В японской слоговой азбуке кана есть иероглиф "онна" - женщина. Если же каждую его часть прочитать отдельно, получится "куноити" девушка-ниндзя.
10 сентября 1561 года в Четвертой битве при Каванакадзими погиб племянник, друг, военачальник и, по совместительству, лучший шпион даймё Такэды Сингэна, Мотидзуки Моратори.
На попечении князя осталась молодая вдова Мотидзуки Тиёме (или Тиёдзе).
Вообще-то у Тиёме было две дороги.
Она могла уйти в монастырь и предаваться там скорби. Это всячески обществом приветствовалось.
Или сидеть дома, проводить чайные церемонии для подружек, и вести жизнь добропорядочной вдовы. И это обществом не поощрялось, но всё-таки было приемлемым.
Но ни брить голову и хоронить себя заживо за монастырскими стенами, ни сидеть дома Тиёме не хотела.
Она пришла к "дядюшке" и заявила, что с оружием в руках принесет куда больше пользы.
Даймё красавицу выгнал.
Тогда Тиёме показала несколько штучек, которым успела научиться у мужа-шпиона. Да и сама вдовушка была не промах, поскольку происходила из рода ниндзя Мотидзуки Идзумо Но-Ками.
"Дядюшка" почесал голову и обещал подумать.
С одной стороны - путь женщины-воина, онна-бугэйся, для вдовы как-то всё-таки не очень. Время королевы Химико и государыни Дзингу прошло.
С другой - создание женской агентурной сети сулило немалые выгоды.
Даймё и предложил веселой вдовушке создать школу девушек-ниндзя.
Внешне выглядело все очень благопристойно.
Тиёме где могла, подбирала бездомных девчонок или просто покупала их у разорившихся крестьян, и пригревала их. Что происходило за высокими стенами дома почтенной вдовы, никого не интересовало.
А девчонок в это время учили тайному искусству скрытности ниндзюцу, тренировали не только душу, но и тело.
Из беспризорниц бережно растили
кошмар самураев, купцов и сёгунов - "цветы смерти", ниндзя-куноити.
Никто не знал их настоящих имён, да девчонки и сами уже не помнили, как называли их родители.
Ничего, кроме прозвищ. Отныне их звали Танцующая Ласточка, Радужная Жемчужина, Цветущая Слива. Ничего личного, никакой памяти о доме.
Теперь у них была одна наставница, воспитательница и мать - Тиёме-сан, и девочки были безгранично ей преданы.
Их обучали не так, или, вернее, не совсем так, как мужчин-ниндзя.
Приоритет отдавался изучению "дзёдзюцу" - искусства любовной страсти, "хэнсо-дзюцу" - искусства перевоплощения и некоторым аспектам тайдзюцу, искусства ближнего боя, основанного на знании болевых точек противника.
После выучки они становились совершенными воинами-"тенями" - ниндзя.
Куноити появлялись из ниоткуда, уходили в никуда. И всегда, если была возможность, избегали ближнего боя.
У " смертоносных цветов" был свой бог и покровитель - Лисица. Он и определял главный принцип "работы" девушек-"теней.
Смотри, но будь невидима. Слушай, но так, чтобы тебя не слышали. Знай, но так, что бы о тебе не знали.
Заповедь
Ниндзя приходит из пустоты и уходит в пустоту, не оставляя следов.
свято соблюдалась.
Куноити могли запросто проникнуть в любую щель, могли без вреда для себя сделать искусственный вывих плеча или бедра.
"Цветы" умели передвигаться боком, запутывать следы, принимать невозможную для живого человека позу и притворяться мертвыми.
Конечно, куноити учили и в совершенстве владеть оружием.
В самурайских кланах, когда девочке исполнялось двенадцать лет, ей дарили небольшой кинжал без гарды - кайкен. Использовался он для самообороны и постоянно носился в широком поясе или рукаве кимоно.
Такой подарок получали и девочки-куноити. Это было первое их оружие.
На ежедневных многочасовых тренировках будущих "теней" учили сражаться мечами танто и вакидзаси и нагинатами - холодным оружием с односторонним изогнутым клинком.
Именно наги-катана стала излюбленным оружием у женщин-воинов "онна-бугейся" и у куноити.
Женщина с наги-катаной могла биться наряду с мужчинами, а в схватке один на один победить и более сильного противника.
Но тут вышла неприятность.
Постоянные тренировки с тяжёлым боевым оружием оставляли следы на руках.
