Часть 3
Сизые Горы уже неделю увеличивались на востоке. Юлия неторопливо ехала на Корине — отцовском жеребце, к которому был привязан Энцо Барвоа. За неделю мужчина не произнес ни слова, лишь стонал от боли, когда сломанная рука болела, и сверкал глазами, когда Юлия разговаривала с невидимой ведьмаку Ваней, мол: «Ведьма, говорил же!»
Пейзаж менялся стремительно, и юная графиня уже не узнавала земель своего отца. Поля высохли, деревья стояли скрюченными серыми палками, навсегда сбросившими листья, а все до единой деревни оказались покинуты и разграблены, многие дома сожжены или разрушены. Небо давно заволокло черными тучами, и если солнце пробивалось сквозь них, то обычно на закате красным оком гневно сверкало на жалких людишек, словно было за что-то озлоблено.
Пару раз на них нападали мародеры — грязные, в лохмотьях, мужики с дубинками, но Ваня всегда была начеку, и безумные грабители с поломанными руками и ногами старались спрятаться среди густой поросли полумертвых лесов.
— Что происходит? — однажды на закате не выдержала Юлия, ей надоело молчание Энцо и полная безвестность в происходящем вокруг. — Это все король уничтожает наши плодородные и богатые земли?
«С ним едет кое-кто похуже…»
— Это не король, — мрачно заговорил Барвоа, отчего сестры изумленно переглянулись.
— Ты решил пообщаться? — съязвила Юлия.
— Не вижу смысла больше молчать, — пожал плечами Энцо, и поморщился от боли в руке. Его сломанная рука сильно опухла и почернела в месте перелома. — Раз уж смерть скоро заберет меня, хочу провести свободным последние дни.
— А кто тебе сказал, что я тебя отпущу? — спросила графиня.
— Я думаю, ты захочешь обменять некие сведения о короле на свободу для меня. И эти знания, может, смогут оказаться для тебя полезными?
«Как думаешь, ему можно верить?» — мысленно спросила Юлия у Вани.
«Когда находишься на пороге смерти, можешь наговорить любую чушь».
— Я согласна… — хотела принять предложение ведьмака графиня, как на востоке среди серых туч мелькнул гигантский черный силуэт с крыльями и рогами, а потом, словно заходящее солнце отразилось в его глазах, два громадных ока еще тлели среди туч некоторое время, будто заходящее солнце внезапно перенеслось на восток и раздвоилось.
— Я передумал, Ди Ванэско, — сказал Энцо, едва увидев неизвестного монстра. — Тебе скоро будет совсем худо. Владыка Мрака, великий Азраид, положил на тебя великие очи. До утра тебе не дожить …
«Можно я оторву ему голову?»
— О чем это он? — спросила Юлия вместо разрешения «оторвать ему голову».
«О! Нам, призракам, знаком Азраид. И от него лучше бежать без оглядки».
— Он нападет?
«Не он. Ибо не чета богу со смертными мериться силами. Он пошлет… их».
Ваня указала на черный лес справа, и Юлия осадила Корина. Из-за сухих изогнутых стволов выходили оборванцы с дубинами, заточенными палками, топорами и камнями в руках. Глаза их горели бешенством, а с уст на грудь стекала слюна, как у больных собак. Шедший за Кориным Энцо остановился и едко заметил:
— Ни к чему мертвой барышне знать подробности про короля. А ты с каждым мгновением все мертвей и мертвей. Не убили тебя мы с Эльмиром, так вездесущий Азраид натравит своих служек, и всё…
— Заткнись, Энцо, — сказала Юлия, снимая со спины лук и накладывая стрелу. — Я хоть умру свободной, а ты так и останешься привязанным к моему жеребцу…
— Не пройдет и часа, а меня освободят…
— Мертвого, — уверила молодая графиня, — ибо последнее, что я сделаю в жизни, это пущу тебе стрелу в лоб.
— Ведьма! — заорал во все горло Энцо, привлекая внимание окружающих оборванцев. — Она ведьма!
«Умертви!» — попросила графиня Ваню, и та в один миг лишила Барвоа жизни, но оборванцы уже услышали ведьмака, и над полем разнесся низкий, набирающий силу гул:
— Ведьма! Ведьма! Смерть! Смерть! Убить-убить-убить-уби-иии-ии-и…
— Ну так что сестра? Смерть? — спросила Юлия, нацеливая лук на толпу оборванцев.
«Самое время потренироваться, — заметила та. — Вспомнить, чем ты в замке занималась с отцом. Мать рядила тебя в бальные одежды, а он?.. Ты помнишь?»
— А он в детстве проводил время со мной на тренировочном дворе, — кивнула Юлия, вспоминая. — Видно, ему не хватало мальчика. И он смирился с этим лишь с рождением Глории, но пять лет без тренировок… что я смогу?
