Американский эксперт по приемам психологической войны М. Лайнбарджер писал о гениальности советской спецпропаганды. Она использовала все известные методы воздействия, превращала пленных в актив, подавляла боевой дух «письмами из дома» и каждые полчаса вещала из громкоговорителей об убитых. Умело сеяла панические настроения и вызывала отчаяние среди немецких солдат и офицеров, заставляя их «сходить с ума» и со слезами благодарить за сохранение жизни.
«Политически отвоевать»
До конца 30-х годов Главное управление политпропаганды распространяло «правильные идеи» внутри армии. Только осенью 1940 года был сформирован отдел, который занялся пропагандой среди населения и в войсках противника. Позднее его назвали Седьмым спецуправлением, а в советскую историю отдел вошел как Управление спецпропаганды. Первоначально подразделение состояло из 16 человек, но уже летом 1941 года его увеличили до 35 сотрудников.
В 1940 году Главком управления пропаганды издал директиву по методам ведения идеологической борьбы в войсках противника. Ключевым тезисом документа стала мысль о том, что для защиты социализма нужно «политически отвоевать у империалистов их же солдат». Первоначально планировалось выстраивать работу в трех направлениях – подрывать идеологические устои фашизма, формировать против нацистов враждебное общественное мнение и призывать к сопротивлению.
Уже на третий день войны вышли газеты для солдат противника – румын, венгров, итальянцев, австрийцев. В них освещались фронтовые и международные события, а также новости из Германии. Но все факты подавались так, чтобы подорвать боевой дух солдат, заставить их вспомнить о доме и усилить желание поскорее вернуться к жене и детям.
Письмо немецкого солдата
В первые две недели советские пропагандисты издали и распространили в тылу противника листовки, обращения и лозунги общим тиражом 90 миллионов экземпляров. Наиболее популярным видом издания были фейковые «письма с фронта». Их дизайн подделывали под письма немецких солдат или обрывки фашистских газет. Такие было легче спрятать от командиров, ведь за чтение советских листовок строго наказывали. Да и с лету распознать в листке работу советской пропаганды удавалось не всем.
Основой служили реальные письма, изъятые у пленных или обнаруженные в брошенных отступающими немцами личных документах. Например, немецкий ефрейтор Вальтер Опперман писал брату об ужасах сталинградского сопротивления. Он сравнивал Сталинград с «адом на земле», рассказывал об ожесточенных боях за «каждые 20 метров», о «полном отчаянии» и «истреблении всех без остатка».
Из всех громкоговорителей
Кроме радиопередач на немецком, румынском, польском и финском языках, которые готовили в в тылу, на фронте на противника воздействовали при помощи трофейных радиостанций. В каждой дивизии у немцев функционировало до полусотни радиостанций, которые слушали до 200 солдат и офицеров – потенциальных объектов психологического воздействия.
Для психологического давления на месте советские пропагандисты применяли мощные громкоговорители, способные усиливать звук на расстояние до 3 км. В начале войны таких установок было всего два десятка, но очень скоро советская промышленность наладила их масштабный выпуск. Классическим примером психологической атаки стали советские трансляции с тикающим метрономом и короткой статистической справкой о том, что каждые 7 секунд гибнет один солдат фашистской Германии. Затем заводилась патефонная пластинка с танго или другой популярной музыкой. Она напоминала о мирной жизни. Такие «передачи» сводили немцев с ума, вызывали панические атаки, усиливали отчаяние, укрепляли желание сдаться в плен.
Громкоговорители вещали не только из окопов. Известно, что их устанавливали на агитационные танки Т-34, которые при движении «рассказывали» о неизбежности поражения Германии и призывали солдат и офицеров сложить оружие. Когда танков не хватало, шли на хитрость. Так, в сентябре 1941 года при атаке румынских позиций использовали сельскохозяйственные трактора. Их обшили легкой броней, оснастили небольшими пушками, сиренами и громкоговорителями. Во время атаки такие машины грохотали так, что вызывали ужас и панику в рядах противника. Метод устрашения оказался настолько эффективным, что со временем число тракторов увеличилось до батальона. Машины получили официальную маркировку «НИ-1». В народе аббревиатуру расшифровывали так: «На Испуг!».
Смещение акцентов
Как пишет в статье «Оружие слова. Советская спецпропаганда в годы ВОВ» историк Д. Суржик, первоначально специалисты по психологическому воздействию пошли по пути, который использовали еще в годы Гражданской войны. Ставка делалась на то, что немецкий солдат – миролюбивый фермер или рабочий, которого вынудили участвовать в войне. Предполагалось, что после внушения он сложат оружие. Но эта линия оказалась ошибочной. Отправленные на войну были серьезно обработаны нацистской пропагандой. Они верили в непогрешимость Гитлера и правильность его идей. Больше половины состояло в национал-социалистической рабочей партии. Немецкая армия представляла собой сплоченный «организм», который был уверен в легкой и быстрой победе.
Сместить акценты и повлиять на настроения немецких солдат и офицеров помогли первые поражения. С конца августа 1941 года по немецкой армии поползли первые слухи о том, что война будет затяжной и легко русские не сдадутся. Если летом 1941 года количество недовольных в немецкой армии составляло 18,5%, то к декабрю, по данным советской пропаганды, этот показатель достиг 77%.
