Реакция на интервью герцогов Сассекских с Опрой Уинфри, разумеется, не ограничилась парой дней обсуждений в соцсетях и показательной жертвой Пирса Моргана. 39 глава книги Тома Бауэра — «Резонанс» — о том, как развивались дальнейшие события: Гарри и Меган, по-прежнему непоколебимо уверенные в своей правоте, ожидали от дворца извинений «за все грехи», щедро делились личной информацией со СМИ и ввязывались в сомнительные финансовые и профессиональные обязательства, а в Британии тем временем готовилась дать показания в суде «дворцовая четверка» сотрудников королевской пресс-службы.
«Меган жаловалась обоим мужьям на свое детство «без семьи» — теперь интервью с Опрой Уинфри обрекло ее собственных детей на такую участь. Дети Сассексов в тот момент могли рассчитывать на взросление без бабушек и дедушек (за исключением Дории), без дядей, тетей и кузенов. Виндзоры были проблемной семьей, но никто не ожидал от Гарри, что он решит разорвать все отношения».
Шоу Опры негативно сказалось на деятельности королевской семьи, приковав к себе все внимание СМИ. Когда принц Уильям выступал на очередном мероприятии, продвигая проект по охране психического здоровья, журналисты спрашивали его не о сути проекта, а об отношениях с Гарри и Меган, и он вынужден был гневно заявить: «Мы совсем не расистская семья». Принц Чарльз настаивал, что им необходимо предпринять попытку исправить отношения с Сассексами — «это было их единственным вариантом, пока разрыв не стал необратимым», — и Уильям, согласившись с отцом, позвонил Гарри, чтобы попытаться помириться.
«Через несколько часов после звонка Гейл Кинг появилась на CBS TV, раскрыв информацию о частной беседе и высмеяв миротворцев. Беседа, по ее словам, была «непродуктивной». Излагая то, что сообщили ей Сассексы, Кинг раскритиковала позицию Уильяма: «Семья должна признать, что есть проблемы, а прямо сейчас никто не признает этого». Далее она описала «то, что все еще расстраивает» Меган: дворец хотел урегулировать их спор в частном порядке, но не останавливал появление ложных историй в СМИ. Они, конечно, не могли остановить распространение историй, транслируемых в интервью Опры Уинфри.
Дворец предупредил Гарри: никаких разговоров или даже контактов больше не будет, если утечки в СМИ продолжатся. Королевские советники полагали, что это припугнет Гарри. Они ошибались. Уверенные в том, что интервью Опры имело огромный успех в Америке, Сассексы были настроены заявить о себе не как о членах королевской семьи в изгнании, а как о знаменитостях из «списка А» и калифорнийских общественных активистах».
Гарри и Меган действительно имели основания предполагать, что они могут стать «значительной силой»: их авторитет в США возрос, и они имели определенный контроль над СМИ («Очернение средств массовой информации, не в последнюю очередь с помощью юридических угроз, было частью арсенала Меган. По ее требованию CNN отозвал репортаж, разоблачающий высказанные ею неточности в интервью Опры Уинфри»). Они продолжали представляться как герцог и герцогиня — и «создавали собственный образ знаменитостей, мультирасовых и мультикультурных гуманистов, с помощью умело организованных фотосессий; вместо служения и самопожертвования их королевская репутация формировалась для выгодной политической карьеры. Единственной неопределенностью был замысел Меган. Ее конечная цель была окутана тайной». Схема их продвижения тоже изменилась: они больше не появлялись на волонтерских мероприятиях, перестали «заигрывать» с обращениями к британскому народу и полностью сосредоточились на деятельности в Америке.
Коммерческая деятельность Сассексов оформлялась окончательно. Помимо благотворительной организации Archewell Foundation они создали две коммерческие — Archewell Audio и Archewell Productions. Доходы и расходы всех компаний были надежно скрыты от посторонних глаз: никто не мог узнать, куда пара вложила какие-либо доходы от Netflix и Spotify и какая часть доходов была (если была) использована на благотворительные цели («Также не было никаких доказательств того, что Netflix и Spotify получили какие-либо доходы от своих отношений с Сассексами, — напротив, сообщалось, что руководители обеих корпораций были разочарованы отсутствием продукции и прибыли»).
