Лайка, тысячелетия помогая человеку выживать в экстремальных условиях высоких широт, по сей день страдает от его
коварства, поскольку одежда коренных народов Севера, если и не
вся шьётся из её меха, то неизменно им оторачивается.
В годы «освоения» Евразийского Севера и прибрежной зоны
«Севморпути» мех лайки десятки лет был обязательным в пошиве дох приезжим «исконным северянам» и унтов полярным лётчикам.
Для оторочки национальной меховой одежды аборигены
отбирают лаек белого окраса «живьём», а для производственной
одежды окрас имеет второстепенное значение.
Универсальное использование лайки изменяется с Востока
на Запад и с Севера на Юг . Северо-восток и центральная
Сибирь – историческая родина крупной лайки связана с её не
только охотничьим, но и ездовым назначением.
Брем в начале прошлого века отмечал в облике чукотского
отродья ездовой лайки черты местного полярного подвида волка,
поэтому она чаще других отродий держит хвост не как у всех лаек
закрученным вверх, а по-волчьи, «поленом», хотя и она, не получая от волка генетической «подпитки», со временем возвращается к манере держать хвост в норме лайки.
Освоение Севера требовало большого количества ездовых
лек. Но из-за их нехватки лаек заменяли привозными молоссами, которые, скрещиваясь с ездовой лайкой, образовали генофонд
очень крупных «лайкоидов». В США и Канаде на их основе и
эскимосского маламута вывели отродье, так называемого скоростного маламута, конкурирующего в гонках с чукотским отродьем
ездовой лайки .
Сибирским лайкам, если к ним не прилита кровь караульно сторожевых пород, не свойственно и сторожевое поведение,
направленное против человека.С продвижением на Запад лайка теряет в росте, приобретая
пастушеские и сторожевые качества, что уже проявляется у деревенских дворняжек той же лайки средней части Европейской России. Особенно это заметно у лайки угорских народов Западной
Сибири, Поволжья и Восточной Европы, где она приближается
к облику мелкой оленегонной лайки с её удлинённой псовиной,
характерной и для мелких венгерских овчарок пули и пуми, отличавшихся от оленегонной лайки не телосложением, а лишь ещё
более изменённой псовиной.
На северо-западе лайка мельчает, ибо её основное назначение пастьба оленей, сохраняя универсальные охотничьи качества,
в меньшей степени ездовые.
Здесь появляются и её узко специализированные породы:
финская птичья и оленегонная лапландская (лапхунд), но она,
как и её ненецкое отродье, служит и для охоты на водоплавающую птицу. Также используют исчезающих марийскую охотничью лайку и более крупную карельскую медвежью лайку,
послужившую прототипом для стандарта так называемой русско европейской лайки (РЕЛ), в которой использован чёрно-пегий
окрас этой карельской породы.
В северных посёлках, где сосредоточены потомки аборигенных пород лайки, совместно уживаются как крупные, так и основная масса лаек среднего роста, а также мелкие.
Если полагать, что все они могут свободно скрещиваться,
то можно только удивляться, как за три четверти века (от начала широкомасштабного освоения Севера, и смешения его малочисленных народов) у них ещё остались различия, повторяющие
«триаду» видов рода Canis, резко различающихся по росту.
На первый взгляд в таких условиях сохраниться мелким
шакалообразным формам труднее, если бы не «геноцид» крупных
и средних сородичей путём кастрации кобелей, используемых в
охотничьих и ездовых целях, а также отстрелов охотниками за
собачьей пушниной, ибо «охотиться» на мелких лаек пока есть
крупнее, нет скорняжного интереса, тем более никто не удосужится их и кастрировать.
Размерный барьер, ограничивая вязки мелких кобелей с крупными суками, как и спрос у пастухов-оленеводов на лаек, высотой в
холке порядка 40 см, также способствуют их сохранению.
Мелкая (оленегонная) лайка, кусая подгоняемого оленя
за нижнюю часть конечностей, защищённую камусом (на бегущей выше и не достать), не повреждает оленю кожу. А поскольку повреждение кожи способствует внедрению некробацилл,
вызывающих у северных оленей некробациллёз так называемую
копытку, то использование в их пастьбе мелких лаек служит профилактике этого заболевания.
От мелких форм, «выщепляющихся» в любой популяции
лайки, при однородном подборе пар рождаются лишь мелкие
особи, ибо мелкий рост рецессивный признак шакала, а крупный – волка и средний собственно домашней собаки – полудоминантные признаки.
