Тяжёлый физический труд, любое решение только с разрешения настоятеля и никакого декретного отпуска с грудным ребёнком на руках. Неужели не было другого выхода?!
Когда я начала свой рассказ о жизни в Пустыни, в комментариях к моим откровениям образовался хит парад примерно одинаковых вопросов-претензий, в котором есть три “злых персонажа”:
- Жители Пустыни, которые обрекают своих гостей на мучения и рабский труд.
- Я, которая обрекла на это своих детей.
- Моя мама, которая не остановила безумную дочь и не спасла ее и своих внуков от “всего этого кошмара”.
Наверное, чтобы у вас сложилось более правильное понимание, нужно чуть подробнее сказать о каждом.
Монастырь, это в любом случае не про веселье и излишества в общем понимании мирского человека. Это место, которое создано для того, чтобы переосмыслить ценности и получить помощь, которая требуется очень многим. А это значит, что труд и блага делятся поровну на всех, также на всех делятся трудности и лишения.
Батюшка, который взял Пустынь маленьким забытым приходом, будучи молодым священником, предупреждает об этом каждого своего гостя и человек уже сам волен решать, остается он или идет искать более комфортную жизнь. В Пустыни никого не держат силой и даже не уговаривают остаться.
И тут сразу можно перейти ко второму “злодею”, то есть ко мне.
Меня тоже об этом предупредили когда я со своими детьми приехала в Пустынь. Мне рассказали о том, как еще несколько лет назад в монастыре не было даже электричества, а помещения отапливались дровами, которых хватало сильно не всегда.
Мне рассказали о том, как батюшка веря в свой монастырь, в свои силы и в добрых людей не останавливался ни на минуту, постоянно строя, создавая и налаживая быт. Но подробнее об этом чуть дальше, а пока обо мне.
Я понимала, что сложный период в моей жизни, это только моя ответственность, и я не имею права перекладывать ее на маму, подруг, приют для тех кто оказался в подобном моему положении. Я понимала, что мне нужно переосмыслить и принять все происходящее, чтобы дальше идти уже с выученными уроками.
Почему же не остановила и не забрала меня мама? Ну, во-первых мама всегда позволяла мне жить свою жизнь, аккуратно давая советы, но при этом не ломая моих решений. А во-вторых, она понимала, что я ни единого дня не воспринимала свою жизнь в Пустыни как наказание, мучение или рабство, из которого пути назад у меня нет.
И вот сейчас стоит вернуться к самому монастырю. Я пришла в Пустынь с тремя маленькими детьми, горьким опытом сложного брака и девятью классами образования. У меня наконец-то появилось время подумать о том, чего я хочу в дальнейшем, и пример монастыря меня сильно вдохновил.
За несколько лет батюшка создал из небольшой обители монастырь, в котором появилась гимназия, главной целью которой было не просто научить детей читать и писать, а дать им высокий уровень образования и образованности. На переменах ученики слышат классическую музыку, перед ними во всех кабинетах висят картины известных художников. Ученики не зациклены на жизни в Пустыни, они изучают весь мир и узнают о самом прекрасном. У них есть те же подростковые проблемы и переживания, что и у их сверстников за пределами монастыря, и у них есть наставники, которые помогают им все это пережить.
Могла бы я дать своим детям то же самое за пределами Пустыни, работая нянечкой? Очень маловероятно. Скорее всего они пошли бы в самую обычную школу, где получили бы базовые знания, без какого-либо углубления в культурное и прекрасное. Ну и в духовное,конечно же.
Вообще, это одна из ключевых идей батюшки, ведь как он всегда говорит – познать плохое дети успеют всегда, наша задача дать им сейчас как можно больше хорошего.
Я кстати знаю об образовании в гимназии не по наслышке. С благословения батюшки я смогла экстерном закончить полную среднюю школу.
Жизнь в пустыни, насколько бы она со стороны не казалась скучной и однообразной, также полна жизненных перипетий, и тут мы плавно подходим к вопросу о том, почему же я ушла, если все было так прекрасно?
В Православной Обители я никогда не чувствовала себя одинокой, как человек. Мне всегда было с кем поговорить, поделиться, попросить совет и помощь, разделить радость.
Но при этом я оставалась одинокой женщиной, которая не перестала мечтать о счастливой семье. Наоборот, лучше узнав себя, свои желания и взгляды на мир, я еще больше хотела, чтобы рядом был мой человек, с которым мы вместе пойдем дальше.
Мне хотелось заботиться и получать заботу , строить свой дом, обустраивать свой быт. Хотелось, чтобы у детей был пример здоровых, традиционных семейных ценностей, а мне было кого обнять в конце рабочего дня, с кем строить планы на будущее и с кем можно было бы просто в тишине попить чай, после того как шумные отпрыски разойдутся по своим кроватям.
Монастырь – это не конец жизни, как многие думают. И даже как женщина, я не была обделена там вниманием, ведь как и в любой общине, жители Пустыни выстраивают взаимоотношения.
Я обязательно открою кое какие секреты этой стороны жизни в Пустыни в одной из своих следующих статьях, поэтому подписывайтесь чтобы не потерять и в комментариях задавайте вопросы, которые вас больше всего интересуют.
Но все это было немного не то, что мне было нужно. В какой-то момент я поняла, что создать в монастыре семью я не смогу, либо на это уйдет очень много драгоценных лет, которые мне совсем не хотелось терять.
К этому моменту, быт в Свято Алексеевской Пустыни становился все лучше. Батюшка привлек много известных людей, которые также как и он горели идеей сделать обитель не просто местом куда может прийти любой нуждающийся, но и местом где душа человека будет испытывать счастье.
Соблазн остаться был очень велик, но все же я решила не отступать от своих истинных желаний и оставить Пустынь. О чем я желала много раз, но сейчас оглядываясь назад, я понимаю, что как и прийти в Пустынь было совершенно правильным решением, так и уйти из Обители было своевременно и необходимо.