Мост.

Кому из них пришло в голову обратиться в фирму «Гайда», Инга и Слава не помнили. Возможно, что обоим сразу…

Возможно, кто-то посоветовал…

Может, в интернете рекламу увидели…

Черт его знает, почему они пришли именно сюда…

Зайдя в офис фирмы, Инга слегка удивилась необычному интерьеру. Черные столики из стекла блестели так, будто их только натерли. Удобный кожаный диван и кресла такого насыщенного фиолетового оттенка, что почему-то стразу вспомнились волшебники и детство.

Стены же до того достоверно имитировали древесную кору, не отличить от настоящей.

Причем кору совершенно разных деревьев…

Вот тут береза, вот тут как бы вяз, здесь тополь…

На этом познания Инги о деревьях закончились. Вздохнув, она задержалась позади Славы, и попробовала подковырнуть стену. Вот же черт, даже на ощупь кора!

- Добрый день! – поприветствовал супругов глубокий женский голос. – Рады видеть вас в нашей фирме «Гайда»!

Увидев обладательницу чудного голоса, Инга чуть дара речи не лишилась; эта дама экзотической внешности весьма подходила к интерьеру. Она была неотъемлемой его частью…

Или он ее…

Мулатка с раскосыми черными глазами. Непослушные волосы хоть и убраны в высокий хвост, но все равно пушатся и выбиваются, придавая своей хозяйке колдовской шарм.

И вот уже битый час экзотическая красавица чего только не предлагала, но искру из супругов так и не высекла.

- Кофе, чай? – видя, что клиенты устали, и ничего не соображают, предложила она.

- Да, - кивнул Слава, и опять взглянул на бейджик, чтобы в очередной раз прочитать и постараться запомнить необычное имя менеджера.

- Де-ва-ра, - медленно и почти по слогам произнес он. – Да, Девара, кофе, пожалуйста. Крепкий и без сахара. Да, солнышко? – обратился он к жене.

Устало поморщившись, Инга нервно качнула ногой.

- Не хочу, - откликнулась вяло.

Страсть и любовь, что когда-то накрыли ее с головой, исчезли. Исчезли, растаяли, испарились…

И вот этот мужчина, который сейчас сидел рядом, вызывал в ней только злость и раздражение.

Мудрый и терпеливый Славка все замечал, и неспроста затеял на шестую годовщину свадьбы уехать куда-нибудь, чтобы…

Чтобы что?

Любовь и страсть не вернуть. Честнее ему все в лицо сказать; так, мол, и так, разлюбила, прости!

И сколько раз Инга уже порывалась это сделать, но муж вечно перебивал, уводил от темы, рассеивал ее и без того рассеянные мысли.

Да и что такого особенного в шестой годовщине? Дата не круглая, а какая-то ни туда, ни сюда…

Не нравилась Инге цифра шесть. Вот не нравилась и все тут.

Но про себя точно решила, что вот съездят в это никому не нужное путешествие и тогда-то она точно признается мужу, что не любит его больше. А без любви, что за жизнь. Решено!

Придя к слабенькому, но согласию внутри себя, Инга уверенно кивнула.

- Мне тоже кофе, пожалуйста, - немного запоздало попросила она. – С молоком и сахаром.

По офису разнесся дурманящий запах кофе. Такой необычный запах… Горьковатый, но еще с какими-то нотками… такими знакомыми-знакомыми…

Пудровые нотки лезли в нос, щекотали, будоражили память. Они делали что-то невообразимое…

Они швыряли в солнечные теплые дни, стараясь напомнить… стараясь напомнить…

Ох, черт возьми, да что же напомнить-то?

Встряхнув головой, Инга почувствовала, что вот-вот расплачется. Слезы подкатили так близко, что перехватило дыхание.

- А чем это так пахнет? – скорее выкрикнула, чем спросила она. – Пряности какие-нибудь?

Еще жутко хотелось добавить, что пряности видимо из тех стран, откуда их турагент родом, потому что глядя на Девару невольно на ум приходили африканские племена, магия вуду и прочая хренотень…

- Просто корица… - откликнулась Девара и так глянула, что вспомнилась Инге ночь, мерцающие звезды и тихий плеск волн.

И так было хорошо и уютно в этом воспоминании, что хотелось там и остаться, но бархатный голос экзотической дивы, заставил вернуться на землю, то есть, в прохладный офис турагентства.

- Ваш кофе, - и бесшумно так поставила глянцевую темно-красную керамическую чашку с ароматным напитком на стеклянный столик.

Ох, врет темнокожая красотка, врет…

Что-то еще, помимо корицы, было в этом кофе, точно было!

Такой мощный и сладкий запах…

Да что же могло так пахнуть? Что?

Встретившись взглядом с мужем, Инга вздрогнула. Интересно, а он чувствует этот аромат из прошлого? И почему она решила, что из прошлого? Да вообще чушь какая-то в голову лезет…

Зачем они сюда пришли? Выбрать место куда поехать, и судя по тому, как смотрят на нее Девара и Слава, последнее слово за ней, за Ингой. Вот и чудненько! Сейчас она удивит их выбором!

Либо ждут от нее про океан, про пальмы, про кокосы…

«Бананы, кокосы, апельсиновый рай!»

Но нет…

Инга жаждет необычного путешествия! Чтобы захватило душу! Ох, чтобы адреналин по венам, и голова кругом…

Чтобы, чтобы… все то, что дорого сердцу и разом! В одном месте! А что, слабо?! Вы же турфирма, для вас желание клиента закон, вот и придумайте чего-нибудь…

Поставив пустую чашку на стол, Инга мрачно усмехнулась и озвучила желание.

Эх, надо было видеть лицо мужа в этот момент. Такой смешной…

Зато Девара ни капли не удивилась, а незаметно так кивнула, будто знала…

- Есть такое место, - ее голос словно обволакивал.

Ее тембр ласкал слух…

Хотелось слушать ее бесконечно…

- Предлагаю вам отправиться в Девару. Именно там вы найдете то, что ищите…

- И что же там такого впечатляющего? – скептически хмыкнула строптивая клиентка.

- Все, что вы пожелали. А бонусом идет Черная лощина, Пещера страхов и Мост самоубийц, - экзотическая красотка так плотоядно улыбнулась, что у супругов мороз по коже пробежал.

- Мост тот, что в Сан-Франциско? – разочарованно протянул Слава. – Что в нем примечательного? Только то, что с него суицидники прыгают?