Японцы при выведении своего белого шпица использовали
оленегонных и других мелких лаек Сибири.
В Ханты-Мансийском АО существуют несколько пород и
отродий лайки.
Отродья мелких оленегонных ненецких и зырянских лаек,
а также охотничьих коми-зырян, приведены в Западную Сибирь
из Европейского Севера. Крупный же Самоед относится к псам,
пришедшим на Север с тюркским этносом с Юга.
Лайка коренного населения бассейна Оби с растянутым
корпусом – благодаря отбору, основанному на давних традициях хантов и манси, устойчиво «дрейфует» в «созданных» из неё
спортивных отродьях, (псевдопород) охотничьей лайки так называемых западносибирской и «русско-европейской», созданных
в питомнике ВНИИО из лаек, оставшихся неиспользованными
в ВОВ питомником школы МО «Красная звезда». Их внедрение
в любительское использование и разведение началось в так называемых кинологических центрах: Москве, Ленинграде, Калинине,
Ярославле и Казани.
Разделение охотничье-промысловой лайки на так называемых географические породы, различавшиеся не функционально,
а лишь надуманными в стандартах, 2 см высоты в холке, что даже
невозможно у живой лайки точно измерить, как и приписываемыми им «породообразующими» окрасами, принесло генофонду
важнейшей отечественной породы неоправданные издержки
Внедрение вымороченных стандартов псевдопород лайки
в центрах заводского разведения, затормозив в них её адекватное
воспроизводство, в промысловых регионах послужило поводом
к отстрелам лаек «нестандартных» окрасов, ставших в одночасье на своей исторической родине так называемыми лайкоидами,объявленными Главохотой РСФСР вне закона, на радость заготовителям собачьей пушнины и в угоду санветнадзору, для которого чем меньше так называемыми «бесхозных» собак, тем меньше
забот .
Накопление в изолированных популяциях лайки каких-либо
новых признаков поведения или экстерьера, дестабилизирующих
первоначальные качества её пород образуют в промысловой, ездовой и оленегонной породах местные отродья, количество которых возрастает пропорционально времени изоляции конкретной
популяции породы .
В традиционных условиях содержания промысловой, ездовой и оленегонной лаек их полиандрия допускает некий племенной учёт по материнской линии, но лишь за время, обозримое
одним поколением хозяев, удерживавших в своей памяти внешний облик и особенности рабочих качеств выдающейся суки.
И хотя далеко не все её морфологические особенности служат генетическими маркёрами рабочих качеств, но обращённое на
них внимание хозяев влияло на их сохранение в потомстве такой
суки, и они, закрепляясь в данной микро-популяции, перерастали
в признаки отродья.
Но лишь относительная изоляция таких микро-популяций,
не изменяя их производственной специализации, не накапливала
признаков породы.
На закрепление же желательных качеств в статусе породных,
без реальной заводской изоляции от скрещиваний с кобелями, не
имеющими культивируемых признаков, требуется значительно
больше времени.
Поэтому кочевые племена реально не могли за одно поколение
создавать истинные породы промысловой, ездовой и оленегонной
лаек и поэтому по сей день довольствуются лишь их отродьями.
Но «первооткрывателей» «пород» лаек, желающих стать
авторами «стандартов», это явно не смущает. И такие, не умудрённые опытом «специалисты» и малозначимым экстерьерным признакам, не задумываясь присваивают статус «породных», что не
выдерживает серьёзной зоотехнической критики, и отвергается практикой их заводского разведения.
Но уже подражательное поведение молодняка рабочим качествам взрослых, на чём держатся производственные отличия аборигенных пород лаек, признак более важный, нежели окрасы и
других формальные различия декоративного толка.Тем не менее носители декоративных признаков, востребованные народами всех времён, служат виду домашней собаки хранителями её лояльности человеку.
Известный зоолог А.А. Вершинин наблюдал таких «бесполезных», с его точки зрения, лаек и у аборигенов Камчатки.
Картину относительно недавнего прошлого и отчасти современного состояния лаек в Западной Сибири непредвзято комментирует этнограф Е.А. Оборотова, несколько лет проработавшая в
ареалах этих собак.
По её данным, популяция лайки, обособившаяся в среднем
течении Оби и её притокам: Северной Сосьве, Казыму,
сохраняет универсальность и её традиционно используют как
на промысле, так и в упряжке, но для выпаса оленьих стад в зоне
тайги этих достаточно крупных лаек уже не применяют.
