В прошлой статье «Образы Тамары у Лермонтова и Маяковского. Тамара из одноименного стихотворения Лермонтова. Часть 1» мы покинули башню царицы Тамары в ответственный момент, когда очередной путник зашел на её призыв, а мне пришло в голову, при написании этой статьи, что это стихотворение как бы продолжает поэму «Демон» и здесь Демон предстает в облике царицы Тамары. Ничего сложного для него, ведь в поэме он перед Тамарой представал, как «вечер ясный: Ни день, ни ночь, — ни мрак, ни свет!..». В общем, продолжим сопоставлять сюжеты в стихотворении и поэме, игру, так сказать, света и мрака.
Следующее четверостишие в стихотворении «Тамара»:
«На мягкой пуховой постели,
В парчу и жемчуг убрана,
Ждала она гостя… Шипели
Пред нею два кубка вина.»
Слово «шипели» у меня вызывает ассоциацию с Медузой Горгоной, у неё вместо волос были змеи. Может, Тамара не только речами завораживает своих жертв, но и взглядом? Сравним с фрагментом из поэмы:
«Могучий взор смотрел ей в очи!
Он жег ее. Во мраке ночи
Над нею прямо он сверкал,
Неотразимый, как кинжал.»
Похоже, моя версия имеет право на существование. Наверное, не я один обратил внимание на такие параллели между поэмой и стихотворением, я не изучал этот вопрос. Однако продолжим сопоставлять сюжеты.
«Сплетались горячие руки,
Уста прилипали к устам,
И странные, дикие звуки
Всю ночь раздавалися там:»
Описание ночной дьявольской вакханалии. Сравним этот эпизод со сценой соблазнения Демоном Тамары в поэме:
«И он слегка
Коснулся жаркими устами
Ее трепещущим губам;
Соблазна полными речами
Он отвечал ее мольбам…
Увы! злой дух торжествовал!
Смертельный яд его лобзанья
Мгновенно в грудь ее проник.
Мучительный ужасный крик
Ночное возмутил молчанье.»
Очень похоже, словно Демон повторяет эту сцену, но в новом воплощении.
«Как будто в ту башню пустую
Сто юношей пылких и жен
Сошлися на свадьбу ночную,
На тризну больших похорон.»
Башня мало того что «высокая и тесная», так еще и «пустая». Демон выступает в облике опытной, искушенной женщины, а его жертва – в облике пылкого юноши. А стократное увеличение создает ощущение, словно духи предыдущих жертв тоже присутствуют здесь. А поскольку эта встреча закончится смертью, то это одновременно и свадьба, и поминки. Сравним этот фрагмент с фрагментом поэмы «Демон»:
«В нем было все: любовь, страданье,
Упрек с последнею мольбой
И безнадежное прощанье —
Прощанье с жизнью молодой,»
Опять видны паралели «прощанье с жизнью молодой» - тризна больших похорон. Посмотрим, будет ли сходство сюжета в следующих четверостишиях.
«Но только что утра сиянье
Кидало свой луч по горам,
Мгновенно и мрак и молчанье
Опять воцарялися там.»
Как всякое демоническое действие заканчивается на рассвете, так и это ночное свидание прекращается при свете дня. Интересно, что когда ночью за окнами было темно, в башне «блистал огонек золотой», а на рассвете в башне воцаряется мрак, т.е. свет и мрак снова меняются местами. А что в поэме?
Там старик, сторож ночной, слышит, как ему кажется,
«Двух уст согласное лобзанье,
Минутный крик и слабый стон.
И нечестивое сомненье
Проникло в сердце старика...
Но пронеслось еще мгновенье,
И стихло все; издалека
Лишь дуновенье ветерка
Роптанье листьев приносило,
Да с темным берегом уныло
Шепталась горная река.»
Действительно сюжеты в поэме и стихотворении словно дублируют друг друга. А дальше
«Лишь Терек в теснине Дарьяла,
Гремя, нарушал тишину,
Волна на волну набегала,
Волна погоняла волну.»
Здесь опять используется слово «теснина», а в ней звук гремящего Терека словно еще слышнее. Ночью Терек тихо роется во мгле, а при свете дня, гремит, нарушая тишину. Мы можем опять восхититься точности поэта, все мы видели горные реки, но так написать про волну смог только Лермонтов.
Терек выступает сообщником Тамары, а точнее Демона. Когда надо завлечь очередную жертву, он тих. А когда надо заглушить крики при убийстве, он шумен, а когда надо быстрее унести тело жертвы ниже по течению, у него «волна погоняла волну». А что в параллельном сюжете в поэме?
Там сторож «Канон угодника святого Спешит он в страхе прочитать, Чтоб наважденье духа злого От грешной мысли отогнать; Крестит дрожащими перстами Мечтой взволнованную грудь И молча скорыми шагами Обычный продолжает путь.»
В стихотворении спешит Терек, в поэме сторож. И сторож прозевал момент соблазнения Тамары, не вмешался, выступил невольным сообщником Демона, как и Терек в стихотворении.
«И с плачем безгласное тело
Спешили они унести;
В окне тогда что-то белело,
Звучало оттуда: прости.»
Меня всегда смущало это четверостишие. Что в этом «прости» - раскаяние о содеянном преступлении? Но оно повторяется каждый день. Или лицемерная дань некоему ритуалу. А, может, это отсылка снова к поэме «Демон»? Мы помним, там звучало слово «прости»:
«Улыбка странная застыла,
Мелькнувши по ее устам.
О многом грустном говорила
Она внимательным глазам:
В ней было хладное презренье
Души, готовой отцвести,
Последней мысли выраженье,
Земле беззвучное прости.»
Может, Демону удалось взять реванш, вернуть себе душу Тамары? Как мы помним, в поэме он пытался это сделать. Но не получилось.
«И проклял Демон побежденный
Мечты безумные свои,
И вновь остался он, надменный,
Один, как прежде, во вселенной
Без упованья и любви!..»
И каждую ночь он воплощает эту душу, душу своей возлюбленной в новом теле, которое она покидает на рассвете. Чтобы на следующую ночь возникнуть в новом облике? Тогда понятнее становится последнее четверостишие в стихотворении.
«И было так нежно прощанье,
Так сладко тот голос звучал,
Как будто восторги свиданья
И ласки любви обещал.»
Что если Лермонтов действительно в стихотворении «Тамара» продолжил поэму «Демон»? Конечно, он не мог прямо указать, что Демон смог отвоевать чистую душу Тамары у Господа. Такой вариант не прошел бы цензуру, мог привести к запрету произведения, неприятностей с властями у Лермонтова и без этого хватало.
Поэтому он замаскировал это, представив Демона в виде злой царицы Тамары, а бессмертную душу Тамары он воплощает каждый раз в новом теле. Но всё время подбрасывает подсказки внимательному читателю.
Не знаю, может, это плод моей разгулявшейся мысли, а, может, в этой версии есть и рациональное зерно.
Но перейдем к стихотворению Владимира Маяковского «Тамара и Демон» в следующей статье «Образы Тамары у Лермонтова и Маяковского. Владимир Маяковский «Тамара и Демон». Часть 1».
Подписывайтесь на мой канал Юрий Салатов.
Лайки и комментарии способствуют развитию канала.
#михаиллермонтов #демон #тамара #владимирмаяковский #тамараидемон