- Нет, то другой мост. Люди идут туда без умысла сводить счеты с жизнью, но темные воды реки так и притягивают взор и нашептывают, нашептывают что-то…

Некоторые справляются с желанием прыгнуть, а другие бросаются с моста. И вроде мост невысоко над рекой расположен, и был бы это другой мост и другая река, такой прыжок ничем плохим не закончился бы, но не в этом месте. Из этих вод еще никому не удалось выбраться.

- Я поняла! – внезапно рассмеялась Инга. – Специально жути наводите, чтобы мы согласились? Признаюсь, рассказ о шепчущей воде пронял меня до дрожи. Но наверняка, это все легенды и байки, верно?

- Не поедете, не узнаете, верно? – загадочно ответила Девара.

продолжение в картинке внизу

- Я согласна! – отчаянно кивнула Инга.

- Ну что ж, если моя половинка согласна… - вздохнул Слава. - Кстати, а где находится этот загадочный город? Заграники нужны?

- Там нет границ…Там есть мысли, чувства и желания… С вас достаточно и названия города, а страна значения не имеет.

- Ой, признаюсь, вы нас просто засыпали тайнами и загадками. Надеюсь, это все легально? - расплачиваясь, муж все насторожено косился на жену.

Не передумает ли в последний момент? Это же надо, жути ей захотелось…

Но та сидела спокойная и умиротворенная. И если честно, то давно он ее такой не видел…

- Не переживайте, наша фирма позаботится о том, чтобы доставить вас на место и вернуть обратно. Ваши билеты, - положив на черный стол лиловые билеты, Девара сложила ладони на груди и поклонилась. – Завтра с утра за вами заедет красный ландо и отвезет на частный аэропорт, откуда чартерным рейсом вы и проследуете в Девару.

- О, как! Вот это сервис, - то ли удивился, то ли восхитился Слава. – Неожиданно как-то. Если честно, то через такие услуги впервые проходим.

- Конкуренция большая, приходится в буквальном смысле впиваться в клиентов мертвой хваткой.

- Звучит устрашающе, - аккуратно положив лиловую красоту в барсетку, Слава приподнял брови, будто что-то вспомнил. – Послушайте, а вы с этим городом тезки что ли?

- Да, - величественно кивнула Девара. – Это мой город. Приятного путешествия.

В полном молчании супруги доехали домой, так же молча собрались в дорогу и легли спать.

Инга долго лежала без сна и разглядывала ночное небо, пока в окно не вылупилась наглая морда луны, что сегодня до безумия походила на марокканский апельсин.

- Господи-и-и, - в каком-то отчаянии прошептала Инга. – Не день, а истерия цветовой гаммы; фиолетовая мебель, лиловые билеты, красное ландо… еще и луна кровавая…

- Тоже заметила? – спросил вдруг муж.

- Ой, извини... Разбудила тебя?

- И я не спал, - вздохнул он. – А уже вставать скоро…

- В самолете выспимся, - успокоила Инга.

- На что мы подписались? – сжав ладошку жены, Слава вздохнул. – Как-то странно все, не находишь?

- Страшно?

- Да нет. С тобою хоть в преисподнюю…

- Вот и хорошо, - выдернув ладошку, Инга повернулась на бок. – Спокойной ночи.

«Вот и хорошо. В преисподней мне проще будет сказать о нелюбви…»

Нелюбовь, нелюбовь…

С утра их действительно ждал ярко красный ландо с откидным верхом. Водитель, темнокожий парень в белом тюрбане и свободной белой одежде, сложил руки на груди и отвесил поклон, прямо как Девара вчера.

- Приветствую ваше спокойствие! Я-Имаму. С этого дня ваш гид, - с достоинством произнес он.

- Черт, я чувствую себя белокожим мудаком и рабовладельцем, - машинально кланяясь в ответ, пробурчал Слава. – И вообще думал, про машину шутка была…

- Как видишь, не шутка, - откликнулась жена. – И где они такое авто откопали? Не сильно выпендрежно мы в ней смотримся?

Муж только плечами пожал. Было заметно, что и он чувствует себя не в своей тарелке.

Но вскоре они уже неслись по пустой дороге, а мимо мелькали сонные дома, закрытые «Магниты» и «Покупочки», частники, дачи…

Вот уже и за город выехали…

- А где у вас аэропорт? – решил поинтересоваться Слава.

- В погибшей долине… Просто доверьтесь мне, - непонятно ответил гид и включил музыку, показывая пассажирам, что дальнейшие расспросы бесполезны.

Музыка была неземная какая-то…мистическая и первобытная…

Даже толком и не понять, что за инструменты звучали. Флейта, барабаны…

А когда запел женский голос, то хотелось слушать и слушать его и не прерываться на разговоры.

Хотелось вбирать его порами, чтобы он до конца дней остался с тобой, внутри тебя…

«Погибшая долина…

Что такое погибшая долина? Вот где-то в Калифорнии есть Долина Смерти. Ну, там все понятно, там люди погибли. А здесь что? Долина умерла?» - все это хотелось спросить вслух, но супруги молчали.

Они слушали дивную песню, и казалось, что волшебный голос отвечает на их молчаливый вопрос...

Хотя как можно понять чужой язык? А почему собственно чужой? Кто так решил?

И пусть эти слова они слышат впервые, но им понятно, о чем та песня…

Когда-то по этой Долине бежала прохладная Река, что несла свои воды к далекому морю.

Река была то взбалмошной, то спокойной. То покрывалась льдом, то брызгала теплыми волнами. Она то ласкала берега Долины, то разбивала и обваливала их.

Но Долина все равно любила ее.

А сколько звуков и красот дарила Река!

Переплеск волн, вскрики чаек и шуршание песка…

Кваканье лягушек, шелест камыша и всплески рыб…

А лунный свет, что купали в себе темные воды и отбрасывали блики на ночные берега, делая их чуточку светлее и различимее…

Потом Река ушла…

А Долина поняла, что не сможет жить без нее, и погибла…

Песня давно уже закончилась, а супруги все молчали. Было жаль Долину, и было интересно, куда же ушла Река?

Остановив машину, Имаму терпеливо ждал, когда пассажиры выйдут из транса, в который ввела их музыка его предков.

Первым пришел в себя Слава.

- Ух, ты! – уставившись на самолет, воскликнул он. – Инга, ты только посмотри!

- И почему-то я совсем не удивлена, - откликнулась жена, разглядывая воздушное судно.

– Самолет, цвета стального неба! Стильно и необычно…

- Ага, - выпрыгивая из машины, согласился муж. – Все лучше, чем фиолетовый или красный! Вот где перебор уже был бы.

