Начало.
Второе слушание Владислав Горин перенёс с более понимающейся речью. Вся члены комиссии были удивлены такому прогрессу в его лечении. Но лишь Полина понимала, что это она была той самой причиной — стоило лишь дать чуть больше любви страдающему человеку.
Всё имущество Владислава Горина осталось с ним, как только он получил право снова распоряжаться своими денежными средствами, первым делом он вычеркнул имена своих сестер из всех документов, в которых раньше они значились близкими и экстренными контактами. В присутствии нотариуса, Влад написал завещание, что в случае его смерти, всё переходит жене — Полине Гориной... И их не родившемуся ребенку, про которого они пока скрывали.
Полностью обосновавшись в доме Влада в Москве, Полина решила навестить бывшего мужа, чтоб поставить точку в прошлом, но не успела этого сделать. Владислав нашел ей статью в интернете, которая гласила, что известный журналист признался в убийстве молодого бизнесмена Владислава Горина, но в тюрьме долго не протянул, начал сходить с ума, а после повесился в камере на полотенце, украденном в тюремной столовой.
Пропустив Рождественский вечер в прошлом году, обитатели дома Горина, казалось, решили на этот раз удвоить празднование, а сам Владислав с удовольствием его еще и утроил бы. В большом зале за два дня до Рождества на деревянном полу, положенном на каменный, пировали, пили, музицировали, танцевали и веселились от полудня до часа ночи. Даже Полину заставили танцевать, несмотря на то, что она, смеясь, протестовала, ее схватили и поставили на пол напротив Влада. С Денисом и тёткой Верой он повел ее величавым шагом кадрили к музыке и безбрежному веселью. Сначала был дружеский смех, который перерос в хохот, когда Горин взял ее за плечи и макушку, как марионетку в кукольном театре, и развернул назад, когда она сделала неправильный поворот.
В конце танца он поклонился. Полина со смущенной улыбкой протянула ему руку для рукопожатия. Он серьезно принял ее жест, потом притянул жену к себе и поцеловал, стоя посреди зала, долгим крепким, жгучим поцелуем. Бешеные аплодисменты и музыка стучали у нее в ушах, а среди всеобщего шума замерла их собственная горячая тишина.
- Пойдем со мной, - попросил Владислав Полину, уводя ее с лестницы. Полина пошла с радостью. По переходам, освещенным горящими светильниками, она и Владислав пришли в тихую комнату, которая была расположена в стороне.
Прошедший год она старалась жить согласно Свету, даже среди великолепия и роскоши. И опираться на слова тёти Веры о силе и мужестве. Это оказалось нетрудно.
Сейчас, когда всего было много, ежедневной задачей было разобраться, что необходимость, а что пустяки. Можно было бы уволить половину слуг, но Горин сухо заметил, что потом он должен будет платить, чтобы поддерживать их по бедности. За год она провела много времени, спрашивая себя, как ей жить по Правде. У нее были и собственные планы, и те, которые она возлагала на Владислава. Его Добрые Дела, как он называл их, подмигивая, когда выписывал чеки, огромные, ошеломляющие чеки - вес ответственности, которой она пугалась.
Горин закрыл дверь и повернулся к Полине. Безумное выражение его глаз исчезло около года назад, ушло так постепенно, что она не могла сказать, когда это произошло. Он был не таким, как раньше. Страшно нетерпеливым, чтобы что-то разобрать, сказать или решить. Раньше ему нужна была лишь минута, а сейчас - две. Он мог заниматься только одним делом, а не сразу несколькими. Владислав смотрел на нее с полным пониманием. Казалось, Полина совсем не смутилась, когда он стал осторожно снимать жемчуга с ее волос и откинул волосы .
Владислав провел ладонями по ее щекам и обнаженным рукам.
- Я видел это платье раньше, - прошептал он.
- Достаточно одного вечернего платья, - решительно сказала она, пока он возился с крючками на серебристом платье.
- Но подумай о голодающих швеях.
- Ты не должен насмехаться. Это правда, что многие голодают.
- Значит, не заказывай нового платья, - сказал он. - Просто пошли им… немного моих денег.
Полина положила руку на его щеку, чувствуя ее жесткость.
Полина улыбнулась, поглаживая незаметную шершавую выемку мускула от щеки ко рту.
- У меня есть некоторые…
Он наклонил лицо к ее шее и тяжело вздохнул.
- Мы поговорим об этом завтра, - предложила она. Он опять вздохнул, его руки скользнули ей под грудь, и он опрокинул ее на спину. Когда он целовал ее, она забыла о платьях и законах. Когда он вошел в нее, она сильно и близко прижалась к нему - это было ее, вне всех земных забот. Это было сладкое единство и родство, ее бремя любви, сильная и бьющая через край радость в каждой его части.
Накануне сочельника большой зал представлял собой бедствие из разбросанных скамей, сгоревших свечей, тянувшихся красных лент. Большое полено все еще горело в огромном камине, обогревающем пустынную комнату. Владислав улыбнулся сердитому лицу Полины, когда она поймала взгляд Рэкса, взобравшегося на длинный стол и терзавшего окорок, зажав кусок передними лапами. Гретта скромно лакала тающий лед из большого серебряного ведерка для охлаждения вина, которое стояло посреди пола.
Горин свистнул. Гретта подошла, а Рэкс лишь взглянул на него и продолжал свое дело.
Влад остановился и притянул Полину к себе. Он прислонился к стене и закрыл глаза в поцелуе.
Полина стояла около него с раскрасневшимися щеками, смущенная, с сонными глазами. Она склонила голову ему на грудь и еще раз зевнула.
Владислав улыбнулся, глядя на нее. Может быть, он - плохой, испорченный человек. Но он смог распознать чудо, ведь одно он уже точно знал лично — он стал снова нормальным человеком... Вопреки всему стал...
Данный рассказ вышел сложным для меня. Но видимо не только для меня, но и для Вас.
Жду Ваши комментарии. Ваши все замечания учту.
Скоро на канале начнёт выход новый рассказ.