А какая же ты нежная гейша или дама-аристократка, когда твои руки до мозолей стёрты катаной.
Тогда хитрые японцы придумали использовать сюрпризное и скрытое оружие - сикомидзуэ и микидзимо.
Сикомидзуэ - " клинок скрытой войны", скрывающийся в трости или монашеском посохе кинжал. Кстати, и небольшой кайкен в умелых ручках становился смертельно опасным оружием.
Микидзимо - "маленькие, всегда доступные вещи".
Тут уж простор для фантазии не знал границ.
В дело шли веера, сандалии, рыболовные крючки и лески, шпильки для волос.
"Кандзаси" - шпильки для волос носили в средневековой Японии и мужчины, и женщины.
Шпилька, как шпилька. Совсем простая или богато украшенная. Из дерева, металла, панциря черепахи, кости. Отточенная, как шило. Ее не нужно было прятать, несколько кандзаси всегда находилось в прическе. Иногда, для пущей продуктивности их пропитывали ядом.
Кандзаси пользовались неизменной любовью куноити. При случае их можно было воткнуть в глаза, сердце или любую болевую точку жертвы.
Ещё одной незаменимой и в обиходе, и в качестве оружия вещью был веер тэссен.
Тэссен применялся и для атаки и для защиты. В школах куноити обучали специальной технике "тэссен-дзюцу". Мастерица боя могла своим опахалом отбуцкать противника до смерти.
Куноити использовали в практике несколько видов таких боевых вееров.
Был обычный складной веер - "погонять ветер". Изготавливался из пропитанной ядом бумаги и имел к тому же острую, как бритва режущую кромку. Один взмах таким опахалом и грешная душа отправлялась навстречу к Будде или Аматэрасу, кому как нравится.
Но имелись модификации и поинтереснее.
Внутри полых спиц находились или метательные иглы с перьями, или бритвы, которые при взмахе запросто поражали выбранную цель.
Опять же, чтобы уж жертва наверняка отбросила коньки, и на иглы и на кромку веера наносили яд.
Было и совсем уж экзотическое оружие ближнего боя "таконо цумэ" - "соколиный коготь" - тонкое колечко с шипами, которое надевали на палец. На одном кольце могло быть и два, и четыре и шесть шипов.
В бою шипы глубоко вонзались в тело противника, разрывали ткани, наносили рваные незаживающие раны.
Удар же "соколиным когтем" в горло приводил к разрыву сонных артерий и мгновенной смерти врага.
Таконо-цумэ можно было носить где угодно: в прическе, в кошельке, в поясе кимоно.
При удобном случае вынимались оно моментально и противнику оставалось или сдаться или принять бой и отправиться в нирвану.
Аналогичные функции выполняли и "кошачьи когти" - нэкодэ, напёрстки, которые одевали на каждый палец отдельно.
Известно о двойном применении нэкодэ.
С их помощью можно было взобраться на дерево или стену. Штука это трудная, требующая исключительной физической подготовки, силы и выносливости.
Зато всяческих похвал заслуживала эффективность нэкодо в ближнем бою.
Когти "нэкодо" или "тэкко-наги" запросто пробивали голову, распарывали животы и вырывали куски плоти.
Да "цветы" и свои личные ногти оттачивали и обрабатывали специальными составами, доводя их крепость до крепости стали.
Это только малюсенький список из огромного арсенала куноити.
В боевых операциях они использовали ещё и метательные звёздочки - сюрикены, и кастеты - тэккэны, и рогатки - матахасами. Да много ещё чего.
Скромная служаночка оказывалась вооруженным до зубов воином-"тенью".
Ну а мы потихоньку подплываем к ещё одному тайному оружию ниндзя-куноити.
Яды.
Куда же без них.
Эффективное, невидимое, коварное оружие.
По слухам Тиёме сан владела секретом приготовления более трехсот ядовитых настоек: парализующих, усыпляющих, приносящих мгновенную или отсроченную смерть.
И все "коктейли" носили красивые поэтические названия.
"Гёкуро", к примеру, - "Яшмовая роса", сильнодействующий яд.
Зелёный чай заваривали круто кипящей родниковой водой, настой заливали в бамбуковый сосуд и запечатывали. Хранили в теплом, темном, влажном месте месяц примерно или чуть дольше. Получалась черная, густая, "ароматная", (конечно), кашица, которую по 2 - 3 капли подмешивали жертве.
Через месяц человек заболевал, через три с половиной отправлялся на небеса, - здравствуй, Будда.