Улыбаясь глазами, Имаму достал багаж и жестом показал следовать за ним.

От вида салона у путешественников дух перехватило. Нежно-салатовые удобные кресла стояли напротив друг друга. Откидной стеклянный стол василькового оттенка находился прямо между креслами, прямо как в поезде. На столе минералка, ваза с милыми цветами, которые Инга видела первый раз в жизни, и стопка глянцевых журналов.

В тон креслам диваны так и манили растянуться, подоткнуть зеленые подушки под голову, под ноги и отключиться.

- Я так понял, что кроме нас никого больше не будет, - восхищенно оглядывая салон, прошептал Слава.

- Да, - кивнул Имаму. – Вот здесь находиться туалет и душ, а так же кухня. На ней вы можете найти все, что пожелаете. Когда взлетим, можно будет передвигаться. А пока садитесь в кресла и пристегните ремни.

- Через сколько будем на месте? – равнодушно поинтересовалась Инга.

Ей было все равно, сколько времени займет дорога; в таком самолете можно лететь вечность.

- Всего двенадцать часов в воздухе, - ответил Имаму.

- Так вы еще и пилот? – в порыве восторга Слава схватил парня за смуглую руку и одарил крепким мужским пожатием, что означало весьма сильное уважение.

Шофер и пилот в одном лице, тактично ответил на пожатие и пригласил пассажиров занять места, и пристегнуться.

Обычно Инга очень боялась перелетов и всегда перед дорогой выпивала сильное успокоительное. Сегодня же была до того спокойна, что усевшись в кресло тут же провалилась в дрему.

- Инга, будешь завтракать? – откуда-то издалека донесся голос мужа. – Кофе тебе сделать?

Промычав что-то невразумительное, она попыталась отмахнуться, мол, нет, не буду, но руки уже налились приятной тяжестью, и сознание улетело куда-то вверх вместе с воздушной машиной, которая слившись с небом, стала незаметной для случайного взгляда с Земли.

Сознание Инги проскользнуло сквозь обшивку судна и полетело еще выше, пока самолет, в котором путешествовало ее тело, не превратился в маленькую точку, а потом и вовсе пропал. Земля стала похожа на глобус. Прямо как в школе на уроках географии.

И сейчас этот Земля-глобус так закрутился, что мелькавшие материки, острова, океаны и моря превратились в одну пеструю ленту. Желтую, коричневую, зеленую, голубую…

Так и вращался, пока лента не сорвалась с него и, закрутившись спиралью, исчезла в темных глубинах космоса.

А темные глубины, они как темные воды той загадочной реки, что затаскивает в себя людей.

Что же они нашептывают? Почему люди теряют разум?

Стоило вспомнить об этом, как всколыхнулось вокруг пространство и принялось шептать, шептать…

Этот шепот вытряхивал душу и пугал до чертиков. Нехороший шепот…

Ох, Господи, да как много вокруг пространства…

Много до бесконечности…

А как далеко простирается бесконечность? До бесконечности? Неужели у нее нет границ? Ведь у всего есть начало и конец? А здесь…

«Там нет границ…Там есть мысли, чувства и желания…» - так кажется сказала вчера Девара.

И вот в этом безграничье было очень жутко. Если уж Земля пестрой ленточкой канула куда-то в бездну, словно песчинка, то уж что говорить о самолете, и тем более об Инге, что летит в нем.

Пылинка в мироздании. Микроскопическая пылинка, которую несет неведома куда…

Леденящий ужас разорвал сознание и, закричав, Инга проснулась, и, не поняв где находится, запаниковала еще больше.

- Что за ужас-то, - шептала она, пытаясь вспомнить, как попала сюда и что это за салатовая комната с синими столами.

Увидев на диване спящего мужа, немного успокоилась. Так, все хорошо, все хорошо…

Вот журналы, на столике, завтрак, остывший кофе…

Славка что ли принес? Ага, а вот и лиловые билеты, черт бы их побрал!

Они летят в отпуск. Летят в город, где сумасшедшая река отбирает у людей разум.

Вот же захотелось ей экстрима, что в самолете уже выхватила порцию через странный сон.

Вспомнив, Инга облегченно выдохнула. Откуда пришел к ней этот страх перед пространством? Перед огромным пространством…

Так как же она могла забыть? Этот паршивый страх впервые накатил тем осенним коротким вечером, когда Славка провожал ее домой. Парень из-за всех сил старался произвести впечатление и говорил о звездах, о космосе, о далеких планетах…

…Инга слушала, буквально открыв рот. Ей было интересно, ей было необычно…

Слава не тащил в темный подъезд, не пытался облапать. Он нежно и трепетно держал ее за ручку, и рассказывал, рассказывал.

- Вот представь, что такое бесконечность? – глядя в ночное небо, произнес он тогда. – Это же уму непостижимо! Это, если вдуматься, то с ума можно сойти!

И вот той ночью лежа в постели и вспоминая свидание, Инга взяла и вдумалась, да еще и представила на свою голову. Сначала стало не по себе, потом страшно, а следом такая жуть накатила, даже дыхание остановилось.

- Мама! – пискнула Инга испугано. – Мама-а-а-а! – заорала во все горло, изрядно напугав родителей, которые уже через секунду стояли возле ее кровати.

Мамуля прижала ее голову к груди и все наглаживала по вздрагивающим плечам, да приговаривала, что все хорошо, все хорошо.

А папа быстренько накапал валерьянки и, всунув в дрожащие руки стакан, все пытал, а кто посмел обидеть ее девочку? Уж не тот ли хлыщ, что провожал ее до подъезда?

- Не, папа, - стуча зубами о край стакана, ответила Инга. – Слава хороший… Но мне страшно-о-о-о!

Мамуля отправила взъерошенного отца спать, а сама легла вместе с дочкой.

И всю ночь они разговаривали о милых женских секретах, и в итоге Инга уснула, уткнувшись в теплое мамино плечо.

И с тех пор этот страх больше не приходил к ней, да и она не пыталась рисовать в своем уме бесконечность, а вот сегодня…

Отпив остывший кофе, Инга снова уловила тот далекий полузабытый аромат, который никак не могла вспомнить.

«Да что же они такого в него кладут?» - выйдя на бортовую кухню, она тщательно осмотрела все керамические баночки.