Вместе с частью казымских оленеводов, мигрировавших в
ХIХ в. через водораздел в поисках новых пастбищ и промысловых угодий, эти лайки попали на реку Назым. Ареал их не связан
с регионом проживания какой- либо определенной этнической
группы (эта область является местом контактов между хантами,
манси,лесными и тундровыми ненцами), совпадая с хозяйственно культурным типом рыболовов больших таёжных рек, охватывая
основное русло Оби и богатое рыбой среднее течение её притоков.
Ведущими направлениями в хозяйстве этого региона традиционно были рыболовство, охота на копытных и выпас небольших стад
оленей. Был также и пушной промысел, хотя менее интенсивный,
чем в верховьях рек, как и охота на пернатую боровую и водоплавающую дичь. Лайки, о которых идет речь, крупнее своих таёжных
собратьев, зырянских. Рост кобелей достигает 56 см в холке, корпус растянутый, глаза янтарного или жёлтого цвета, веки с темным ободком, уши посажены высоко и очень подвижны, внутри
опушены, слуховой проход защищён густой щёткой волос. Псовина короткая, с густым подшёрстком, закрытым плотной остью,
более длинная на загривке и хвосте. У этих лаек гнус не разъедает веки и область вокруг глаз, как у собак с мягким шёрстным
покровом. Хвост гибкий и подвижный, поднимаясь вверх, он то колышется султаном, то мягким полукольцом лежит на спине, а в
неактивном состоянии свисает ниже скакательного сустава. При
чисто-белом окрасе, главной особенности экстерьера этих собак,
чёрные мочка носа и губы. На языке манси их именуют «войкан
амп» – белая или светлая собака. Считалось, что белых собак не боятся водоплавающие птицы и пушные звери, с ними легче охотиться, но главное – от них не шарахаются домашние олени.
Белый окрас оленегонных лаек предпочитают и коми, выпасавшие свои стада на склонах Северного Урала. Белую собаку
легче отличить от хищника как охотнику, так и пастуху-оленеводу,
она не провоцирует панику и у других домашних животных.
Хантыйские и мансийские лайки выносливы и неприхотливы, не боятся воды, охотно плавают и даже ныряют. Добывая в
мелководных старицах щук, приносят добычу и своим хозяевам.
Они обладают острым чутьём (обонянием, слухом и зрением),
энергичным, «неунывающим» и независимым характером, позволяющим им охотиться и без человека. Приходилось наблюдать,
как при отлучках людей с промысла, собак оставляли в угодьях
одних на длительное время. Отличаясь бесстрашием к крупному
зверю, они пригодны для охоты на медведя. К человеку они доброжелательны, но без назойливости, их отношение с ним носит
характер сотрудничества. О приближении незнакомых людей они
оповещают лаем, но для активной охраны от человека этих лаек
не используют, и сталкиваться с их агрессивным поведением по
отношению к незнакомым лицам не привелось, ибо позволивших
себе такое, что может свидетельствовать о метизации их с немецкой овчаркой, сразу убивают. Зачастую эти лайки живут впроголодь, но никогда не воруют дичь и мясо с нарт или с полок над
входом в жильё.
Однако принципы тестирования и отбраковки щенков лаек,
практикуемые хантами и манси, требуют критического рассмотрения.
В Сибири выживают лишь лайки с волчьей псовиной и иммунитетом к местным болезням.
«Звероватый» облик, выщепляющийся у лайки, объясняется
её гибридизацией в недалёком прошлом с волком .
Ханты и манси старались не допускать в свои паули случайных псов, пытаясь, насколько это удавалось, вязать своих лаек,
сходных по охотничьим качествам.
В ряде сёл популяцию лайки ведут от сук с выдающимися
охотничьими качествами, а в некоторых паулях – и от одной суки.
В других же местах (посёлки Анеево и Камратка) практикуют
обмен охотничьими лайками, обеспечивая тем их разнообразие.
Ведущим для хантов и манси является отбор выращенного
молодняка по рабочим качествам, проявляющимся лишь на промысле. Способность щенков к самообучению, подражая работе
взрослых, одно из драгоценных свойств этих собак. Чаще всего
щенки приобретают охотничьи навыки уже в первое лето своей
жизни, выслеживая и ловя для собственного пропитания мелкую добычу. Они гоняются за бурундуками, молодью глухарей и
тетеревов и даже бегают по мелководью, пытаясь схватить рыбу.
Щенки-однопомётники учатся охотиться стаей – как со сверстниками, так и с взрослыми собаками.Традиционно у каждого члена семьи были свои лайки.
