Мария Захаровна с трудом заставила себе подойти к двери и всё-таки посмотреть в глазок. Шорохи за спиной и скрипы в подъезде донимали её с утра, как сын уехал на работу, а потом и квартирантка внезапно засобиралась и тоже очень надолго исчезла, бросив загадочное: «Никому не открывайте». И как, скажите на милость, ей тогда идти в магазин? Если открывать нельзя, то и выйти невозможно, а у неё зелень закончилась. И огурцов нет.
Мария Захаровна слонялась по квартире, по сотому кругу протирая несуществующую пыль, и каждый раз вздрагивала, когда чьи-то босые ноги шлёпали из угла в угол, будто невидимый хулиганистый мальчуган нарочно дразнит её, бегая так, чтобы она не успевала приметить силуэт. Мария Захаровна провокациям не поддавалась и преспокойно занималась своими делами, потому что прекрасно знала — стоит обернуться, стоит дать малейшую слабину, как нападки усилятся многократно, и тогда ей совсем худо придётся. А сердце-то слабое уже.
Вот она и перемещалась, как тень, из комнаты в комнату, размахивая тряпкой, пока само собой не очутилась в бывшей комнате Тани, а теперь Марфиной. Вещей новой квартирантки здесь почти не было, девушка пришла с одним рюкзаком, с ним же ушла сегодня, но хозяйка заботливо повесила на стуле пару застиранных маек с катушками, борясь с желанием бросить их в стирку и потом хорошенько погладить, чтобы порадовать бедную девочку. Она волновалась, что это отпугнёт Марфу, а с кем тогда ей разговаривать? На что надеяться? Рисковать глупо.
Федя после происшествия с Танечкой отдалился, на вопросы отвечал односложно, и Мария Захаровна уже предчувствовала, что он съедет от матери и оставит её одну. Теперь уже насовсем. А эта девчонка… Что-то между ними проскочило, она сама видела. С Танечкой всё было не так, конечно, но и кончилось тоже не ахти. А с Марфой вполне может сложиться, как надо! Почему бы и нет? У неё глазки добрые, хотя и видно, что настрадалась крошка. Ещё пока не призналась, как именно, но что-что, а ждать Мария Захаровна умела.
Когда она привела в дом Танечку, Федя тоже смотрел косо и неодобрительно, хотя и не спорил так яростно, как вчера, с Марфой. Те двое молчаливо избегали друг друга, стараясь сосуществовать в одном пространстве так, словно соседа по квартире и вовсе не было, а хозяйка напрасно устраивала совместные завтраки, ужины и замышляла разные прочие хитрости, шитые даже не нитками, а степлером по живому.
Но ведь сработало! Хотя Мария Захаровна не поверила своему счастью, когда однажды сын застал маму тихо плачущей и как-то особенно серьёзно спросил, что он может для неё сделать, а та с надрывом выпалила:
— Женись на Тане!
Федя так странно на неё посмотрел, как будто не ожидал столь резкого поворота, но в тот же день сводил Танечку в ЗАГС и они расписались, как и положено, через пару месяцев.
А то, что по-привычке жили в разных комнатах, Мария Захаровна оправдывала тем, что стеснялись её, старую, и старалась гулять подольше, часами просиживая под окнами во дворе и давая молодым возможность расслабиться.
История с чёртовой удачей и домовыми: "Алиса и её Тень"
Свои отношения молодожёны в конечном итоге наладили, исчезло это вечное напряжение, а иногда Мария Захаровна замечала, что они подшучивают друг над другом, как старые друзья. Только Наташка путалась под ногами, но умная мама и тут наловчилась сама открывать дверь и гнать взашей назойливую соседку, опять заскочившую «за солью». Хозяйка торопливо впихивала искомое и выставляла девку за порог, крича сыну, что приходили агитировать или ошиблись этажом.
Мария Захаровна скорбно поджала губы и болезненно зажмурилась, резко вынырнув из воспоминаний, когда в дверь снова шарахнули, как тараном. Бах! И ещё… Бах-бах. Она потёрла виски, тряхнула головой — а ведь это уже непозволительная реакция, уже показывает, что слышит их. Нет, так не пойдёт. Надо проверить.
И вот она наклонилась к выпуклому глазку, отодвинула шторку и наконец разомкнула веки.
Там темно. Сейчас день, солнечные зайчики только что грели спину, а там — неясные тени, но угадывалась соседняя квартира, то есть никто не залепил обзор, просто… темно.
Сердясь на себя, Мария Захаровна оттолкнулась от глазка, и вдруг услышала привычный звук замка, всегда обозначающий, что кто-то свой вернулся в дом. Она успела отскочить, но всё же замерла в дурацкой позе, как пойманный с поличным двоечник, и с восхищением уставилась на вернувшихся вместе Федю и Марфу.