Каждую открыла и понюхала…

Нет, не то…

Кофе пах кофе, корица, корицей, а ваниль, ванилью. Все как положено…

«Чертовщина какая-то, - вернувшись в салон, Инга вытянулась на свободном диване. – Может быть такое, что запах лишь в моей голове?» - и опять задремала.

Но и во сне запах настойчиво преследовал ее, преследовал до тех пор, пока она не поняла и не вспомнила…

Как она могла забыть тот яркий день, когда Слава сделал ей предложение? Ведь казалось, что счастливее ее и нет никого на свете…

Неужели только казалось?

А ведь Слава тогда пригласил ее в Долину Лотосов…

О, как же хороша дельта Волги! Эти бескрайние лиловые поля с диковинными цветами…

Хоть Слава и утверждал, что лепестки у лотосов розовые, Инга упорно видела в них лиловый оттенок.

Лиловый…

Вот же, блин! А не такого ли цвета билеты в страну Оз, или куда там их везут?

Приподняв голову, Инга хмуро бросила взгляд на путевки. Конечно, лиловые!

Так, ладно… что там дальше было?

Остановив лодку, любимый встал на колено и протянул бархатную лиловую коробочку в форме лотоса. Инга даже и не сразу сообразила, что и к чему. Заметив недоуменное лицо подруги, Слава улыбнулся и открыл футляр.

А там лежало колечко… Такое нежное с лиловым аметистом.

Вот не много ли лилового, а?

Лежа на диване, Инга вытянула руку и полюбовалась тем самым помолвочным колечком.

Хоть муж и баловал ее более дорогими украшениями, этот перстенек остался наиболее милым для сердца.

Аметист таинственно замерцал, и Инга впервые разглядела, как много в нем оттенков; и розовый, и лиловый, и сиреневый, и лавандовый…

И даже немного фиолетовый…

- Не хватает красного и зеленого, - многозначительно произнесла Инга, и тут опять почувствовала пряный и сладкий запах…

Вот же она курица склеротическая! Да это же лотосы так пахнут! Да, да! Как вообще можно было забыть такое!?

В той далекой Долине этих нежных цветов, она просто с ума сходила от этого аромата. И все потом искал духи, чтобы именно с этой ноткой, хоть немного, хоть чуть…

Но, по правде сказать, так и не отыскала…

Все жалкое подобие…

Вот и вспомнила, вот и вспомнила…

Все равно непонятно, откуда аромат взялся в офисе? И именно тогда, когда Девара кофе заваривала… И здесь тоже…

Нет, все-таки есть у них специальная добавка, есть…

И они нарочно ее используют, чтобы вызвать воспоминания. Хотя стоп…

Откуда в турагентстве могли знать, что именно с этим запахом связанно дорогое и волшебное?

Могли, или не могли? Если знали, то непростое это агентство, ох, непростое…

И название у него странное такое… Гайда…

«Как приземлимся, надо будет в интернете глянуть, что значит это слово, - решила Инга. – И как мне только сразу такая светлая мысль в голову не залетела? Прогнать через поисковик все их загадочные имена!»

Внезапно в динамиках раздался голос Имаму.

- Почтенные гости города Девара! Просьба занять свои места и пристегнуть ремни!

Инга ушам не поверила; так быстро? Двенадцать часов одним махом? Да ну-у-у…

Вскочивший Слава тер заспанные глаза, и все пытался разглядеть время на часах.

- Не может быть, - пристегивая ремень, все бурчал он. – Только уснул и нате вам…

После самолета они погрузились во внедорожник и погнали по горам, поднимая колесами брызги от мелких речушек, мимо водопадов и озер.

Вскоре хвойный лес незаметно перешел в эвкалиптовую рощу, и запах мяты, полыни и меда вскружил голову, запутался в волосах и заставил сердце вздрогнуть от предвкушения чего-то неведомого…

Чего-то необъяснимого и непонятного, но, тем не менее, желанного до одури…

Вот и минула роща, а впереди показалось кипарисовое озеро. Стволами, похожими на огромные бутылки, кипарисы стояли прямо в нефритовой воде.

Не успевая переключаться с одного на другое, супруги недоуменно переглядывались; а не слишком ли много всего в одном месте?

И когда внедорожник вынесло прямо на белый песок к морю-океану, к одинокому бунгало из тростника, то путешественники уже не удивились.

Занеся багаж в тростниковый дом, Имаму поклонился.

- Все необходимое найдете в доме. Завтра с утра я заеду за вами, а сейчас отдыхайте.

- Да мы и не устали, - воспротивился Слава.

Имаму отрицательно покачал головой.

- Положено отдохнуть…

- Хорошо, хорошо, мы отдохнем, - заверила Инга. – Имаму, миленький, а вы с нами будете все эти дни? Не оставите нас?

- Я ваш гид, - улыбнулся тот. – И буду с вами неотлучно. До завтра… - и резво запрыгнув в машину, умчался.

Вечером сидя на плетенных из тростника креслах, супруги неторопливо попивали манговый коктейль, закусывая орешками и крохотными канапе из фруктов и сыра.

- Вкусно… - глядя на безграничную водную гладь, в который раз проговорила Инга.

- Угу, - в который раз согласился благоверный.

- А вот интересно, это море, или океан? – решила сменить пластинку жена.

- Скорей всего море… - разлив остатки коктейля по высоким бокалам, Слава вздохнул. – Если ты заметила, нас сегодня провезли по тем местам, в которых мы были счастливы… когда-то…

Инга замерла от таких слов…

Неужели Слава заметил? Заметил, что последний год она сама не своя…

Что мечется, не понимая, что с ней происходит…

Что собирается расстаться с ним… собиралась…

Неожиданно она поняла, что именно, собиралась! Собиралась сказать мужу ужасные и глупые слова о своей нелюбви. Да откуда вообще такая глупость поселилась в ее голове?

Она вдруг вспомнила про Долину Лотосов. Ее-то здесь не было!

Пшадские водопады и кипарисовое озеро из Сукко были. Геленджидские горы с пицундскими соснами и эвкалиптовая роща из Абхазии были.

- А как же наша лотосовая долина? – выпалила Инга. - Ведь там мы были очень счастливы!

- Долина мертва, - глухо отозвался муж. – Погибшая долина…

- Ты хочешь сказать, что…

- Да, самолет нас ждал именно на том месте, где росли лотосы…

- Погоди! Мы бы давно узнали, что с Долиной Лотосов что-то произошло! Люди на экскурсии как ездили, так и продолжают ездить!

