⇦ предыдущая часть
4 марта состоялись проводы семейств казаков-переселенцев, направившихся из Хопёрского округа в Уссурийский край и ещё с 27 февраля собравшихся на станцию Филоново. 3 марта с двухчасовым поездом прибыл сюда из Урюпина окружной атаман Хопёрского округа полковник М. Э. Греков. Всего добровольцев по Хопёрскому округу к отправке собралось 270 душ обоего пола.
С утра 4 марта, благодаря усердию и распорядительности местного начальника дистанции, гражданского инженера Н. А. Казы-Гирея, привокзальный двор тщательно был вычищен, подметён и усыпан песком. Среди двора поставлены были рядом два стола, покрытые скатертью, на которых расставлены иконы и огромных размеров, особо заказанный филоновским станичным атаманом, хлеб с искусно сделанной из запечённого теста солонкой поверх него. Хлеб был глазирован и с надписью: «Казакам-добровольцам, отправляющимся в Уссурийский край».
Ещё накануне 4 марта духовенство Филоновской станицы решило в полном составе (4 священника с причтом) ехать на станцию, чтобы с подобающим торжеством отслужить молебствие с водоосвящением, о чём и известило станичного атамана для сообщения окружному атаману. Служба 4 марта (суббота), в виду большого числа причастников, началась рано. В 9 часов, после ранней литургии, отправлен был крестный ход на вокзал. К сожалению, неотложная треба задержала старшего священника и к молебствию прибыло только трое. В 11:30 они приступили к молебствию, к которому собрались: окружной атаман, член земского распорядительного комитета Бирюков, местный заседатель Грешнов, местный мировой судья А. А. Казьмин, врачи: Г. И. Стержменский и Н. Н. Гиацинтов, железнодорожные начальствующие лица, много станичных атаманов, несколько офицеров и целая масса народа, наполнившего весь привокзальный двор и три прилегающих сквера.
Перед началом богослужения священник Вилков обратился к добровольцам с приготовленным на этот случай кратким прочувственным словом, вызвавшим у многих слёзы и естественное волнение в такую торжественно-грустную минуту расставания. Само богослужение отличалось особенной торжественностью и благоговением: искренность, сердечность, теплота и усердие к молитве видны были на лицах всей толпы. Тишина царила кругом. Теплота молитвы была тем сильнее и искреннее, что отправлявшихся своих собратьев провожали навсегда, за много тысяч вёрст, куда, как говорится, ворон и костей не занесёт. Естественно, что все были настроены грустно, а когда как не в грустные минуты у человека выливается из глубины души молитва искренняя, тёплая и усердная. Так было и в эту трогательную минуту.
По окончании молебна, окропив всех святой водой и осенив крестом добровольцев, два священника взяли со стола большую икону Казанской Божией Матери и стали против казаков-добровольцев, а первенствующий священник, держа в руках святой крест, сказал:
- Исконный древне православный обычай – благословлять выделяющихся из семьи членов святыней; поэтому вас, как составляющих до сего с нами одну семью, приход филоновской Троицкой церкви в лице нашем благословляет сей церковной иконой Божией Матери Казанской. Пусть будет она вашей «заступницей усердной» на том вашем новом пепелище!
Затем, передавая добровольцам две церковные хоругви, с изображением на одной Святой Троицы, а на другой святого апостола Андрея Первозванного, сказал:
- Вручаю вам эти святые знамёна победы Христовой над врагом нашего спасения. Примите их, и пусть они будут постоянным напоминанием вам, что вы, сыны славного Дона, высоко должны держать это знамя и жизнью своей стоять за веру, Царя и отечество.
Со слезами принята была эта святыня. После этого окружной атаман взял со стола другую икону Божией Матери, заказанную с резной по металлу надписью «От жителей Хопёрского округа казакам-добровольцам, отправляющимся в Уссурийский край. 1895 года марта 4 дня», а другую икону спасителя Николая передал члену комитета Бирюкову и, держа эти иконы перед добровольцами, сказал им приблизительно следующее:
- Этими иконами в моём лице благословляет вас весь Хопёрский округ. Матерь Божия-заступница и покровительница всей земли русской; пусть же Она будет и вашей милосердной заступницей в новом крае. Святитель Николай особо почитаем всеми нами, и не только нами, но и неверные почитают этого угодника и часто обращаются к нему с просьбами; да будет же он покровителем и молитвенником вашим перед Богом. Вы охотно и с усердием откликнулись на призыв нашего возлюбленного и обожаемого Государя Императора, Царя-батюшки, оставляете родные края и идёте послужить Ему верой и правдой. Спасибо вам за это, кланяюсь вам…
- Рады стараться! – воскликнули добровольцы, прервав речь атамана.
- Царь призвал вас защищать наши далёкие окраины…
- Грудью станем на защиту нашего Отца-благодетеля! – снова грянули добровольцы.
- Вы будете жить в крае среди врагов, покажите же, что вы – сыны славного и грозного для врагов войска Донского. Оно всегда было грозой для всех врагов; поэтому к сынам Дона и обратился Государь, чтобы наше имя было славно и страшно и для тех далёких окраин. Помните же и не забывайте эту честь и такое высокое доверие к нам нашего возлюбленного Монарха, Отца нашего родного и благодетеля!...
- Животы положим за Отца родного, Царя-батюшку! – снова единодушно прервали добровольцы.
- Вы будете началом, основанием там такого же славного и грозного казачества, каково наше Донское. Вижу ваше одушевление и искренно верю, что вы оправдаете великую честь и доверие Его Величества, а потому за такую великую к нам честь Его Величества Государя Императора Николая Александровича скажем, братцы, «ура»!
И громовое ура не только добровольцев, а и всех присутствующих огласило воздух. И не успели ещё отзвуки его заглохнуть, как один из добровольцев, казак-старик Филоновской станицы с 4 своими внуками-подростками от 10 до 15 летнего возраста запел гимн «Боже, Царя храни»!... Его поддержало духовенство, а затем и вся тысячная масса, словно наэлектризованная, с восторгом подхватила и с одушевлением пропела гимн до конца.
После окружного атамана говорил член распорядительного комитета Бирюков, а в заключение атаман станицы Филоновской сотник С. В. Мордвинцев с подъесаулом Т. В. Любимовым поднесли добровольцам вышеупомянутую хлеб-соль. Кое-кто из присутствовавших желал сказать два-три тёплых слова на прощание и в напутствие добровольцам; но время посадки приближалось, а скоро ожидался и почтовый встречный поезд; поэтому их повели занимать места, а затем поезд увёз их на запасный путь. Так закончились проводы добровольцев. Народ не расходился, говорят, до самой отправки специального добровольческого поезда, к которому прибыл другой с усть-медведицкими переселенцами.
Газета «Донская речь» № 31 от 12 марта 1895 года.
⇦ предыдущая часть | продолжение ⇨
Навигатор ← Переселение Донских казаков