Начало
Ох, из-за слов Медного я чуть не прослезился. Мы с ним сутки знакомы, а уже наставником зовёт. Нет, ну, огнём его дышать именно я научил, остальные просто рядышком стояли и пример показывали, и всё же… Не ожидал… Но как приятно!
— Тебе-то это зачем? — возмутился синий чешуйчатый гад.
— Я слышал её эмоции, я их прочувствовал. Если бы с моим питомцем так же поступили, я бы тебя убил, — спокойно сказал Медный. — Но родиться мне довелось всего пару дней назад, у тебя фора по опыту. Пусть и не по силе, — произнесено без самодовольства. Просто факт. — Так что сопротивление оказать сможешь достойное. Соглашайся. Или уступлю Дэгану.
Я догадывался, что творится сейчас в голове Холодного. Наверняка, недоумевает, что мы тут развели за скандал на ровном месте. Для него это выглядит именно так. Выжило животное — и ладно. А какие эмоции испытывает, какие переживания — это уже дело десятое.
Но я не такой. Я ценю не только любую жизнь, потому даже на еду убиваю по всем природным правилам — старых и больных животных. Я ценю и другое. Моральное состояние так же значимо, как и физическое. Это взаимосвязанные вещи. Психическое здоровье для тела не менее важно, чем сытная еда. Посетив поселение людей Холодного, я сделал вывод, что он так не считает.
Зато вот Медный одного со мной мнения. Меньше недели отроду, а уже на верную дорогу ступил. А точно верную? Эх, вот вечно я так. Сомневаюсь в себе, в своих суждениях… Морок как-то сказал мне, что разумные сомнения в своих суждениях — признак здравого ума и высокого интеллекта.
После этого я не раз наблюдал схожие, скажем так, симптомы у моих питомцев. Из тех, кто наделены разумом в достаточной степени, чтобы мыслить, а не просто следовать инстинктам. Все они имеют свойство сомневаться и менять принятые решения.
Что же… Медному полезно будет испытать свои силы. Убить его я точно не позволю, но думаю, он и сам с этим справится. А вот раны Холодный ему, скорей всего, нанести сможет. Но это тоже полезно. Последствия есть у любых поступков.
Разумно оценив свои шансы в схватке со мной и Медным, Холодный выбрал его.
— Счастлив быть твоим первым в жизни противником, — саркастически заявил он и взлетел.
— Позволишь дать совет? — спросил я Медного, уже собравшегося последовать за ним.
— Почту за честь, — кивнул он.
— Холодного так зовут не за цвет чешуи. Не попадай в его пламя.
В небе оба дракона покружили напротив друг друга и направились к горизонту, выбирая место для сражения.
Моя малышка немного успокоилась.
— Хочешь посмотреть бой драконов? — спросил её без подкрепления слов образами. Она подняла на меня большие округлившиеся глаза и неуверенно кивнула. — Тогда полетели.
По пути заскочил к Изумрудному и попросил позвать ещё и Морока для подстраховки. Я волновался за Медного, ведь прекрасно знаю его противника. Сам с Холодным я справился бы без проблем, уже не раз дрались и его подлые приёмы мне знакомы. К тому же мой огонь с лёгкостью потушит его ледяное пламя. Но для молодого Медного это будет испытанием.
Ещё один немаловажный момент — рукокрылу против крылатого сложно, ведь у последнего на две конечности больше, которыми очень удобно орудовать в воздухе. То есть, у Медного преимущество в скорости и маневренности, но вот поранить противника проще будет крылатому.
Признаюсь, до сего момента я никогда не задумывался, как рукокрыл может победить крылатого. Сам никогда рукокрылов на бой не вызывал, ибо все мне знакомые до сего моменты были уж слишком слабее меня. Так что это было бы смертным приговором. А я не из тех, кто дерётся ради победы.
Каждый бой для меня — испытание собственных сил, сообразительности и удачи. За свою жизнь я никому не проигрывал, но после первого боя с Холодным некоторое время не мог летать. Потом ему ещё пару раз показал, как обходятся с теми, кто ведёт нечестную игру. Однако его пламя… Это очень крутой козырь, как ни крути.