Жители Страны Восходящего Солнца вообще большие мастера в приготовлении таких штук.
В текстах есть описание яда, вызывающего паралич - "сибирэяку". Получали его из гигантской морской жабы хикигаэру способом, которым Greenpeace был бы крайне недоволен.
Животину ловили и поджаривали на вертеле. Выделившуюся жидкость собирали и использовали по прямому назначению, подмешивая в еду или вино.
"Жабин яд" вызывал головную боль, высокое давление и паралич. И ни один врач того времени не мог определить причину отчего это вчера ещё здравствующий сёгун сегодня отбросил коньки.
Ну а если противника требовалось отправить на тот свет без задержек, - всегда пожалуйста. В нашем магазине широкий выбор ядов мгновенного действия - "дзагарасияку".
Опять же готовились они из подручных и легкодоступных компонентов.
Взять, например, равное количество незрелых косточек слив и персика. Потомить их как следует на малом огне в глиняной посуде. Дальше - по желанию. Хочешь - добавь в еду, хочешь - распыли в воздухе. Конец один.
Но владение приемами ближнего и дальнего яда, замечательно, конечно. Только главная ставка делалась на другое. На знание психологии мужчин, на женское очарование и коварство и умение использовать технику земли - секс.
Девушки - цветы владели тремя способами обольщения.
Первый - самый простой и грубый - "сюсёку-хо" - "умение обольстить пьяного". Здесь прошедшая подготовку красотка добивалась своего быстро и без особого труда.
Второй - более сложный и длительный по времени "инъёку". Буквально переводится, как "вызывание вожделения". Здесь главное - умение воздействовать на физические чувства мужчины: зрение, слух, обоняние. Тут уж одних разговоров было мало. На первый план выходили эротические позы, дыхание особым образом и использование афродизиаков, подмешанных в угощение коварной куноити.
Мужик, одурев от страсти, не только был готов бросить к ногам красавицы весь мир, но и разболтать государственную тайну, пойти на предательство или измену.
А теперь мы подошли к третьтьему методу, рассчитанному на " долгосрочную перспективу" - "ироонна". Основывался он на знании дзёдзюцо. Здесь уже развивались сложные схемы любовных отношений, техника взгляда и поцелуя, и, само собой, изощрённая техника секса.
Кстати, о поцелуе.
Наряду с обычным и очень скромным поцелуем в Японии есть (и было с глубокой древности) искусство поцелуя эротического "сэппун".
Куноити, владеющие этим умением могли любого дядьку довести до состояния полного наслаждения.
Вот только часто ничего хорошего такой поцелуй бедолаге не приносил.
После всех разговоров и "приятностей" наступал час расплаты.
Куноити просто резким рывком во время поцелуя вырывали корень языка. Что потом? А ничего.
Моментальная и невосстановимая потеря крови и болевой шок, не позволяющий жертве оказать какое-либо сопротивление.
Но при всем своем мастерстве, при всех своих знаниях и умениях "смертоносные цветы" все же были обычными людьми.
От провала никто не был застрахован.
И тогда судьба не сулила куноити ничего хорошего.
В большинстве случаев их казнили. Не вешали, не забивали камнями, не расстреливали - варили заживо в раскаленном масле или кипятке.
И было ещё хуже, если противник проявлял "гуманность" и оставлял девушку в живых.
Тогда из них делали "свиней": отрубали ноги и руки, выкалывали глаза, вырывали язык и отпускали.
Единственным выходом был дзигай - ритуальное самоубийство. Помощниками куноити при дзигае становились кинжал, капля яда или или та же шпилька-кандзаси.
Классический женский дзигай встречался так же часто, как и сэппоку у мужчин. Только мужики вспарывали себе живот, а дамы перерезали горло.
Но вот если девушка-ниндзя всё-таки попадала в плен, а пол рукой не оказывалось ничего, чтобы помогло расстаться с жизнью, применялся совершенно ужасный способ дзигая.
Куноити откусывала себе язык, накрепко зажимала рот и умирала от удушья и потери крови.
Сейчас весь учёный мир историков, философов, знатоков Японии спорит, чем считать школы куноити - добром или злом.
Да ни тем, ни другим.
Один средневековый текст говорит:
Если хочешь постичь голую истину, не заботься о добре и зле. Борьба добра и зла - это бесполезное состояние разума.
Так вот, школы куноити в средневековой Японии, это часть культуры, это данность и не более того.