«Ты начинай, а я задержу остальных. Постараюсь убить поменьше, чтобы тебе было на ком тренироваться!»
— Спасибо! — прошептала Юлия. — Ты настоящая сестра!
«Только ты не воспринимала меня всерьез, пока не убили всех…»
— Не было повода…
«Да уж… Теперь-то повод точно есть!»
Из семи дочерей граф Кардан Ди Ванэско больше времени проводил со старшей. Он очень хотел наследника-мальчика, но за неимением все внимание отдавал Юлии. С пяти лет, когда с рождением третьей дочери Карлы стало понятно, что отпрыск мужского пола появится еще не скоро, Кардан каждый день брал Юлию на тренировочный двор и обучал ее владению мечом, луком, копьем и другим оружием. Маленькой девочке трудно было совладать с тяжелыми предметами убийства, поэтому отец приказал выковать специально для нее миниатюрные мечи, луки, булавы и копья. И дело пошло. Медленно, но верно подрастающая Юлия добивалась результатов во владении оружием. Маленькие игрушечные мечи сменялись размером, пока подросшая девушка не взяла в руки отцовский меч. В четырнадцать лет у нее только получилось это, как родилась последняя дочь Глория, и граф окончательно разуверился в своей способности родить мальчика и сразу охладел к попыткам сделать из Юлии воина. Не сказать, чтобы девушка скучала по боевым игрищам, тумакам, ссадинам и кровоточащим ранам, которые частенько появлялись во время тренировок, но последние пять лет ей точно чего-то не хватало в жизни. Балы и моционы в окружении графини и сестер сделались пресными и отторгали. Юлия чаще уходила к себе, где разговаривала с призраком сестры, и жаловалась, что отец на все ее призывы возобновить тренировки отвечает резким отказом. Юлию это всегда расстраивало, и она уходила из замка в окружающий лес, где подолгу гуляла одна и пыталась заменить меч палкой. Но кого она обманывала?..
Мечу с палкой не тягаться, и теперь, когда на нее набросилась толпа оборванцев с горящими безумием глазами, Юлия осознала эту простую истину и приняла ее, как само собой разумеющееся.
Кровь молодой графини взбурлила, а жажда боя возобладала над разумом, и выкрикнув что-то маловразумительное, но грозное и пробуждающее ярость, Юлия выпустила первую стрелу, которая пролетела по пологой траектории и впилась прямо в глаз ближайшему грязному мужику. Яростно взвыли оборванцы, когда упал их первый товарищ, и победно заорала Юлия, накладывая новую стрелу на тетиву. Она словно оказалась на тренировочном дворе и теперь была готова использовать не игрушечное оружие, а отцовское.
Ррраз! И стрела в груди врага.
Ррраз! И валится в сухую траву третий.
Ррраз! И из лба четвертого торчит белое хвостовое оперение.
Сколько их было? Часть, человек сто, задержала Ваня. Эта прозрачная заноза кому руку сломает, кому ногу, а иным и вовсе голову оторвет. Двадцать пять стрел выпустила Юлия во врага, исчерпав запас в колчане, но убила лишь две трети, а остальных лишь ранила и разъярила. Юлия уничтожила мечом еще человек десять. Ей очень удобно было опускать его на головы врагов, сидя на коне. Оставшиеся в ужасе бежали, когда поняли, что на стороне графини черная магия. Как минимум так выглядели для безумцев внезапные смерти и поломанные невидимым врагом конечности.
«Славно порубились!»
— Я думала, что не смогу никого убить, — печально сказала графиня, осматривая поле боя, которое медленно укутывали сумерки. — Об этом так страшно думать, но когда приходит время действовать…
«Умоляю, не строй из себя недотрогу! Ты целый день провела в яме с трупами, могла бы и привыкнуть».
— Ну конечно, ты же призрак, для тебя, вероятно, легко убивать.
«Нет ничего невероятнее того, что я сегодня видела, дорогая сестра! А сегодня ты играючи убила много людей».
— Это уже не люди, — поморщилась Юлия.
«Какие бы они ни были, все же они люди. Не отрицай очевидного. И ты их разделывала, словно мясные туши на бойне, не без моей помощи, конечно».
— Это точно. Даже как-то неудобно за Азраида, у меня лишь штанина разодрана, а у коня пара глубоких порезов на ногах, — устало согласилась Юлия, спешиваясь и разжигая костер, который сложила из ближайших веток. Нужно приготовить еду. Потом подошла к трупу Энцо, волочившемуся во время битвы за Кориным. — Может, есть способ все же вытянуть рассказ из ведьмака?
