— Мы птицы, падающие с небес на землю! — романтично пропела она. — Понимаешь, о чём я?
Я не понимал при чём здесь птицы, но не хотел выглядеть идиотом, поэтому ответил:
— Д-да…
— Мы птицы, падающие с небес на землю, — повторила она. — Остальные птицы в небе считают нас отбросами. Считают, что в нас нет смысла, раз мы не похожи на них. Но на самом деле мы выше! Мы выше, чем все они, ослеплённые ярким солнцем и густыми облаками. Ведь мы коснулись тверди земли. Почувствовали её холод, почувствовали колючую траву и в полной мере оценили равнодушное небо. Теперь мы видим мир таким, каким он был придуман. Именно поэтому мы и двигаем всех парящих в облаках за собой. Это мне сказал мой друг-художник. Понимаешь, что он хотел сказать?
— Д-думаю, что да…
— Это не мы сумасшедшие! Это большинство людей сошли с ума и не видят полную картину мира!
Пахло её духами и той же гадостью, какую мы пили вчера. Полина рассказывала мне о своих друзьях и знакомых, поджигала и тушила сигареты. Я тоже решил покурить. Хорошо, что она смотрела не на моё лицо, кривившееся после каждого вдоха. Вся комната пропиталась дымом. Мне не нравилось курить, но, наверное, так проще было разговаривать друг с другом. В детстве наша квартира всегда пахла дымом сигарет, когда я возвращался домой. Наверное, маме тоже так проще было разговаривать с «нашим другом».
Я наслаждался непересыхающим голосом Полечки. Иногда я хотел что-то сказать, но проклятое заикание не давало мне и шанса. Полечка тут же меня перебивала и продолжала рассказывать о новых друзьях. Сказала, что несколько дней назад переспала с парнем, который считает себя девушкой. Но той девушкой, которой нравятся другие девушки. Я немного запутался и совершенно не мог себе представить, как должен выглядеть такой человек. Но Полечка заверила меня, что он «необыкновенный» и у него «очень богатый внутренний мир». Интересно, а может быть такое, что она им рассказывает обо мне?
— Ты интроверт или экстраверт? — Она продолжала говорить, как будто совершенно не ощущала дискомфорта из-за моего молчания в ответ на её горячие речи.
— А к-к-как они от-тличаются друг от др…
— Экстраверт черпает энергию от внешних факторов.
— Н-например, общение с людьми, да?
— Типа того. — Она прервалась на секунду, чтобы сделать короткую затяжку. — А у интроверта достаточно богатый внутренний мир, чтобы быть самодостаточным. Так кто ты? Экстраверт или интроверт?
— Даже не знаю… — задумался я. — Скорее п-первый.
— Экстраверт? Что за глупости? — Она подняла голову с моей спины. — Ты не можешь быть экстравертом. Ты только посмотри, как ты живёшь. Ты же настоящий социофоб.
— А это одинаковое?
— Что — одинаковое?
— Разве социофоб не может быть этим… к-как его?
— Экстарвертом?
— Д-да!
— Ну, конечно нет! Что за глупости? — Она затушила недокуренную сигарету в стакане, немного покашляв от последней затяжки. — Интроверты черпают энергию из своего внутреннего мира. Нам, интровертам, не требуется тупое общество, чтобы счастливо жить и творить. Почти все мои знакомые — экстраверты. Они прям дня не могут прожить, чтобы с кем-нибудь не встретиться и не поговорить. В то время как мне совершенно не нужно никакое общество. И вообще, будь у меня возможность, я бежала бы куда-нибудь подальше от города, чтобы наслаждаться тишиной, свободой, одиночеством и собственным внутренним миром.
— Одна? Совсем без н-н-никого?
— В этом же вся суть! Мне не нужно никакое общество. Я сама себе общество.
— Но к-когда ты совсем один, бывает очень грустно.
— Ты просто меня не знаешь! Я в компании людей гораздо больше себя чувствую одинокой, чем когда одна.
— А часто ты бываешь одна?
Она как будто враждебно посмотрела в мои глаза. Я испугался, что что-то не то ляпнул.
— Я всегда одна! — заявила она.