После битвы под Москвой моральный дух немецких солдат начал молниеносно падать. В конце 1941 года были зафиксированы первые самострелы и дезертирство. Солдаты в доверительных беседах с офицерами заявляли о нежелании воевать. В декабре генерал Йодль обращал внимание руководства на то, что советская пропаганда «представляет смертельную опасность для армии и германского народа».
Через год в спецбюллетене 2-й германской армии отмечалось, что восточный фронт «наводнен разлагающими советскими листовками и слухами». Подчеркивалось, что большевистская «разлагающая» пропаганда систематизирована и продумана. Она воздействует на массовое сознание и доходит до каждого солдата, потому что не рассчитана на сословия, а бьет по чувствам и человеческим ценностям.
Правильный пример
Советская пропаганда активно привлекала к сотрудничеству военнопленных. Во-первых, они были ценными источниками информации о фронтовых реалиях и истинных настроениях оставшихся в Германии немцев. Во-вторых, могли общаться с солдатами и офицерами противника на их родном языке во время радиовыступлений или личных встреч. В-третьих, собственным примером доказывали, насколько гуманно советская власть относится к оказавшимся в плену.
Широко тиражировалась листовка, рассказывающая о поступке Альфреда Лискофа. Еще до начала вторжения Германии этот антифашист переплыл Бут и рассказал советскому командованию о готовящемся наступлении. Листовки с обращением Лискофа, который осуждал преступную войну, призывал сложить оружие и добровольно перейти на сторону Красной Армии, подрывали уверенность немецких солдат, заставляли задуматься о целях войны и о своей судьбе.
Значительную роль в смене настроений сыграла «Декларация требований германского народа», выпущенная в октябре 1941 года пленными антифашистами. В ней говорилось, что немецкие промышленники наживаются и богатеют на войне, а все ее тяготы ложатся на плечи рядовых немцев.
Авторитетное мнение
В начале войны активно печатались листовки, в которых цитировались исторические личности, чье мнение являлось для немцев авторитетным – Бисмарка, Фридриха Великого и пр. Приводились их слова о бессмысленности войны против русских, силе их духа, самоотверженности.
В дальнейшем у советской пропаганды появились более свежие примеры для подражания – оказавшиеся в советском плену немецкие генералы Вальтер фон Зейдлих и Фридрих Паулюс. Подписанные ими обращения с призывами сдаваться разбрасывали с воздуха на части, оказавшиеся в окружении. Так, на зажатых в котле в районе Корсунь-Шевченковского сбросили 500 тысяч листовок, в которых Зейдлих призывал прекратить сопротивление во избежание «бессмысленных жертв». В итоге оружие сложили 55 тысяч военнослужащих.
С августа 1944 года советская пропаганда активно тиражировала слова Паулюса о необходимости «устранения Гитлера», избрании нового руководства, которое завершит войну и восстановит мирные отношения с Советским Союзом. Мнение оказавшихся в плену немецких генералов активно обсуждалось солдатами вопреки строгим запретам командования. Попытки нацистских агитаторов убедить воюющих в том, что воззвания Лискофа, Зейдлиха, Паулюса – фейк советских пропагандистов, с каждым разом становились всё безуспешнее.
В октябре 1944 года Паулюс и 50 плененных генералов подписали воззвание, которое начиналось с восклицания «Война проиграна!». Плененные высокопоставленные военные призывали остановить «бессмысленные жертвы» и не допустить превращение Германии в «груды развалин». Вместе с такими призывами на фронте распространялись листовки-пропуска для желающих сдаться в плен. Документ гарантировал сохранность жизни и достойное обращение всем, кто решил добровольно сложить оружие. За личной подписью Рокоссовского распространялись листовки, в которых пленным обещали «горячую пищу», а раненым – немедленную медпомощь.
В конце ноября 1942 года была запущена спецпропагандистская операция «Кольцо». В окопы сбросили листовки, в которых указывались условия сдачи в плен. Больше тысячи румынских солдат и офицеров приняли предложение. Уже в плену они написали «приветы на родину» с благодарностями к советскому правительству. Эти письма в дальнейшем пригодились для дальнейшего морального разложения немецкой армии.
Новым и очень эффективным методом психологического воздействия стал прием «отпускания». Например, во время битвы за Берлин в расположение противника «отпустили» 210 пленных немцев. Сообщалось, что они «привели» за 2 недели более двух тысяч немецких солдат и офицеров, пожелавших сдаться в плен.
Гитлер капут!
С ноября 1943 года советская пропаганда начала применять еще один эффективный прием: издавали и распространяли устрашающие листовки, в которых предупреждали о крупном наступлении. Приводили цифры превосходящих сил Красной Армии, описывали удручающее положение немецких подразделений, настойчиво транслировали мысль о неизбежности поражения в войне.
Один из пленных солдат 11-й пехотной дивизии признавался, как их «превращали в затравленных зверей». С одной стороны по ним били советские солдаты, с другой – пропаганда, которая «совершенно замучила неотвязной настойчивостью».
В 1944 году врач 27-й пехотной дивизии Шнайдера писал в дневнике, что «теперь никто не думает о победе». В воздухе витает только одна мысль – как бы уцелеть и «выбраться из этого ада». Он подчеркивал, что солдаты теперь всё чаще вспоминают советские листовки с предупреждениями о разгроме Германии. И мало кто сомневается, что «русская пропаганда говорит правду». Ведь советские листовки – это «камень, который способен раздолбить гранит».