«У мертвого?»
— Ну ты же тоже мертвая, но говоришь…
«Это разные вещи…»
— Да ладно, не бойся. Я знаю, ты хочешь мне помочь.
«В этом мире есть вещи, которые даже призраки избегают».
— Ваня… Ты видишь это поле? А эти трупы? С каждым нашим шагом за королем на нас будут насылать все больше врагов. И это лишь падаль, новые враги будут много сильнее и опытней. В конце концов, Азраид разъяриться и придёт сам. А уж в том, что он доложил о нас королю, я и не сомневаюсь. Много ли у нас… у меня шансов? Без твоей помощи я тоже превращусь в призрака. Ты этого хочешь?
«Великие боги… Конечно, хочу! Ладно-ладно, помогу, так и быть…»
Юлия перестала ее видеть, зато шевельнулся ободранный из-за волочения по земле Энцо. Дернулся раз, второй и сел подобно мягкой тряпичной кукле. Его глаза развернулись в разные стороны, и Энцо заговорил, причем двумя голосами, которые сливались в один. Своим и голосом Вани в голове Юлии.
— О! Тут много интересного, — глаза Барвоа завращались, как у испуганного хамелеона. — Но ты права: ведьмак из него никакой. Эльмир Третий исправно платил ему за то, чтобы Энцо «назначал» ведьм и колдунов по его указу. Та же участь ожидала и нашу семью.
— Но зачем? — изумилась Юлия и размозжила мечом голову раненого Ваней оборванца, подползшего слишком близко.
— Двадцать лет назад, когда граф помог королю разделаться над ведьмами и колдунами в королевстве, он ушел на покой и, как сама знаешь, занимался семьей и дочерями, мало обращая внимания на то, что происходит вне его владений. А там все двадцать лет творилось ужасное. Владыка Мрака Азраид разгневался на короля за то, что тот склонил чашу Весов Справедливости на сторону Света. Он подослал к нему необычайно красивую ведьму, в которую Эльмир Третий безумно влюбился и взял ее в жены. С того момента и началось падение короля в пропасть, где властвует Мрак. Азраид просто так не сдастся. Он собирается отвоевать мир у Владыки Света и править в нем, так как считает себя незаслуженно забытым. За каждую сожжённую ведьму он возьмет сотню лет правления. Понимаешь, сестра, что будет твориться в мире на протяжении нескольких тысячелетий?
Юлия слушала сестру, вернее Энцо, из которого Ваня вещала. Иногда она смотрела на окружающие поля и леса, вспоминала деревни и города, через которые проехали, и думала: «Неужели смерть и запустение пришли в этот мир навсегда? Так не должно быть!» Она помнила эти леса и поля цветущими, а деревни и города оживленными и растущими. А теперь? Словно по этим местам прошла скверна и заразила все вокруг болезнями и смертью.
Как можно целых двадцать лет не замечать, что с королевством, где они живут, творится что-то неладное?
Но, наверное, можно. Кардан уединился и создал семью, и отдал всего себя ей. Поэтому девочки взрастали в любви и заботе, когда граф всегда дома и каждой из дочерей уделяет внимание. Они были его отдушиной и его искуплением перед миром, в котором Кардан уничтожил вместе с королем много… очень много ведьм. И оно вон как повернулось…
Король пал под чарами посланницы Владыки Мрака и стал его наместником на земле. А его руками Азраид отомстил и Кардану Ди Ванэско, уничтожив, раздавив бывшего борца с нечистью, а заодно и всю его семью, чтобы стереть из будущего любой намек на грозного и доблестного в прошлом графа. Но… не до конца. Юлия-то еще жива!
Молодая графиня гневно нахмурилась.
— Но что же нам делать? — печально спросила Юлия. — Нам не совладать с Азраидом.
«С ним и не надо. Азраид заперт меж мирами, и здесь показаться не решится. А вот король все еще тут. И мы знаем, куда он пошел и зачем».
— Зачем же? — уточнила Юлия и бросила быстрый взгляд на догорающий костер. Пламя скоро спрячется в углях, а высохший лес за полем, полным трупов, погрузится во тьму ночи. — Что он забыл за Сизыми Горами в землях Оракулов и Красных Драконов?
— Оракулы и Красные Драконы считаются почитателями Справедливости, — продолжил Энцо, вращая мертвыми глазами. — В то время, когда Эльмир Третий и наш батюшка, досточтимый граф Ди Ванэско, освобождали Тантару от засилья ведьм и колдунов, Оракулы и Красные Драконы ушли за Сизые Горы, чтобы не видеть творящейся несправедливости. Ведь чаша Весов Вселенского Равновесия излишне качнулась в сторону Света, а значит права Владыки Мрака оказались несправедливо попраны. Он взбеленился и отомстил графу, чью семью уничтожил. А потом и королю, чьими руками он теперь уничтожает привычный нам мир и чьими руками хочет стереть с этой земли Оракулов и Драконов, которые закрыли глаза, когда попиралась справедливость.