Профессиональная активность герцогов Сассекских тоже вызывала вопросы. Они объявили о партнерстве Archewell с Центром гуманных технологий для «работы над более безопасными, более сочувствующими интернет-сообществами»: «это обозначило сферу интересов Сассексов, но не могло стать источником денег для поддержания их образа жизни». Принц Гарри вошел в руководящий состав компании BetterUp — стартапа Кремниевой долины, специализирующегося на программе сохранения психического здоровья; для ее продвижения он организовал взаимовыгодное сотрудничество BetterUp с Фондом Содружества королевы. Следующим шагом Гарри стало участие в комиссии, организованной Институтом Аспена «для расследования того, как дезинформация вызывает современный кризис веры в ключевые институты», — он продолжал призывать всех бороться с «недобросовестными журналистами, распространителями лжи».
«Этика была настолько важна для Гарри, что они с Меган присоединились в качестве «партнеров по взаимодействию» к Нью-Йоркскому этическому банку. Фонд, основанный в 2015 г. для управления активами на сумму 1,3 миллиарда долларов, был ориентирован на устойчивые инвестиции; их цель, говорили Сассексы, заключалась в том, чтобы «переосмыслить природу инвестирования и помочь решить глобальные проблемы, с которыми мы все сталкиваемся». Сассексы вложили в фонд собственные деньги, и им заплатили за то, что они стали амбассадорами бренда, — хотя это было запрещено сандрингемским соглашением.
Банк вызывал споры. Его основателей, представлявшихся экоактивистами и хиппи, обвиняли в «гринвошинге» — отмывании финансов для сверхбогатых людей под дымовой завесой «добра». Критики подчеркивали, что «Этический банк» инвестировал в золотые прииски, социальные сети, авиакомпании, нефтяные корпорации, фармацевтику, Amazon, Raytheon и даже корпорацию Fox Руперта Мердока — все они осуждались как неэтичные и самим Гарри, когда он выступал в другой роли».
В это время в Лондоне Джейсон Кнауф сообщил Mail on Sunday через своего адвоката, что готов сделать заявление, если дело дойдет до судебного разбирательства. Если бы «дворцовая четверка» свидетельствовала в суде против Меган, это могло бы вызвать серьезные последствия для нее. Едва узнав об этом, Гарри отправился в Лондон — но не для того, чтобы как-то повлиять на ситуацию: шел апрель 2021 г., и он должен был участвовать в прощальной службе в честь принца Филиппа.
[Поездка Гарри в Великобританию, а также дальнейший разлад с королевской семьей (выход на Apple TV документального сериала Гарри и Опры Уинфри, выступление Сассексов на политизированном мероприятии Vax Live в Лос-Анджелесе и — позже — выбор для их новорожденной дочери имени Лилибет, повторяющего очень личное прозвище королевы) были описаны в опубликованном Бауэром в Times отрывке под кодовым названием «Слава богу, Меган не приедет»; прочитать о нем можно здесь.]
«Только когда вся королевская семья прибыла на саммит G7, организованный премьер-министром 12 июня в Корнуолле, и Кейт с Джилл Байден были сфотографированы смеющимися вместе, Меган смогла понять, насколько неравной была борьба за внимание. Для британцев Уильям, Чарльз и королева, прогуливающиеся по саду вместе с мировыми лидерами, представляли непреходящую силу монархии — и Уильям с Кейт представляли ее будущее.
Сассексы готовили контратаку. Все их дальнейшие публичные выступления были тщательно спланированы и расписаны вплоть до кульминации: позже в том же году в Нью-Йорке должно было состояться их собственное «королевское» мероприятие — и закрепить их статус в Америке».
В конце июля 2021 г. юристы Mail on Sunday все-таки попросили Джейсона Кнауфа предоставить свидетельские показания для предстоящего судебного заседания. Кнауф сделал это — «чтобы избежать сомнений в его правдивости, он отправил заявление, полностью основанное на обмене текстовыми сообщениями и электронными письмами с Меган и Гарри... Кнауф сообщил, что он комментировал черновик письма Меган ее отцу и что по просьбе Меган он информировал Омида Скоби». Трое других бывших сотрудников герцогини Сассекской также подготовили свидетельские показания.