- Для нас она умерла, для нас! – вскочил Слава. – Неужели ты этого не понимаешь? Четыре года, что мы встречались до свадьбы, словно исчезли! Осталось то, что после…

Замерев, Инга стала лихорадочно подсчитывать; действительно, четыре года до и шесть после!

Так они знакомы уже десять лет! И этим летом ровно десять лет как они познакомились и шесть, как живут в браке.

Значит, все-таки круглая дата…круглее не бывает…

А она, стерва такая, забыла…

Долину Лотосов с трудом вспомнила, и то запах пробудил…

Глядя на расстроенного Славку, Инга с оглушающей тоской вспомнила тот летний день на пляже, когда волейбольный мяч приземлился на ее покрывало четко на разложенную еду...

…В ожидании, когда ее подруга Лена наплещется в Волге, Инга с удовольствием нарезала помидоры с огурцами и чуть приправляла их солью. Встряхнув еще теплую банку с молодой картошкой в горчичном масле, полюбовалась на янтарные капельки, стекавшие на дно, и облизнулась.

Нарезав хлеб и копченую колбасу, она собралась было позвать подругу, как мяч, запущенный какими-то пляжными вандалами разнес к чертовой матери всю накрытую поляну.

Завизжав от испуга, Инга вскочила и встретила подбежавшего парня таким негодующим взглядом, что тот не на шутку испугался.

- Девушка, извините, пожалуйста! – затараторил любитель волейбола, блондинистый такой тип с карими глазами. – Скажите, вам больно? Куда мы попали?

- Да лучше бы вы в голову мне попали, - в сердцах воскликнула она, показывая на натюрморт из угробленной еды.

- Божечки мои, - так искренне опечалился симпатичный незнакомец, что злиться на него сразу же расхотелось.

- Сейчас мы все исправим, - пламенно заверил Слава.

Да, да, это был он.

- И лучше вам это сделать быстрее, - выглядывая среди купающихся подругу, кивнула Инга. – Если Ленка этот кошмар увидит, то клянусь, дело может закончиться весьма плачевно. Плачевно для вас.

Надо сказать, что парни все исполнили в лучшем виде. Собрали разбросанную еду, которую уже было не спасти от песка, и отнесли куда-то. Вытряхнули покрывало и притащили своей провизии.

Потом сгоняли к местным бабулькам, что торгуют на пристани всякой всячиной и накупили у них огурцов и помидоров. Еще и клубники с черешней притащили, пирожков с капустой и картошкой, да квасу домашнего.

И к всеобщей радости, банка с картошкой не пострадала. Хорошо, что Инга не успела крышку открыть.

Так что, когда Ленка наконец-то набултыхалась и вышла на берег, ее ждало небольшое потрясение в виде двух обходительных и приятных парней и роскошного обеда.

Что ж сказать, волейбольный мяч сослужил хорошую службу; привел к подругам будущих мужей.

И отличных мужей…

И какого лешего, она, Инга, разводиться-то собралась? Что ей дуре такой не хватало? Почему забыла все эти события до свадьбы?

Потому что, они прекрасны и бесподобны? Может, она прочла какую-нибудь новомодную хрень, что все мужчины изменяют, обманывают и так далее? Прочитала, испугалась, и ее сознание принялось заниматься самообманом, мол, сама разлюбила, сама уйду, чтобы потом не было мучительно больно.

А с какого перепуга Слава должен изменить ей? Вот же бред, а?

Наблюдая за мужем, что ходил взад вперед по кромке воды, Инга поняла, что любит по-прежнему. Так захотелось прикоснуться к его светло-русым волосам, что выгорая на солнце, превращали Славу в блондина. Заглянуть в теплые карие глаза. Ощутить его пряные губы…

Вскочив, Инга подбежала к мужу и обняла его так страстно, как давно уже не обнимала.

Славка даже ошалел от неожиданности…

- Пойдем в наш пятизвездочный отель, - прошептала она.

Ночь была томной и нежной…

Забытое вернулось, и оно, оказывается, никуда не девалось…

Имаму заехал ровно в девять. Супруги ждали его с нетерпением, то и дело лукаво переглядываясь и беспрестанно целуясь.

Увидев, что клиенты так и светятся от радости, гид понимающе улыбнулся и будто бы даже смутился.

- Имаму, миленький! – размахивая соломенной шляпой, поприветствовала его Инга. – А куда мы сегодня? На Мост самоубийц?

- Нет, - сдержанно отозвался тот. – Мост в последнюю очередь. Сегодня Черная лощина.

Подавая жене руку, Слава понимающе кивнул:

– Тут все строго по плану, да?

- Если нарушить порядок, то можно разрушить все… - не совсем понятно ответил гид.

А если честно, то совсем непонятно…

Дорога к лощине заняла минут двадцать. Выйдя из внедорожника, путешественники с испугом разглядывали высоченный черный бамбук. И казалось, что в лощине висят густые сумерки.

Густые и тяжелые, не продохнуть…

- Какой ужас… - прошептала Инга. – Почему он такой черный? Бамбук разве такой?

Имаму вышел вперед, раскинул руки в стороны и некоторое время стоял так, напевая что-то низким и гортанным голосом. Белые рукава свободной рубахи колыхались как крылья огромной птицы.

А ветра-то не было…

Тихо было здесь, и только пение Имаму разгоняло застоявшийся воздух.

- Когда-то давно этот бамбук был золотистым, как лучи солнца на заре, - начал рассказывать гид. – Стоял в лощине домик, и жили в нем охотник с женой.

Красивая пара… замолкали птицы, и стихал ветер, когда шли они рука об руку.

Он берег, она речка. Он дерево, она цветок на его ветке.

И однажды далеко от лощины произошло несчастье, задрал охотника зверь.

Нашла его еле живым старушка-знахарка, что рыщет по оврагам и низинам, да траву полезную выискивает. Подобрала, и выхаживать стала, травами, да заговорами разными.

А внучка знахарки взяла и влюбилась в чужого мужа, да так, что про честь и гордость забыла.

Долго охотник в бреду горячечном маялся, а как пришел в себя; попросил сходить в лощину и передать любимой, что жив он.

Внучка с радостью вызвалась послание передать, а сама, дождалась, когда охотник уснул, сняла медальон с его шеи и пустилась в путь.

А жена тем временем места себе не находила; тревожно на душе, маетно…

Тут стук в окно. Сердечко тревожно так встрепыхнулось, будто беда на порог явилась. Так оно и было…

Пришла на порог дома беда в облике юной незнакомки. Красивой и черноглазой...

Оглядела незнакомка жену охотника с головы до ног, как кипятка в сердце плеснула.