В этот момент из темноты в слабый круг костра с диким криком выпрыгнул мужик в лохмотьях и с острой палкой. От неожиданности Юлия отшатнулась и, запнувшись за ноги Энцо, упала навзничь. Враг прыгнул следом и прижал девушку к земле. Только вовремя подставленные руки уберегли от палки, которой нападавший намеревался задушить молодую графиню.
«Помоги!» — мысленно крикнула придавленная Юлия Ване.
«Не могу сестра, сейчас я в Энцо. Если уйду, то мы навсегда потеряем тело. Второй раз не получится его поднять».
А Юлия в это время лихорадочно соображала, как избежать удушения. Если она отпустит хотя бы одну руку, то палка резко придавит горло, и шансы уцелеть исчезнут. Но если она быстро ударит врага по лицу? Может не успеть, да и силы едва ли хватит, чтобы свалить мужика. Ногой в пах? Если бы он над ней стоял на коленях, тогда да — прием бы сработал, сейчас же нападающий даже ноги молодой графини прижал к земле. Никак не ударишь.
«Может, тебе тоже стать призраком? Стали бы совсем одинаковые…»
— Не дождешься! — прохрипела Юлия в ответ на едкое Ванино предложение и извернулась. Враг излишне налег на правую сторону палки, отчего левая слегка приподнималась. Графиня прикладывала к этому концу меньше силы, отчего у мужика сложилось ощущение равномерности. И, наконец, Юлия изогнулась в левую сторону, а правую руку расслабила, отчего враг нырнул на нее, но вместо девушки, врезался носом в землю. А Юлия уже наносила кулаком удары по лицу. Подхватила какой-то камень, подвернувшийся под руку, и снова ударила. С жутким хрустом сломалась челюсть. Мужик взвыл, выронил палку и попытался отползти, полностью сняв вес с графини. Она же стукнула его ногой в лицо, потом поднялась и отыскала отцовский меч. Быстро догнала уползающего во тьму мужика и вонзила в спину клинок.
— Давай дальше, — повернулась она к Энцо и передоазнила Ваню. — «Пока мы не потеряли тело».
— Так вот, — невозмутимо продолжил Энцо Барвоа. — Пока Азраид будет всеми силами препятствовать тебе и присылать своих безумцев, скитающихся по этой земле, Эльмир Третий возьмется за Оракулов и Драконов. И в итоге победит, чем ввергнет Тантару, а затем и другие королевства этого мира во Мрак.
— И значит, сестра, я могу спокойно перерезать себе горло и присоединиться к тебе?
Энцо не ответил, он как-то странно открыл и закрыл рот, будто ему не хватало воздуха, а потом вдруг обмяк и упал на землю. Перед Юлией замерцал призрак ее сестры, и Ваня серьезно сказала:
«Я была бы не против. Но ты моя сестра, и я обязана тебе помочь, чем могу. Но позволь предупредить, путь этот тернист, и даже мне не понятно, чем для нас обеих он закончится».
— Говори, — тут же ответил Юлия. — Мне все равно, что случится со мной, главное — король. Хочу догнать его и остановить. Я лишь этим могу насолить Властелину Мрака.
«Хорошо. Ты не замечала, но с каждым убитым тобой или мной, а также с каждым поглощённым призраком или вновь испущенным духом я становлюсь сильнее. За Сизые Горы прорвемся. Но… Ни Оракулы, ни Красные Драконы ни тебя, ни тем более меня не послушают. А нам надо, чтобы они вступили в бой с королем и его воинством».
— Что же делать?
«Я могу поговорить с Темным Драконом, Красные на него точно обратят внимание…»
— Но он же уже лет сто мертв! — удивилась Юлия. — О нем слагали легенды, когда родителей наших родителей еще не было на свете.
«Упс. Я хотела сказать, что могу поговорить с его призраком, что как раз обитает в Сизых Горах…»
— И он тебе поверит?
«Не уверена, но что нам остается?»
— Совсем мало, — кивнула Юлия и уставилась во тьму. Там раздавались робкие шорохи и пыхтение, будто графиню с конем вновь окружали, но еще не могли решиться на нападение лишенные домов безумные голодранцы, подосланные Азраидом. Но девушка больше сожалела из-за почти потухшего костра. Вновь придется разводить — есть сильно хотелось. — Совсем-совсем мало…
«Не беспокойся, с этими я справлюсь. Как и с другими мелкими посланниками Азраида. Я только окрепну».