Забавно, вот сейчас повспоминал наше с Холодным совместное прошлое, и понял, на сколько я сам изменился. Раньше его надменное рыло могло выбесить меня за пару фраз. А потом как-то всё прошло. Хм, видимо, это он решил перестать меня дёргать, задевать, потому как понял, чем это чревато. Ведь до моего появления он тоже в бою не проигрывал.
О, Небо, так вот почему он так поступил с питомицей! Я даже фыркнул от осознания. С тех пор, как в третьем бою я его чуть не убил, но в итоге сжалился, Холодный всячески старался мне понравиться. Сделать что-то, за что я был бы ему благодарен.
Через некоторое время после этого я пошёл в ученики по кузнечному делу к Изумрудному, так Холодный постоянно появлялся неподалёку и пытался всучить мне свои способности по охлаждению веществ. Но если Морок по делу говорил и вызывал у меня строго уважение своими суждениями и поведением, то его синий брат… Похоже, с тех пор я к нему просто привык. Как же безрассудно с моей стороны было оставлять ему мою малышку! Мог бы и догадаться, что он решит снова мне “услужить” как-то.
Это было противно — смотреть на себя глазами подлого блондинчика. Как я, пьяная и плохо соображающая пытаюсь брыкаться и отбиваться. Но то, что было дальше…
Не знаю, как меня не вывернуло наизнанку от этого зрелища. В голове до сих пор не укладывается… Из-за шока от происходящего, я плохо рассмотрела… эм… себя, получается. Себя в крупно-кошачьем варианте. Но, судя по всему, это был барс. Почти как Вьюга, только… Наоборот. Чёрный снежный барс в бледные белые пятна, где это видано? И пусть круги на шкуре в таком освещении были плохо различимы, но густая длинная шерсть и толстый пушистый хвост выдавали с головой.
Однако я же в совсем другом мире. Тут такие странные твари водятся, что возможно всё. К тому же на спине меня-кошки явно просматривались белые чешуйки. Они отбрасывали отблески, когда на них попадал свет. Во что же я такое превратилась? И главное — как?
Кто такие оборотни, я знаю. Эти существа в моём родном мире существуют. Живут в горах и иногда охотятся на людей. По большей части ради того, чтобы обратить укусом и разбивать кровь своего немногочисленного племени. Но иногда и убивают. Однако они превращаются в волков или медведей. И я к ним никакого отношения не имею. Чистокровный человек, иначе бы не попала на отбор к богам. Как, как я могла стать чем-то вроде этой странной кошки?
Я размышляла об этом, пока драконы общались между собой. А потом огорошила эта новость — бой. Никогда ничего подобного не видела. Но в обычной ситуации я бы отказалась смотреть, однако сейчас очень-очень хотелось прочистить мысли и отвлечься. Удивительно, что желудок за это время так и не показал ей, моей головушке, пример, как надо правильно очищаться. Я уже раз десять была на грани, но еда упорно оставалась внутри.
— Почему они хотят драться? — обратилась я к красному, когда мы летели вслед за Медным и этой синей мразью бесчувственной.
— За тебя, — было мне ответом.
Я аж поперхнулась. Сразу накатила паника:
— Ты же обещал меня не отдавать!
Дракон опустил в полёте голову и послал мне успокаивающие эмоции.
— Медный вызвался отомстить Холодному за то, как он себя с тобой повёл. Я никому тебя не отдам, не бойся этого. Никогда. Не отдам, даже если сама будешь просить, — и прозвучало это так странно.
Стоило бы возмутиться подобному самоуправству, но я только во вторую очередь подумала, что вообще-то как бы принадлежу этому дракону. И совсем не хочу, чтобы это изменилось. Так что первая реакция была чистой радостью. Красный это почувствовал и довольно фыркнул.
— А почему Медный за меня вступился? Почему не ты? — было немного обидно, хоть и льстило внимание такой громадины, как он.
— Не хочется доводить до убийства, — кисло ответил мне красный. — Точнее, мне-то очень хочется его разорвать на клочья, но это не лучшее решение. Я давно никого не убивал и хочу, чтобы так и оставалось.