Глаза жгучие прищурила, губы поджала, да ворот рубахи отвернула, чтобы соперница мужнин кулон увидела.

Усмехнулась так едко, да и сказала, что к ней охотник ушел. Что любовь промеж них уже давно вьется, и что ребенок в скором времени появится.

Произнесла страшные слова, развернулась и скрылась среди золотистого бамбука.

Весть юной незнакомки жгла и корежила душу. Запрокинула жена охотника лицо к яркому солнцу и закричала жутко-жутко. Вздрогнул тревожно бамбук, заколыхался…

А несчастная женщина стояла под солнцем и кричала до тех пор, пока боль не выплеснулась ярким пламенем, да и не подожгла ее словно сухую былинку.

Превратились в пепел и поляна, и дом и хозяйка…

Развеялся пепел по ветру и окрасил бамбук в черный цвет. А еще говорят, потемнел бамбук от горя, так как потерял любимую пару. Потемнел, вытянулся к небу и закрыл солнце.

Вот с тех пор народ и стал здесь пропадать. Кто говорит, бамбук мстит за людской обман и злобу, а кто, что жена охотника заманивает, да губит в трясинах.

Имаму опустил руки и замолчал.

- А охотник? – еле слышно спросила Инга. – Он же наверняка узнал о коварстве знахаркиной внучки?

- Иногда в лощине можно услышать вскрик птицы, будто та по имени кого-то зовет… - продолжил гид. - Ходят слухи, обратился охотник в птицу и до сих пор ищет любимую, но она не отзывается.

А обманщица вскоре заболела: кожа гнойниками усыпалась, а потом из них поганки полезли. Обросла разлучница ядовитыми грибами, и стала походить на пень замшелый.

Говорят, где-то в черной лощине посреди болота торчит страшный пень, покрытый поганками, а по ночам вроде как передвигается с места на место и жалобно так плачет, словно прощения просит…

- Ужас какой… - Слава до ломоты в глазах вглядывался в темные стволы бамбука. – И что, народ туда на экскурсии ходит, и реально пропадает?

- Всякое бывает, - уклончиво ответил Имаму. – А вы? – и так взглянул на супругов, что у тех поджилки затряслись. – Не хотите попробовать?

- Чего попробовать? – потянув носом влажный воздух, Инга сделала вид, что не совсем поняла вопроса.

- Пройти черную лощину насквозь…

- Прикольные у вас экскурсии. А если мы пропадем?

- Если уверены друг в друге, то не пропадете…

- А вы всем своим клиентам так говорите? – нахально прищурилась Инга. – На слабо берете? А вот, что скажу; я уверена в своем муже и я пойду!

Гид молча перевел взгляд на Славу.

- А я что? Я как мое солнышко. С ней, хоть черту в пасть! – улыбнулся тот.

- Тогда идите, - кивнул Имаму. – Я буду ждать…

- Где? – озадачился Слава. – На той стороне лощины?

- Ну-у-у, - слегка замялся гид. – Вы меня увидите.

- Значит шанс, что мы выйдем, все-таки существует, - довольно хмыкнула Инга, и, взявшись за руки, супруги направились в мрачные владения черного бамбука.

А бамбук будто ждал их, плавно так расступился и сомкнулся. Выход исчез…

- Ничего себе фокусы, - обернувшись, Славка недоуменно крякнул и почесал в затылке.

- Боишься? - зловеще прошептала Инга.

- С тобой нет…

- Смешной. Какая из меня заступница? – рассмеялась жена.

В этой обители печали и горя смех зазвучал как что-то чуждое и инородное. Встрепенувшись, бамбук прислушался, перекинул от ствола к стволу давно позабытый звук, но не вспомнил, и, взвинтив ввысь, прогнал смех к солнцу, ибо здесь среди тоски и скорби нет ему места…

- Цены себе не знаешь, - следя за исчезающим звуком, прошептал муж. - Ты слышала это?

Испуганно округлив глаза, Инга кивнула.

- Этот лес боится радости, - как можно тише произнесла она. – Он даже не хочет ее вспоминать, потому что, потом ему было печально и одиноко…

- Думаю, так и есть, - согласился Слава. – Здесь нельзя пугаться. Мы сможем?

- Мы же вместе. Значит сможем!

Стоило произнести эти слова, как налетевший ветер притащил с собой ядовито-зеленый туман, от которого защипало глаза, перехватило дыхание…

Упав на колени, Инга силилась вдохнуть в себя хоть каплю воздуха. Она хрипела, сплевывала набегавшую слюну и все водила рукой рядом, пытаясь нащупать мужа. Страх за него был настолько жутким, что чуть не лишил сознания.

Когда туман наконец-то рассеялся, то Славы рядом не оказалось. И вообще Инга очутилась совсем в другом месте; вроде как у болота…

- Только не бояться, только не боятся… - все твердила, вглядываясь в подозрительно торчащий пенек.

Пенек шевельнулся…

- Ох, ты ж блин! – испуганно взвизгнула она.

Пенек сделал шаг и еще шаг, а Инга же от страха не могла и с места сдвинуться.

«Мне это кажется… кажется, кажется…»

Да куда там! Пенек между тем ближе подошел и превратился в девицу красивую, да черноокую.

«Видать, разлучница. Внучка знахарки…»

- А твой муж ко мне ушел, - соблазнительно поводя руками по своим волнительным формам, прошелестела болотная красавица. – А ты ему не нужна.

- Еще сочини, что ребенок у вас наклевывается, мразь! – плюнула ей в лицо Инга.

И откуда только смелость взялась?

Отважный плевок произвел эффект серной кислоты; лицо разлучницы зашипело, взбугрилось и вскоре от красоты и следа не осталось.

Одни красные язвы с белесыми краями, из которых тут же поганки полезли.

Согнуло знахаркину внучку в три погибели; не поймешь, где голова, где спина, где руки, и обратилась она в усыпанный ядовитыми грибами пень…

Ох, и зрелище…

Потянулись из болота гады разные, да утянули пень на самую середину. Вот там ему самое место!

- Вот же жуть, а? – машинально перекрестившись, Инга огляделась.

И где теперь Славку искать?

– Слава! – позвала она мужа.

- Не вернется он, - раздался печальный вздох среди черных стволов бамбука.

И как ни вглядывалась Инга, не могла разглядеть говорившего.

- Кто здесь? – наконец осмелилась произнести она.

- Все мужчины предатели… - донес слабый ветерок тихий шепот.

