот, да? Только что заявлял, что она ему нравится, теперь целует при ней моделей. Причем выглядит абсолютно счастливым… идиотом. Катя не могла себе объяснить, чем её вдруг не устроила его улыбка. Не устроила и всё.
Вечером повезло снова увидеть Анжелу. Уже темнело, когда та пришла в кабинет, и Андрей, мельком заглянув к Кате в каморку, сообщил, что завтра у них важная встреча. Да, в субботу. Очень важный клиент, может только в выходной. Встретятся в ресторане, поэтому Кате надо одеться соответственно.
– Это очень приличный ресторан, Катенька.
Обнял сияющую Анжелу так, что непонятно, как у той не рассыпался скелет, и удалился.
Злость требовала выхода, и Катя взяла первую попавшуюся папку и треснула ею по столу. У неё нет подходящей для приличного ресторана одежды, завтра выходной, а Жданов… достал. Хотя она прекрасно знала, что с женщинами проблем у него нет, но именно сейчас это было неприятно. Что у мужиков за манера – заводить интрижки прямо на рабочем месте? Не могут спокойно пройти ни мимо полураздетой модели, ни мимо полностью одетой помощницы. Хотя нет, мимо Кати он сегодня ходил спокойно. Побесился и перестал. Наверное, она ему не так уж нравилась. А карандаши ломал, потому что не привык, чтобы ему отказывали.
Вопрос с одеждой Катя решила просто – пойдет в костюме, в котором была в день совета. Всё-таки это деловая встреча, а не свидание. Спасибо ещё, что Жданов не в бассейне её назначил. А то она не в курсе, достаточно ли приличный у неё купальник, чтобы договариваться с важными клиентами.
К шести часам она подъехала к ресторану.
В семь клиент ещё не приехал, зато к Жданову постоянно лезли какие-то девицы. Кто просто поздоровается, а кто и приобнимет. Одна так вовсе подтащила стул, плюхнулась на него, а на стол сложила свои немаленькие и наверняка силиконовые формы.
– Здравствуй, Лена, – безмятежно сказал Жданов.
– Привет-привет. С дамой познакомишь?
– Легко. Это Катя, моя невеста.
«Мне нужны капли для ушей»… Раньше Катя гордилась, что в сложной ситуации быстро принимает решения, но то ли ситуация была слишком неожиданная, то ли первое пришедшее в голову решение – рявкнуть «какого чёрта?!» – не вписывалось в картину деловой встречи… Лена обрела дар речи раньше, чем Катя:
– Шутишь? Жданов, это такой прикол?
– Чего же в браке прикольного?
Встал и показал этой Лене, что ей пора. Они страшно заняты.
– Андрей Палыч…
– Только не вскакивайте и не убегайте, Катенька, – сказал Андрей, – всё-таки мы практически на работе.
– У меня выходной. Вы КЗОТ читали хоть раз в жизни?
– Читал, скучно.
Надо было встать и уйти, но действительно, они практически на работе. Катя в упор посмотрела на своего окончательно свихнувшегося работодателя, который меж тем сказал:
– Я тут подумал…
«Штирлиц подумал, и ему понравилось. Он подумал ещё…»
– Ленка – журналистка, настрочит, что я женюсь, и все эти бабы от меня отстанут. По-моему, отличная мысль. А из вас, Катенька, идеальная невеста. Чего вы на меня так смотрите?
– Я? – Катя перевела взгляд на часы и начала подозревать, что важный клиент существует только в буйном воображении Жданова, а сейчас она участвует в каком-то непонятном спектакле, исполняя неизвестную ей роль. – Выпить хочу!