-Я уберу туалет, а ты давай шуруй информатику! – распорядился Волков, подхватив ведро и швабру.
Володя сел за компьютер, зашел в программу, щелкнул почту на загрузку и принялся за составление алгоритмов – у него это выходило гораздо лучше, чем у Волкова – полчаса должно хватить – Сережка как раз управится с туалетом и душевой, а он потом помоет комнату самоподготовки, коридор и лестницу – в это время Волков спишет физику. На какие только ухищрения не шли они за этот месяц, чтобы управиться и с учебой и со своими нарядами по уборке корпуса и работой в конюшне. Где и как только не выполняли они задания для самостоятельной работы! И на конюшне, и на переменах (само собой), и на вождении специально пропускали свою очередь, чтобы хоть что-то подготовить – и на борьбе задерживались в раздевалке и туалете, чтобы урвать пять-десять минут…
Володя старался прочитать задачи по физике еще на уроке – украдкой решал их на других уроках и переменах. Волков подобным образом расправлялся с математикой – а потом они менялись своими записями – за одну удачную тренировку по борьбе, вождению или парашютной подготовке можно было переписать домашку по предмету. По ночам читали устные предметы – Волков готовил историю, теоремы по алгебре и геометрии, а Володька – биологию, химию, физические и астрофизические законы – а потом во время работы на конюшне пересказывали друг другу.
Работа на конюшне была тяжелой – но ребята трудились на совесть, и Антон Павлович давал им покататься верхом - Володя учил Сережку обходиться без седла – и у того получалось. «Может забьем на бокс и сюда будем ходить, - в шутку сказал он как-то, - согласен даже десяток тачек с навозом вывозить ежедневно». В общем, свое наказание отработали честно – сегодня была последняя пятница, и, как назло – зачет по информатике.
С информатикой дело обстояло плохо – задания нужно было выполнять в планшете – а его не потягаешь по конюшням и раздевалкам – Пушкарев за этим следил – оставался только вот этот утренний наряд – один готовит информатику, второй работает за двоих.
Впрочем, сегодня, у Володи голова болела не только за информатику – две недели назад Марина перестала писать – заметил он чуть позже – так как, учитывая состояние дел, выходил в сеть два-три раза в неделю максимум – на несколько минут не больше – он отправил ей несколько сообщений, но ответ получил лишь сегодня: «Володь, мама в больнице, врачи не говорят мне ничего, а отец каждый день напивается и тоже со мной не разговаривает. Я не знаю, что делать – я с ума сойду. Прости, что долго не писала, просто не до чего».
Володя сидел, пытаясь переварить прочитанное и не знал, что ему делать
-Ты закончил? – голос Волкова вернул к реальности.
-Что? – Володя не без труда вспомнил, что вообще-то должен был алгоритмы составлять. – Нет еще.
-Ясно. Тогда я лестницу пока помою.
До боли закусив губу, Володя переключился на информатику – и через четверть часа управился, забрал у Волкова ведро со шваброй.
-Мне нужно на этих выходных в увольнение попасть, - сказал он Сережке.
-С ума сошел? Пушкарев ни за что не отпустит.
-Ну, тогда через забор.
-Серьезно?
-Да.
Волков ничего не ответил, углубившись в физику, а Володя, открыв форточку мыл пол в кабинете самоподготовки.
Спустя еще четверть часа Пушкарев пришел принимать их работу. Кивнул:
-С добрым утром.
-С добрым утром, - отозвался Володя и без паузы произнес, - Петр Сергеевич, мне нужно в увольнение на этих выходных.
-Что тебе нужно? – изумился Пушкарев.
-В увольнение. На субботу и воскресенье.
-А еще что тебе нужно? Ты список составь. Мы потом обсудим.
-Больше ничего не нужно.
-Тогда – закрыли тему.
Володя кивнул – собственно, чего он ждал? Не получилось, значит, не получилось. Значит, придется через забор… Конечно, его тогда наверняка уже отчислят, но в свете последнего решения, что с космосом он свою дальнейшую жизнь связывать не будет – это не так уж и страшно.
Петр Сергеевич тем временем объявил в отряде подъем и жестом позвал Володю.
