Во время осенне-зимнего марафона в 900 км прошлой зимой я вела дневник, который и предлагаю на суд читателей.
Я в спорте давно. Поэтому, как итог, отличное периферическое зрение. Последнее важно при беге в городе. Уж очень много тут непредсказуемых delivery мальчиков, везущих пиццу ненасытным москвичам и одновременно отправляющих СМС-сообщение при спуске с горы. Много детишек, засидевшихся за школьной партой и бросающихся тебе под ноги. Много стариков, ошалевших от своего давления и останавливающихся на улице прямо посреди потока. Всех надо учесть, иначе катастрофа неминуема. :)
Во время кросса есть время рассмотреть встречных пешеходов, понаблюдать за стоящими на остановке или курящими у входа в метро. Я пытаюсь “прочитать” их эмоции по уголкам губ, по наклону головы и положению плеч. Сегодня я изучала женщин.
Ухоженная дама лет 45 на каблучках и в кремовой шубке. Изящна. Грациозна даже на дорожных колдобинах. Бросаю взгляд на лицо. Тонкие брови, красивая помада, немного румян, но свежесть воздуха “пробивает” их и сквозь розовый порошок проступает свой, природный роскошный румянец, автоматически сбрасывающий хозяйке лет 7, не меньше. Ее глаза оставляют меня в недоумении на ближайшие 300 метров. В них вся тоска, вся тревога, всё неотболевшее за все ее годы. Да как же это так? Проскальзывает мысль, что кто-то близкий умер, и она еще вся там, в этой смерти.
Бегу дальше по периметру яблоневого сада. Среди деревьев стоит молодая женщина с роскошной гривой каштановых волос, каскадом рассыпающейся по капюшону светлой модной куртки. Объемность осенней одежды не в состоянии скрыть восхитительную фигуру. Нет, она не занимается спортом. Эта фигура - подарок природы. Около нее четыре пакета. Пленка пакетов натянута донельзя. Всё вместе никак не меньше пуда. И нести их, минимум, полчаса, так как ближе домов нет. Глаза истекают болью на грани крика. Перчатки сняты. Она мнет ладони. Я знаю, что там. Там красные набухшие складки от этих чудовищных пакетов. Ближайшие 500 метров пытаюсь понять, кому все эти блага? Кто или что заставляет эту красавицу, сошедшую с полотен Васнецова, нести это? Это для себя? Но с такой фигурой в ее меню лунный свет и цветочная пыльца. Для супруга? Но почему же она здесь, посреди этого яблоневного поля, а он не с ней? Паралитик? Лежачий больной? Или всё это детям? Где все те, кто будет это есть и пить? Почему она одна тащит на себе этот продуктовый обоз? И почему она едва ли не плачет?
Спускаюсь с пригорка. Из подземного перехода выходит дама. Изящные узкие ботинки. Меховая шубка. Кокетливо повязанный шарфик. Некопеечные кожаные перчатки. Ей лет 65. Ее фигура потеряла стройность, но в движениях сквозит необъяснимая грация. Женщина пластична как вода. За дамой появляется сумка на колесиках, в простонародии именуемая “тележкой”. Она набита доверху. Дама останавливается и пытается отдышаться. Снимает перчатки, и тотчас вспыхивает обручальное кольцо. В глазах даже не усталость, а досада, что ли. Какое-то сожаление и, вновь, та же печаль, что была в глазах предыдущих женщин. Она устремляет взор вниз по дороге, смотрит на крыши домов. Ни улыбка, ни даже тень ее не пересeкают породистое лицо. Только скорбь. Только мука. В ее доме тоже смерть? И эта тележка, на самом деле, “похоронная”? Для поминок? Я пробегаю мимо. Впереди еще 30 минут кросса. По пути встретится еще много женщин. Они разных возрастов и в разной одежде, но всех их будет объединять одно и то же тоскливое выражение глаз.
Я имела возможность пообщаться с людьми из самых разных стран и с разным укладом жизни. Я не решусь сказать, что у них там, “за бугром”, нет проблем. Я говорила с теми, кто ждал конца операции у мужа по поводу опухоли, и кто накануне похоронил супруга. Я общалась с теми, у кого дети только закончили курс химиотерапии и с мамой, у которой близнецы-даунята. С женщиной, у которой последние 18 лет лежачая мама, мы общались долго и много. Никогда и нигде я не видела такого выражения глаз как у русских женщин. Никогда и нигде я не видела вот этой скорби, этого надрыва, этой жалости к своей несчастной бабьей доле.
Может, нашим женщинам… вот этим женщинам бросить всё, а? Отшвырнуть свою тележку? “Забыть” здесь, посреди яблоневого сада, эти четыре жутких пакета с едой? Скинуть те полусапожки на каблуке и просто… присоединиться ко мне?
Немного цифр: почти каждая вторая женщина в России имеет высшее образование, почти половина предпринимателей, по данным ФНС, это женщины, и в нашей стране почти 6 миллионов одиноких мам. Многие давно зарабатыватывают не меньше мужчин. Наконец, мы живем, в среднем, дольше почти на 12 лет. Мои соотечественницы в одиночку поднимают детей, выхаживают их после тяжелейших болезней, покупают жилье, управляют авто и ведут свой бизнес! Неужели это всё не повод для гордости? Неужели всё еще есть, за что себя жалеть?
С наилучшими пожеланиями,
Светлана, автор.