Думаю, он не собирался мне показывать, но я всё равно словила пару секундных образов, в которых различила его и других драконов. Поверженных, окровавленных, поджаренных…
Неожиданно Холодный резко взмыл вверх, второй последовал его примеру. И они, разогнав облака, зависли высоко над землёй друг напротив друга. Красный тоже остановился на месте. Справа и слева от нас появились ещё двое, хорошо мне знакомые ещё по первой ночи в лесу с сияющими грибо-деревьями. Показалось, или эти драконы выглядят обеспокоенными?
— Бой до смерти? — услышала я чужой голос в голове.
— Нет, и потому вы здесь, — ответил красный. — Подстраховать обоих.
Я во все глаза смотрела на противников. Медный сиял в лучах солнца, переливаясь желтыми и оранжевыми бликами. Его треугольные мощные крылья неспешно, величественно колебали воздух. Напротив Холодный. Из-за отблесков синей чешуи он немного терялся на фоне яркого голубого неба, особенно светлые крылья, их на таком расстоянии было сложней всего различить. Но я рада, что мы не подлетели ближе.
И вот Холодный взревел, сорвался с места и помчался на противника. Я затаила дыхание. Медный нырнул под него, переворачиваясь на спину, а задними лапами попытался схватить за брюхо. Драконы завертелись клубком. Я слышала громогласные рыки и утробный стрекот. Звуки были такие невероятные, что я бы ни за что не приписала их драконам. Хотя, что я могу о них знать? Без году неделя в этом мире.
Разорвав хват, противники разлетелись и тут же снова сблизились. Яростно хлопая крыльями, они сцепились лапами и старались поудачней укусить друг друга в шею и плечи. Медный своей единственной парой лап держал Холодного за его передние. Это хорошая тактика, потому что задними последний пытался нанести хоть какой-то урон, но не дотягивался.
Извернувшись, синий всё же достал Медного, чирканув по нижнему краю его крыла. Тогда тот скрутил противника подвижным хвостом, примотав его лапы к туловищу. Хвост Медного явно выигрывал в силе, был длиннее и мощнее, потому жалкие попытки Холодного своим хвостом исправить ситуацию — не увенчались успехом.
Тогда он рванулся, желая освободиться. Но из-за этого Медный смог изловчиться и схватить противника за шкирку.
Раздался высокий протяжный крик-визг, я даже зажала уши. Синий заметался, отчаянно пытаясь вырваться из захвата. И ему это удалось. Как мог быстро он отлетел в сторону и, развернувшись, плюнул огнём.
В Медного полетел плотный шарообразный сгусток бело-голубого пламени. Тот легко увернулся. От второго тоже. И дыхнул в ответ. Его огонь был на мой взгляд совершенно обычным, оранжево-красным, он конусом выходил из его широко распахнутого рта. Медный водил головой, двигая пламя вслед за уворачивающимся противником. Маневренность того подкачала, потому пару раз задело. Я испытала жестокое удовлетворение.
А потом подумала — не слишком ли страшные раны в ответ за то, что он сделал со мной? Засомневалась, но красный, видимо, почувствовал мои эмоции, повернул голову, посмотрел в глаза и просто сказал:
— Не жалей его.
В это время Холодный решил перестать делать то, что у него плохо получается, и отлетел подальше, из зоны поражения. Медный же, как заведенный, продолжал изрыгать огонь и помчался следом. И тут синий ему ответил. На этот раз его пламя тоже было конусным, но всё таким же белым. Раздался грохот, словно от нескольких одновременных раскатов грома, и шипение. А затем белое пламя начало побеждать.
Медный, резко взмахнув крыльями, подлетел выше, когда оно уже было совсем к нему близко. И плюнул ещё раз. Холодный не успел среагировать, лишь вильнул в сторону, чтобы не задело. Однако у Медного был план. Он стрелой промчался сквозь свой же огня и, схватив ничего не подозревающего синего за крыло, рванул его в сторону.
С душераздирающим криком Холодный, бешено колотя всеми конечностями, попытался оторваться от противника. Но Медный догнал его. Лапами ухватил за спину, зубами сжал шею и стал рвать плоть. В какой-то момент Холодный собрался, обвил кое-как Медного хвостом и, вывернувшись задними лапами, полоснул его по нижней части крыльев, оставив длинные рваные раны.