-Ну и как сильно тебе нужно увольнение?
-По десятибалльной шкале – двадцать, - отозвался парень, подумал пару минут, - и, может быть, мне понадобится больше времени, чем выходные.
-Вот как? – Удивился Петр Сергеевич и пожал плечами, - что случилось?
Он рассказал.
-Пиши заявление, - кивнул Пушкарев, - звони своему опекуну, чтобы он тебя забрал. И с тебя еще неделя нарядов, как вернешься.
Володя обрадовано кивнул.
Олег поехал с ним. Володя пытался было спорить, но тот лишь покачал головой:
-На тебе твоя Маринка, на мне разговор с ее батей.
Марина была дома одна. С их последней встречи она стала как будто меньше – и теперь едва доставала макушкой ему до подбородка.
-Отец придет часам к шести, - пожала она плечами, приглашая гостей в квартиру, - пойдемте пока попьем чай.
На кухне было неряшливо, хотя и видно было, что недавно здесь пытались убраться.
-Так что случилось? – спросил Володя.
Девушка пожала плечами.
-Утром ей стало плохо, вызвали скорую… потом нам сообщили, что она без сознания и все… мне больше никто ничего не говорит. Уже почти две недели… это кошмар.
Они сидели и пили чай, когда пришел Маринин отец с внушительным пакетом, в котором позвякивало, как в рюкзаке у Волкова.
Олег пожал ему руку, они быстро перебросились парой слов, после чего Олег вернулся к ребятам:
-Погуляете? – предложил он Володе.
Марина была против, но он все-таки вытащил ее на улицу.
-Вот всегда так! – Возмущалась девушка, - идите, детки, поиграйте в песочнице, пока взрослые разговаривают!
-Олег выяснит, в чем дело и все нам расскажет, - заверил Володя.
Марина скептически закусила губу.
-Вот увидишь!
Они вышли на улицу – в воздухе порхал первый снег. Снег покрыл дорогу и тротуары тонким слоем, пока еще не потревоженным ни транспортом, ни людьми. Володя с Мариной шли по этому снегу, взявшись за руки, и почти не говорили.
-Может – кино? – предложил Володя.
-У меня мама в больнице без сознания, - напомнила Марина, - какое кино?!
Володя стал перед ней и взял за плечи:
-Все будет хорошо, - заверил он ее, - просто поверь, ладно?
-Откуда ты знаешь?
-У меня предчувствие, - от нагло врал, никакого предчувствия у него не было, - просто поверь мне и перестань сходить с ума. Хотя бы на два часа, слышишь? За это время ничего не случится.
Марина неуверенно кивнула, и они пошли в кино на первый попавшийся сеанс – на какую-то семейную комедию, на которую при иных обстоятельствах Володя никогда бы не соблазнился. Люди на экране суетились, создавая себе проблемы из ничего, шумно ссорились, не менее шумно мирились – и когда, наконец, все недоразумения были разрешены, семейство героев под титры принялось радоваться своему окончательному воссоединению – Марина разрыдалась у него на плече. В зале включили свет. Люди неторопливо выходили в холл, с недоумением оглядываясь на двух подростков, а Володя обнимал Марину, не в силах ее успокоить…
Отец Марины встретил их трезвым и немного смущенным, как показалось Володе, но, может, он ошибался.
У мамы Марины был инсульт. Врачи никаких прогнозов не давали. Они сделали все, что могли – по их заверениям мозг пациентки не пострадал, и нужно было только ждать – сколько ждать – они не уточняли – по их словам – можно было ждать и три дня и три года.
Олег засобирался на вокзал.
-Можно я останусь? – Произнес Володя, – вопросительной интонации в этом вопросе было совсем немного.
Отец Марины взглянул на него, усмехнувшись, кивнул:
-Оставайся. Диван свободен.
Володя пошел провожать Олега до остановки.
-Спасибо, - сказал он.
Олег кивнул:
-Я рад, что смог помочь.
Володя боялся, что Олег сейчас испортит этот момент какими-то напутственными словами, но тот так ничего и не сказал. Подошел автобус и, крепко пожав ему руку, Олег уехал.