– Не переживай. Им просто нужно время. Принять и осознать, что их дочери выросли. У вас свой путь. И время, в котором мы живем…вносит коррективы. В нем мало места свету, честности и доброте. Советский Союз распался, нет больше старых установок о том «как должно быть», они не действуют впредь. А новые законы ещё не придумали. Мы стоим на периферии, где столкнулись два отрезка времени. И только мы можем решить как нам жить дальше. Буксовать на месте или шагнуть вперед, в неизвестность. Пытаться выжить, ценой своих ошибок. Или же оставаться в безопасном месте, позволяя системе сожрать тебя заживо, перемолов все твои косточки. Одно понятно точно: отсидеться и переждать не получится. Наш выбор я считаю очевидным. Твой отец и мать застряли в прошлом, и их нельзя в этом винить. Даже нам, людям нового поколения, сложно приспособиться к складывающемся укладу жизни. Они либо смогут пересмотреть свой взгляд на изменившуюся страну. Либо нет.
Соня молча слушает спокойный голос Павла, смотрит далеко вдаль, в самую глубину трассы и даёт волю слезам. Всхлипывая, она произносит, то и дело, прерываясь:
– Я виновата. Вывалила на стол всё, о чем следовало молчать. Глубоко ранила маму. Она возлагала на нас такие надежды! А я, её главная гордость, сегодня разбила в дребезги её самые смелые мечты. Собственный эгоизм взял верх. Отец, будь уверен, никогда нас не простит и не впустит на порог. Для него мы хуже немцев отныне.
Она утирает слёзы и проникается жалостью к себе и своей жизни. Неопределённости во времени. Последствия выбора остаться с Павлом и дать ему второй шанс, уже начали приносить свои плоды.
Они вернулись в свою съёмную квартиру, что сняли на первый заработок Павла. Она находилась не в самом центре столицы, и дом не открывал свои двери парадными подъездами. Их влюблённое гнёздышко было скромным, но чистым и уютным, светлым и солнечным. Оно подкрепляло их надежду на новую, другую жизнь.
Соня очень устала от дороги, тяжёлого дня, была совершенно разбита произошедшим. Вытирая полотенцем лицо в ванной, почувствовала лёгкое головокружение. Живот скрутило.
– Пааш! – донёсся тревожный голос Сони из ванной.
Влюблённые понимают друг друга без лишних слов. Он сразу почувствовал неладное. И мгновенно отреагировал на её окрик. Девушка прислонилась к холодному кафелю спиной и медленно скатывалась по нему вниз. Почувствовав рядом подошедшего Пашу, вцепилась в него рукой, словно утопающий за спасательный круг. Хриплый голос донёсся и глубины грудной клетки, совершенно не её, чужой и незнакомый:
– Вызывай скорую.
Минуты превратились в часы. Томительное ожидание машины спасения, Соню мучили спазмы и она не могла стоять на ногах. Павел пытался сохранять самообладание, и бесконечно повторял словно заговорённый: – Всё будет хорошо. – смертельно бледный, с дрожащими губами.
Но вот они уже трясутся в кабине скорой помощи вдоль улиц ночной Москвы. Девушка совершенно растеряна. Она ведь была абсолютно здорова, по крайней мере ещё вчера была в этом абсолютно уверена. Мысленно перебирает в уме причины своей слабости и не проходящей боли. Павел тем временем накручивает себе самые страшные развития событий и в то же время пытается ободряюще улыбаться любимой, крепко сжимая её руку. Что может быть страшнее неизвестности?
Наконец за неё взялись специалисты. Он беспокойно ходит туда-сюда, словно загнанный волк, в зоне ожидания, раздражая этим окружающих. Но одного лишь взгляда голубых разъярённых глаз становится достаточно, чтобы воздержаться от комментариев.
– Молодой человек, пройдемте со мной. – выходит рыжеволосая женщина средних лет в белом халате, а рядом с ней стоит помощник Дмитрий, бывший, брошенный возлюбленный. Они мерят друг друга неодобрительными взглядами. Павел - полным презрения. Дмитрий - ненависти.
Компания заходит в кабинет врача, где на кушетке под капельницей лежит Соня. Павел, не в состоянии сдержать чувств, подбегает к ней, садится на колени и нежно целует её руку.