Рассказываю то, что рассказывали мне, что слышала из обрывков разговоров, читала в переписках по почте, на подписях на обороте к фото. Все истории связаны с Москвой.
Эти женщины были своенравными, своевольными и со сложными судьбами, связанными в т. ч. с Октябрьской революцией и Второй Мировой войной.
Прапрабабушка Аксинья — в девичестве Лазарева (обедневшая дворянка одного из ответвлений рода Лазаревых), в замужестве Каратаева: в связи с тяжёлым материальным положением была отдана замуж за купца-старообрядца Якова Каратаева, занимавшегося торговлей в аграрной сфере: производил и поставлял продукцию сельского хозяйства в северные регионы России. В 1920-х гг. он был сослан на 25 лет в Сибирь, остались его дети: на тот момент их было 14. Яков вернулся из ссылки, был реабилитирован и до старости работал садовником в музее-усадьбе Кусково, умер в 1950-х гг. В роду Аксиньи была крещёная ассирийка по имени Елена (из тех, что после Туркманчайского договора в 1928 оказались в России), поэтому у женщин этой линии тёмные волнистые волосы и тёмные глаза (и я не исключение).
В числе детей Якова: Мария Яковлевна Каратаева, в замужестве Белкина, и Матрёна Яковлевна Каратаева, родившиеся в 1913 г.
Мария Яковлевна — моя родная прабабушка, умерла от дифтерита в 1940-е г., её муж Андрей Белкин погиб во время битвы за Москву в эти же годы. Осталась их дочь: моя бабушка Валентина Андреевна (фото 4, 1950-е гг.), её взяла себе на воспитание сестра матери Марии Матрёна Яковлевна (в замужестве Васютина), т.к. её дочь трагически погибла.
Бабушка впоследствии окончила институт и стала научной сотрудницей лаборатории №6 НИИПМ (Научно-исследовательского института пластмасс).
Аксинья умерла в 1960-х гг., Матрёна в 1999 г., Валентина в 2012 г. Двух последних я застала и хорошо помню. Матрёна (бабушка Мотя) была улыбчивой старушкой, любила со мной играть, Валентина была авторитарной женщиной со сложным характером: не без чувства юмора, однако, и принимала участие в моём воспитании, хорошо готовила, делала со мной уроки и регулярно поучала по телефону и во время живого общения. На фото 6 (середина 1980-х) Валентина и Матрёна в преклонном возрасте. Бабушка всю жизнь называла Матрёну "мама", хотя она была её тётя, а свою настоящую мать, когда вспоминала, по имени-отчеству. Матрёна постилась и ходила до старости в старообрядческую церковь на Рогожском валу: не только молиться, но и общаться с родственницами и подругами, делать пожертвование, и вообще церковь была для неё чем-то вроде ТРЦ. А я побаивалась этих пожилых старообрядок: неприветливых, хмурых и в тёмных платках.
Дочь Валентины — моя мать Наталья Дмитриевна. Её бабушка — моя прабабушка Евдокия, с которой моя мама на фото, родилась в 1900-х г., ровесница 20-го века, умерла в 1993-м г. О своём происхождении она молчала долгие годы: её отец был председателем Ревтрибунала Армии Фрунзе, загорелся идеей коммунизма и вступил в КПСС в 1898-м г., а в 1906 г. в квартиру на Красной Пресне, где он жил с семьёй, пришли царские полицейские из Третьего отделения. Он был сослан на каторгу, в 1917 вернулся, но в 1920-х был убит в Гражданской войне. Евдокия в 1990-х рассказала, что после окончания гимназии (где гимназисток в т.ч. учили сидеть ровно, заставляя держать книгу под мышкой и отличать виды шёлковых тканей: крепдешин, креп-жоржет и т.д.) она с матерью и младшим шестилетним братом Глебом жила в областном поместье в доме с колоннами, а отец в это время "делал революцию". Потом их мать умерла от тифа, Евдокия с младшим братом остались совсем одни, пока однажды не пришли товарищи отца и не сказали, что скоро сюда вторгнутся махновцы, и надо быстрее возвращаться в Москву.
Поезда ходили редко из-за сложной обстановки, но Евдокия взяла брата, и они успели на ночной поезд. Она вышла замуж, жила в Орликовом переулке, во время ВОВ с сыном – моим дедушкой Дмитрием (1929 – 1996), отцом моей матери Натальи, была эвакуирована из Москвы в сибирское село: там они голодали, ей пришлось отдать золотые часы за еду.
Старшая сестра Евдокии – Елизавета, перед началом революции вышла замуж за поляка и уехала в Польшу: там до начала Второй Мировой выступала на сцене танцовщицей под псевдонимом Лидия Родде и вела роскошную жизнь, родила сына. После оккупации Польши нацистской Германией у мужа Елизаветы отобрали дом и конюшню, а её 22-летнего сына Николая – военного журналиста, замучили на опытах в Освенциме. Евдокия рассказывала, как Елизавета в 1960-х приезжала к ней в гости и показывала страшное фото, где Николай стоит за решёткой концлагеря. А на память подарила эту фото-открытку, где она на сцене в образе восточной красавицы. Так она и осталась в семейном архиве.
Ну, и, наконец, на последнем фото — я. Родилась в 1993 г., журналистка и писательница.
#ретро
#ретрофото
#история
#фотоистория
#историческиефото
#фотопортрет
#портретнаяфотография
#ссср
#историяссср
#женщинывистории