Держаться в воздухе противнику синего было теперь почти так же сложно, как ему самому на полутора крыльях. И тогда Медный сделал нечто такое, чего я уж точно не ожидала. Он утробно зарычал от боли и несколько раз сильно ударил Холодного крыльями, а затем просто взял и… спеленал его, полностью завернув в них. Так, постоянно стараясь побольнее цапнуть друг друга зубами, они понеслись к земле в свободном падении, быстро набирая скорость.
Я снова затаила дыхание, наблюдая за происходящим. Медный и не думал отступать. Земля неизбежно приближалась. И вот я уже ощутила волнение и удивление всех трёх драконов поблизости. Только от красного ещё исходили гордость и предвкушение. У самой земли Медный расправил крылья, но это почти не замедлило падения, потому как они просто взвились вверх от порыва ветра. Всем своим весом и набранной скоростью падения дракон впечатать Холодного в землю.
Раздался удар. Словно землетрясение.
Первым с места сорвался изумрудный дракон, за ним второй, мы с красным последними приближались к месту падения.
Оба соперника лежали на раскуроченной земле. Вокруг кратером расходились полосы поваленных деревьев. Медный медленно неловко вставал, пытаясь сложить крылья. Противник же его лежал с раскрытой пастью, из которой вывалился синий, как чешуя на теле, язык. Я охнула от ужаса, но потом заметила, что он дышит.
Я готов был лопнуть от гордости за Медного. Он огромный молодец! Так грамотно воспользовался своими преимуществами! Даже у меня, учитывая размеры, не получился бы подобный фокус с крыльями. Странно, что Холодный не применил ни одного недостойного приёма. Либо не успел просто, либо не воспринимал противника всерьёз. А когда понял свою ошибку — было уже поздно. Хотя, я мог просто не заметить.
Мы опустились вокруг места падения, Морок с Изумрудным осматривали брата, которому досталось заметно сильнее. А я выливал на Медного свои восторги, пока помогал ему подняться. Удивительно, после битвы с таким опытным воином он вполне держится на лапах! Храбрится, конечно, из последних сил, но всё же.
Вся шея и грудь Медного были изорваны, но кровь уже запеклась. В этом у драконов преимущество — по жилам тоже течёт почти пламя, так что кровотечений не бывает.
Почти не бывает. Помню, оторвал я как-то своему противнику ногу у основания, вот тогда хлынуло, но тоже быстро прекратилось. Ибо прожил он после этого не долго. Без головы-то тяжело.
— Это был потрясающий бой! — восхитился я.
— Сложный, — устало ответил Медный.
— Ещё бы. Но ты выстоял и даже победил. Работал головой столько же, сколько лапами и крыльями. Не бросался необдуманно. У тебя впереди невероятное будущее, только не перебарщивай с драками, — назидательно сказал я ему.
— Знаешь, — откликнулся собеседник, — я понял одну важную вещь. Если действительно захочу, смогу победить кого угодно. Но цена будет высокой. Я чуть не убил его, замедлиться не удалось. Не хочу убивать.
Вот и всё. Я лопнул. Да, от гордости.
— Нет, ну, вы посмотрите. Такой молодой, а уже такой умный, — восхищённо выдал Морок. — Давай лечить тебя будем, победитель.
Медный не понял:
— Лечить? Как?
Вместо ответа братья показали. Они стали по обе стороны от поверженного синего и, расправив крылья, сомкнули их над его телом, полностью спрятав. Чтобы заживить раны дракона, нужно поделиться с ним своей силой, что они и сделали. Медленно, осторожно, дабы лишний раз не травмировать нарушенные структуры тканей, они вливали в него жизнь, что теплом расходилась вокруг. Медный смотрел, как завороженный. Я хмыкнул:
— Впечатляет?
— И что, даже крыло его срастётся? — удивился Медный.
Я покивал и предложил:
— Хочешь, полечу тебя сам? Морок с братом, конечно, специалисты, но и я…
— Конечно! — не дав мне договорить, согласился он. Но прежде, чем я расправил крылья, он опустил голову и сказал моей питомице: — Ты отомщена.
А малышка снова удивила. Спрыгнула с моей лапы и, подбежав по бурелому поближе, потянула к нему широко расставленные руки. Дракон кинул на меня неуверенный взгляд и, получив одобрение, наклонился, чтобы она обняла его.