- Неправда! – пылко возразила Инга. – Я в своем муже не сомневаюсь…

- Я тоже верила…

- Плохо верила, если слова пришлой незнакомки, которую и в глаза-то первый раз видела, за чистую монету приняла!

Молчание…

- Покажись! – робко попросила Инга.

- Не испугаешься?

- Нет!

От близстоящего ствола отделилась тень, такая же темная как бамбук, и подошла настолько близко, что запах жженого мяса нестерпимо ударил в нос.

– Страшная, да? – спросила она.

Стараясь не обращать внимания на ужасный запах, Инга приветливо улыбнулась и легонько коснулась пальцами обгорелого лица.

- Ты красавица. Твой муж ищет тебя. Почему не отзываешься?

- Не хочу, чтобы он видел меня такой…

- Знаешь же, что обманули тебя, и он был верен?

- Когда поняла это, было уже поздно…

- Откликнись на его зов, - попросила Инга. – Поверь, он увидит тебя такой, какой ты осталась в его памяти!

Жена охотника улыбнулась, и осыпалась с нее чернота, исчез мерзкий запах…

Увидела Инга перед собой нежное создание, со светлой кожей, с янтарными глазами и волосами золотыми, что лучи солнца…

- Так вот ты какая?! – ахнула спасительница. – Верно, ты хранительница лощины, поэтому бамбук светился золотым, а потом потемнел вместе с тобой. И поэтому приревновала, так как обманщица была полной противоположностью. Ведь так?

Хранительница лощины лишь кивнула в ответ…

Вдали раздался крик птицы.

- Любимый тебя зовет, иди, иди… - ласково проговорила Инга.

И умчалась золотоволосая, оставляя за собой янтарный след. Пробилось солнце сквозь огромные кроны бамбука, и сбросило со стволов чернь и горечь.

Зазолотилась лощина как в прежние времена, и расступились деревья, показывая выход.

- Инга! – прямо над ухом проорал Славка, схватив жену за плечи, принялся оглядывать, да ощупывать.

- Скажи, только честно, с тобой все нормально? Не испугалась? – вылупив глаза, он тряс ее как грушу, того и гляди голова оторвется.

- Ой, ой, ой, - поморщилась Инга. – Больно, больно, отпусти. Со мной все хорошо, я клянусь!

Немного успокоившись, муж обнял ее с такой силой, что ни вздохнуть, ни слово молвить.

- Задушишь, - пропищала жена.

- Как ты меня напугала, - Слава объятия ослабил, но отпускать не торопился. – Представляешь, раз и пропала куда-то! Вот куда ты пропала?

- Да это ты пропал!

- Я? – удивился муж. – Вроде как даже места не двигался… Странно, да?

- Так видел что, или нет? – не выдержала Инга.

Первой признаваться в своих видениях почему-то не хотелось. Пусть Слава расскажет, что и как, а она уж посмотрит…

А муж и не думал скрытничать.

- Знаешь, вот только что тебя за руку держал, а вдруг глядь, тебя рядом нет, а в ладони цветок лотоса сжимаю. И откуда он только здесь взялся, непонятно. Пока на цветок таращился, пытаясь понять, чтобы это значило, как на плечо мне рука чья-то опустилась. Крепко так опустилась, тяжело, будто к месту припечатала. Не хочу хвастать, что я, типа, провидец, но сразу догадался, кто это… Даже образ его в мыслях нарисовал, но промахнулся немного… - смущенно улыбнулся Слава.

- Обернулся, а там охотник стоит! Ох, прямо идеал мужественности, ей богу! Смуглый, на бедрах повязка из леопардовой шкуры, темные волосы красным ремешком перехвачены. А глаза черные как бездна! И смотрит так сумрачно, что мороз по коже. Тут я решил, что поздороваться вроде как надо.

«Приветствую вас!» - максимально бодро произнес я.

Охотник кивнул. Кивнул и молчит. Молчит и на меня смотрит. Понял он мою речь, или нет?

Ну, по интонации должен догадаться; намерения у меня самые что ни на есть дружеские.

«Не бойся! – вдруг заговорил он. – Если твоя любимая верит тебе, то найдет дорогу из болота…»

Вот после его слов, я испугался. Да мало ли что, думаю…

Ты одна, да на болоте этом… Б-р-р-р!

«А моя Янта навету поверила, и не дождалась меня…» - печально продолжил охотник.

Смотрю, на груди у него кулон висит, ну, тот, который лгунья выкрала, пока он без сознания был. Заметил он, что я на кулон уставился и говорит:

«Подарок жены. Обещал, носить его не снимая, как доказательство своей безмерной любви к ней…»

«Так обманула твою жену внучка знахаркина. Мало того, что поклеп навела, так еще и кулон этот специально засветила. Вот если бы Янта холодный рассудок включила, да подумала немного, совсем по-другому все сложилось. А у нее эмоции так шибанули, что вспыхнула как спичка… Не вини ее, друг…»

«Я и не виню. Обманщица сполна расплатилась, вот только не легче от этого. Не хочет меня любимая видеть. Зову ее, зову…»

Слава вздохнул и замолчал.

- Дальше-то что? – затребушила его Инга.

- Дальше, он заплакал… Представляешь, стоит этакая громадина и плачет? Я опешил просто…

- И ты, конечно, не смог его успокоить? Хотя о чем я говорю? Ты и хрупкую девушку утешить не в силах, а тут смуглый атлет в звериной шкуре…

- Нет, ну что сразу, не смог успокоить? – возмутился муж. – Я ему сказал, чтобы он не плакал…

- Угу, и охотник сразу же тебя послушал и перестал, да?

- Нет, не перестал. Ну, я хотя бы попытался. Ах, да! Я еще посоветовал позвать Янту еще раз.

Вот прямо сейчас и позвать!

Нахмурился охотник, а потом вдруг будто догадался о чем-то, подмигнул мне и превратился в птицу! Красивую такую! Черные перья золотом отливают, словно таят в себе воспоминание о прежней лощине.

- Или воспоминание об образе любимой! – вставила Инга. – Она у него как кусочек янтаря. Вся такая светло-золотистая… Не даром ее Янта зовут…

- Ты ее видела! – радостно воскликнул Слава. – Как чувствовал, что повстречаешь жену охотника, и скажешь ей те самые нужные слова, после которых она непременно откликнется на зов мужа.

И представь, стоило ему прокричать имя любимой, как из глубины лощины отозвался женский голос.

Взлетел охотник, круг почета надо мной сделал, да помчался к ненаглядной.