У женщин могли быть промысловые и подпряжные для транспортировки небольших грузов, подвоза дров и воды. Заурядных
охотничьих лаек использовали как ездовых для хозяйственных.нужд в окрестностях деревни. Были и домашние «компаньоны», а
в низовьях Оби и собаки для вычесывания пуха. Щенков отдавали детям, приучая их заботиться и понимать животных. Те своих
маленьких хозяев сопровождали в лес, становясь им товарищами
в детских играх. Каждый кормил своих псов сам. Общеизвестно,
что собачий мех не индевеет на морозе. Использование собачьих
шкур для опушки зимней одежды на Оби связано с самодийской
культурой. По описаниям путешественников, род остяцких князей Тайшиных держал отборных мохнатых псов, чьи шкуры шли
на панды малиц.
«Кроме ездовых лаек, впрочем, только ниже Берёзова, ещё
держат и мелких, лаек единственно из-за длинной мягкой белой и
черной шерсти, весьма употребительной здесь в опушке мужского
и женского платья. Самых красивых собак этой породы видел я
у князя Обдорского в Князь-Юрте. Такие собачьи шкурки стоят
там нередко 6 рублей и дороже», – писал А. Брэм.
Традиционно, угры собак не забивают, за исключением
манси, проживающих по р. Ляпин. В их состав вошли несколько
ненецких фамилий, у потомков которых до недавнего времени
сохранялась традиция оторачивать подолы мужских малиц белым
собачьим мехом. На Оби и в низовьях Сосьвы (ниже пос. Сартынья) проходит граница хозяйств рыболовов больших таежных
рек. Там для зимней одежды традиционно набирали подклады не
из оленьего меха, а из птичьих и собачьих шкур.
Дополнительный импульс эта традиция получила в 30-е
годы, когда в период освоения Севера в массовом порядке зимняя
одежда шилась из собачьих шкур. В низовьях Сосьвы одежду и
меховые чулки-чижи шили из щенячьих шкур. У стайки для скота
стоял специальный шест с петлей, которой удавливали собак в
ритуальных целях, а в последнее время и на шкуру.
Конституциональные типы, подобные лайке Средней Оби,
встречаются и у других её отродий, позволяя проследить миграционные пути этносов с породами их собак.Лайки конкретного производственного использования –
охотничьи в зоне тайги, ездовые на побережье Северного Ледовитого Океана и пастушьи в регионах разведения домашнего северного оленя, могут быть отнесены к циркумполярным породам, не
исключающим внутри каждой из них местные отродья, которые,
по зоотехническим нормам, могут скрещиваться, не взирая на их
происхождение.Более того, внутрипородный кроссбридинг отродий, не вредя
закреплённому изолированным разведением разнообразию, служит противовесом, необоснованным инбридингу и скрещиванию
с породами иных назначений, например, с немецкой овчаркой или
молоссами. В то же время, универсальность лайки, позволяя ездовую применять на промысле нерпы, промысловую в упряжке, а
оленегонную на охоте за водоплавающей птицей, не предполагает
эти породы скрещивать.
Если не брать в расчёт формальных признаков пород лайки
и не касаться их функционального содержания то, в основном,
породы различаются размерами и конституцией, соответствующими видовым нормам триады рода Canis
«Освоение Севера», упразднив этническую разобщённость коренных народов и приведя их к оседлому образу жизни
в посёлках, стирает и реальные отличия пород и отродий лайки.
Утрата ими территориальной изоляции, ограничивавшей скрещивание, возвращает лайку к исходным корням с её слабой специализацией.
Но в посёлках лайку засоряют и иные породы, что, в свою
очередь, ставит задачу отличать её от метисов. Теперь уже для
того или иного назначения взрослую лайку выбирают по размерам, меньше по конституции, а уж затем проверяют её рабочие
качества. И если у рослого кобеля проявятся ездовые качества, то
его ставят на довольствие, берут в обучение и кастрируют.
Так поступают и с кобелями промыслового назначения.
Спрос же на мелкую оленегонную лайку хотя и не высок, но стабилен. Но если даже и ей, кочующей со стадами оленей, не просто
сохранить своё потомство без вмешательства пастухов, оставляющих её щенков по своему усмотрению, то лаек средней величины,
оставшихся не у дел, судьба не жалует.
Метисы, утратившие породные различия, но ещё сохранившие товарную псовину, интересуют лишь охотников за собачьей
пушниной, добыча которой где-то ещё формально регламентируется стандартами «географических пород» но в основе заготовок
собачьей пушнины лежат стандарты не пород, а качества сырья.