Настя Васльевна, или как её зовут друзья – Настенька - девушка ладная во всём. Фигура, стать, и умом не обижена, вот только есть изъян: не везёт с женихами. Встретит, бывало, молодца. Разговор заведёт. Интерес к себе проявит. Парень вроде и готов отношения продолжит, да понимает, что девица-то умна и мнение своё имеет. «Не», - думает – «своенравной женой будет», и уходит добрый человек, другую искать.
Измучилась Настенька, от этих амуров. Да время идёт, а она всё в девках.
— Ну что со мной не так? Сзади недостаточно округлая, губки тонкие или походка не совсем лебединая? – Вскричала, проснувшись в холодной постели Васильевна.
Вскочила, наспех оделась по-походному, в зеркало глянула – огонь баба! Прядь непокорную с глаз сдула и на воздух. «К Бабе Яге. Она поможет, а нет…» замерла Настя:
— Да пусть Кот Баюн сожрёт!
И давай широким шагом путь к лесу держать.
Смеркалось. Филин ушастый из дупла вылез. Уж ухнуть хотел, да Настю увидел, с очами огненными.
— Пардочне. – Стушевался охотник ночной, да в темноту ствола подался.
— Стоять! – Анастасия скомандовала. – Баба, что Ягою зовётся, на болтах живёт? Путь правильно держу?
— Угу – Из дупла донеслось.
Вскинула подбородок Настенька и дальше подалась. А птица ночная дома осталось. Видать, погода не лётная, да грызуны приболели.
Дом Яги показался. Вокруг топь смрадная, частокол сосновый. Сруб на курьих ногах на пригорке стоит. Подошла к нему наша героиня, подбоченилась.
— А ну, избушка, воротись лесом задом ко мне передом.
Дом качнулся, помялся, да так и остался.
— Да ты что, деревяшка, упрямиться удумала? На дворе ночь, волки зубастые шляются, давай вертайся входом ко мне.
Закряхтела бревенчатая, трубою загудела. На крыше кот крупный появился. Глаза пламенем горят, когти сталью блестят.
— Чего это девки командовать стали? – Человечьим голосом вопрошает.
Анастасия Васильевна, как взглянет на лохматого, тот аж уменьшился в размерах. По крыше хвостом лупанул, та и повернулась.
Стоит на пороге Яга. Дряхлая как само мироздание. Горб под тужуркой, волос нечёсаный, нос горбатый в рот лезет. Глаз болотный на неё смотрит, вопрошает:
— Зачем девица пришла, чего судьбу пытаешь?
Настя в ноги к Бабе кинулась:
— Помоги мудрая женщина, сердце истосковалось, любви хочет, спасу нет!
Крякнула Яга, спину кривую ногтем почесала. Осмотрела Настеньку и говорит:
— Не надо тебе попу, что вечно упругой будет, губки утиные типа – по моде, да и ноги у тебя не разные, хоть одна левая, а другая правая. Ты вот что сделай: найди агрессивность свою.
— Да как же? – Отпрянула Настя.
Засмеялась старая, закудахтала.
— Мужик нынче плёвый пошёл, самой узды в руки брать надо. Но и бед испытаешь, а ничего! Поплачь, со слезами вся боль и выйдет. Ты вот чего, найди свою дорогу. Ступай по жизни легко и свободно, согласно призванию, и это …
Васильевна вся вслух обратилась.
— Бусики найди, бирюзовые.
— Бусики? Зачем?
— Бусики – это красиво! – Загоготала Баба Яга и в ладоши хлопнула.
Вскочила Анастасия Васильевна. Глядь, в постели. На пол ногами босыми ступила, к зеркалу подбежала. Смотрит. Волос растрёпан, личико испуганное, а глазки синевой небесной отдают.
— Фух. Ну и сон. Хотя … самой надо счастье ковать, а не вздыхать в окошко глядя. – Проговорила она и гребень в руки взяла. Причёсываться стала, да косу плести. – Бусинки берёзовые купить ещё.
Улыбнулась Настя. Подмигнула отражению и поцелуем воздушным сама себя одарила:
— Потому что бусики — это красиво.
Тут и сказки конец, а кто намёк понял – девицей красной будет. Будьте счастливы!