«С трудом вытаскивая ноги из вязкой жижи, Быков сделал несколько шагов за Ермаковым. Тот остановился, прислушиваясь. Плотная желтоватая полутьма окружала их. Они видели только небольшой участок жирно мерцающей трясины, но слышно было многое. Невидимое болото издавало странные звуки. Оно хрипло вздыхало, кашляло, отхаркивалось. Глухие стоны доносились издалека, басистый рев и протяжное высокое гудение. Вероятно, звуки эти производила сама трясина, но Быков подумал вдруг о фантастических тварях, которые могли скрываться в тумане, и торопливо ощупал за поясом гранаты. «Рассказать об этом друзьям по гобийской экспедиции, – подумал он, – так не поверят!»
(А. и Б. Стругацкие. Страна багровых туч)
Я продолжаю говорить о болотах. На этот раз – о древних тропических болотах каменноугольного периода. Потому что именно о них напоминает описание, сделанное А. и Б. Стругацкими.
Разыскивая иллюстрации к статье, я наткнулась в сети на следующее сообщение:
«Ученые обнаружили крупнейшие в мире тропические торфяники в отдалённых болотах Конго. По оценкам, залежи торфа на заболоченных территориях содержат запас углерода, эквивалентный трёхгодовому объёму мировых выбросов продуктов сжигания ископаемого топлива. Исследователи обозначили границы торфяников региона Cuvette Ctntrale в бассейне центрального Конго, его площадь составляет 145.500 км2 – больше площади Англии. Болота могут содержать 30 миллиардов тонн углерода, о существовании которого прежде не было известно, что делает регион самой богатой углеродом экосистемой на Земле. <…> Исследователи утверждают, что углерод, о котором идет речь, накапливался на протяжении 11 тысяч лет. Таким образом, в случае нарушения или осушения тропических торфяников, в атмосферу будут высвобождены миллиарды тонн углекислого газа».
(Крупнейшее в мире тропическое болото обнаружено в бассейне реки Конго (bahna.land))
Разумеется, то, что при сжигании природного топлива в атмосферу выбрасывается углекислый газ, ни для кого не секрет. И торф с этой точки зрения ничем не отличается от каменного угля (разве что как топливо он менее калориен). Но эта заметка стала для меня поводом напомнить о том, что верно и обратное: накопление органических веществ в виде торфа (а также каменного угля) – это оборотная сторона накопления в атмосфере кислорода. Всё просто: органическое вещество захоранивается, то есть, на его гниение не затрачивается кислород, то есть, этот кислород остался в атмосфере. А откуда этот кислород взялся? А он взялся из процесса фотосинтеза, того самого, в результате которого возникла эта самая органика. Не случайно считается, что болота – один из главных источников кислорода на планете.
И начался этот процесс, разумеется, очень давно. Первые болота появились после выхода растений на сушу. Самые древние наземные растения, чьи окремнелые остатки достались исследователям, были извлечены именно из окремнелого торфа, появление которого относится к началу девона. Я, разумеется, имею в виду ринии, названные по месту находки – близ шотландской деревни Райни.
Позже, в карбоне, «риниофитные камыши» сменились очень необычной растительностью: лепидофитными лесами-водоёмами. Эти леса, по словам замечательного палеонтолога К. Ю. Еськова, не имеют современных аналогов. Представьте неглубокие (первые метры) водоёмы, со дна которых прорастают высоченные (до тридцати-сорока метров) древние деревья с чешуйчатыми стволами и узкими, малозаметными листьями. Основной орган фотосинтеза у этих деревьев – не листья, а зелёная кора, которую они периодически сбрасывают. Дно устилают куски этой коры, туда же, в воду, падают стволы и обломанные ветви; и сквозь подводную мешанину из этих останков прорастают новые и новые деревья – пока котловина не заполнится или пока всю эту массу не похоронит сель.
Но пока каменноугольное болото живо, его населяют гигантские многоножки, стрекозы-меганевриды с метровым размахом крыльев и их добыча – насекомые помельче, размером с голубя. И, между прочим, все эти чудеса могли существовать ровно потому, что захораниваемый неокисленный углерод оставлял в атмосфере огромное количество кислорода, - атмосфера каменноугольного периода, судя по всему, содержала намного больше кислорода, чем современная.
Здесь я допустила вольный пересказ описания лепидофитовых лесов, сделанного К.Ю. Еськовым в книге «История Земли и жизни на ней». Надеюсь, вас эта картина вдохновляет так же, как и меня. Когда-то я никак не могла дописать рассказ и мучилась, пока мне на глаза не попалось это описание. И тут у меня возникло ощущение: «Вот оно!» Так мои герои попали на планету с условиями, соответствующими земному карбону.
«К вечеру они вышли к краю великого болота.
Впереди возвышались тридцатиметровые зелёные чешуйчатые стволы с длинными ремневидными листьями. Они прорастали прямо сквозь слой воды и густой взвеси органики, сквозь останки вкривь и вкось лежащих под водой погибших деревьев прошлых поколений, заполняющие гигантскую котловину. Через триста миллионов лет здесь будут залежи каменного угля».
(Т. Виноградова. Расчёт вероятностей. ХиЖ, 2014)
А теперь вспомните структуру каменноугольных месторождений: ископаемое топливо располагается как раз такими линзами, соответствующими водоёмам.
«Внешняя кромка огромной лепешки, выжженной на поверхности трясины пламенем фотореактора, была закруглена и полого уходила в жижу. И сразу за ней из тумана выступили бледно-серые причудливые силуэты странных растений. До них было рукой подать – не больше десяти шагов, но белесые волны испарений непрерывно меняли и искажали их облик, открывая одни и окутывая непроницаемой мглой другие детали, и разглядеть их как следует не было никакой возможности»
(А. и Б. Стругацкие. Страна багровых туч)
Если следовать той же логике, что и выше, на венерианских болотах должна была быть кислородная атмосфера. Впрочем, в те времена, когда Стругацкие писали «Страну багровых туч», как мне припоминается, атмосфера карбона считалась богатой углекислым газом, а не кислородом.
Чтобы закончить мысль о роли болот в формировании атмосферы, напомню, что осушение болот приводит к торфяным пожарам и, следовательно, к тому, что кислород, произведённый болотом на протяжении тысячелетий, затрачивается на горение. А углекислый газ, наоборот, выбрасывается.
Впрочем, осушение болот иногда становится для нас единственным выходом из тяжёлой ситуации. Так было, например, в годы, последовавшие за Великой Отечественной войной. Добыча угля в те годы сократилась: ведь шахтёры – это трудоспособные мужчины. И нехватку топлива стали возмещать за счёт торфоразработок, на которых работали преимущественно женщины.
Что касается болот Конго, с которых я начала, то их открытие в 2017 году заставило говорить о природоохранных проблемах:
«Обнаружение торфяников Cuvette Centrale может в значительной степени повлиять на природоохранную политику Конго. Поддержание и охрана комплекса торфяных болот, вместе с сохранением лесов, может стать огромным вкладом Центральной Африки в решение проблемы глобального изменения климата».
(Крупнейшее в мире тропическое болото обнаружено в бассейне реки Конго (bahna.land))
О современных тропических болотах – следующий выпуск.
©Татьяна Виноградова для Синего Сайта
Не пропустите новые публикации, подписывайтесь на наш канал, оставляйте отзывы, ставьте палец вверх – вместе интереснее! Приносите своё творчество на Синий Сайт! Самые интересные работы познают Дзен!
#синий сайт #полезно для авторов #литература #биология