Тут бамбук, словно живой вздохнул и золотом окрасился. Я удивиться, как следует, не успел, смотрю и ты, откуда не возьмись, стоишь растерянная такая. Откуда взялась, где была?

На обратном пути поведала Инга о своих видениях. Муж только вздыхал, охал, да крепко сжимал хрупкую ладошку жены.

- А ты правильно все сказал, про то, что эмоции возобладали над холодным рассудком, - заметила она. – Чуточку бы Янте подумать. Как жаль, что так все случилось…

Удивительно, но вышли они там же, где зашли. Имаму ждал возле внедорожника, улыбался и не сводил восхищенного взгляда с преобразившейся лощины.

- Вы справились! – раскинув руки, прокричал он. – Они справились! – и, подняв счастливое лицо к солнцу начал танцевать какой-то невообразимый ритуальный танец.

Такой плавный и в тоже время рванный, но завораживающий до предела.

Подъехав к бунгало, супруги с изумлением заметили, что солнце уже садится. Вроде и были в лощине всего несколько часов, а выходит, что дольше, намного дольше.

- Завтра день самих себя! – объявил гид. – Отдыхайте, купайтесь, наслаждайтесь друг другом, и не забудьте посетить те места, где с вами рука об руку шло счастье!

Машины на выбор стоят за той пальмовой рощей. А послезавтра вас ждет Пещера страхов. Заеду с утра! – и укатил, напевая какую-то развеселую песню.

Слава задумчиво смотрел вслед внедорожнику.

- Развеселили мы его сегодня, бамбуковую лощину излечили. Лекари…

- Тут еще не совсем понятно, кто и кого излечил, - добавила жена. – Она нас, или мы ее…

- Слушай, я тут в интернете посмотреть хотел, - вдруг вспомнил муж.

- Ну, так посмотри.

- Увы, душа моя, здесь он отсутствует…

- Даже и не заметила, - пожав плечами, Инга направилась к бунгало. – А что посмотреть-то хотел?

- Да вот мне интересно, почему у города и нашего турагента имена одинаковые, а? И что значит, это ее город?

- Примерно, как Астрахань наш город!

- Нет! – решительно мотнул головой Слава. – В этих словах скрытый смысл. А вот ты знаешь, где на самом деле находится Девара?

Инга молча закатила глаза, давая понять мужу, чтобы прекратил говорить загадками, да и к тому же он прекрасно знал, что отношения с географией у нее малость натянутые.

- Да понял я, понял, - глядя на жену, Слава фыркнул от смеха. – Девара городок в Индии. Так вот, мы не совсем там! А если точнее, то совсем не там!

- А если еще точнее, мы в несуществующем городе, который находится в чьей-то голове, - добавила Инга.

- И тебя это не пугает? – ошарашенно протянул муж.

- Милый мой, пугаться надо было тогда, когда мы зашли в тот офис. Кстати, совсем не удивлюсь, что если у Девары и Имаму есть скрытые значения их имен.

- Вот же черт… - опечалено вздохнул Слава. – Не зря мы это все затеяли, как думаешь?

- Не зря! – твердо ответила жена. – Поверь, это было нужно нам обоим…

Выходной день прошел прекрасно. За стоящей неподалеку пальмовой рощей действительно находилась небольшая стоянка из разномастных авто.

- Ого! – обрадовался Славка, любитель и ценитель необычных машин. – Выбирай, что ли? – кивнул он жене.

Та походила, походила, да остановилась возле камуфляжного джипа.

- Отличный выбор, милая барышня! – одобрительно цокнул муж. – Погнали?! Точка назначения?

- Эвкалиптовая роща! – взвизгнув от восторга, Инга принялась пританцовывать на месте. – Вспомним и поймаем то ощущение юности и драйва! Помнишь, нет, ты помнишь, как мы отрывались там сразу после свадьбы? Это же непередаваемо-о-о-о-о! – и раскинув руки, она подняла лицо к небу, ну точь-в-точь как Имаму. – Еде-е-е-ем!

Чудный, чудный день. С каждым километром, что приближал их к заветной роще, супруги все больше и больше превращались в тех безбашенных и влюбленных молодоженов.

Скинули с плеч накопившиеся за шесть лет обиды и проблемы…

Скинули, будто и не было их...

Скинули и забыли…

И правильно сделали…

Что такое Пещера страхов, и из какой страны ее затащили в Девару, Слава не мог понять. Если про Черную Лощину он когда-то читал, или смотрел, или слышал…

Может поэтому она материализовалась в этом городе? А вот интересно, чья есть Пещера страхов?

Уж не Инги ли?

Покосившись на жену, хотел было спросить ее, но передумал. Напугается еще выше положенного.

И без того непонятно, что там их ждет.

С утра Имаму явился за ними в черных одеяниях, прямо как вестник смерти.

Не смотря на мандраж перед предстоящей экскурсией, супруги за завтраком еще смеялись и шутили, то сейчас, увидев гида, испугано замолкли.

Хотелось, конечно, спросить, а зачем это он так вырядился и для кого? Если для них, то не стоило…

Им больше по душе светлые одежды…

- Вижу, оценили, - расплылся в довольной улыбке Имаму.

- Нам так же одеться? – сообразила Инга.

- Нет, вам не надо. Темное одеяние защитит меня от взора Пещеры. Мне там за вами следить нужно, а не страхи свои лицезреть.

- Все так серьезно? – спросил Слава, и жалостливо взглянул на любимую.

За себя страшно не было, а вот выдержит ли она? Хотя с Черной Лощиной справилась на ура…

- Хорошие мысли о ближнем, - удовлетворенно кивнул гид, и сделал приглашающий жест.

И надо же, ни Слава, ни Инга, не удивились его словам.

Испугались супруги, испугались, но не за себя…

И надо заметить, не зря испугались. Когда из-за поворота показался этот монстр, то Инга чуть не заорала от страха. Если вход в пещеру настолько кошмарен, то, что же тогда внутри? Темные камни нависали друг над другом как бородавки на коже огромного животного.

Да это и есть животное…

Натуральный рептилоид, что притаился среди гор. Холодные и бездушные глаза смотрят прямо на них. Две дырки вместо носа жадно затягивают воздух, а безобразный рот распахнут в зевке…

И вот в эту пасть надо зайти?

- Какой, мать твою, ужас… - спокойный и интеллигентный Славка не сдержал эмоций. – И что мы должны сделать? – беспомощно обернулся он к гиду.

- Зайти и выйти, - невозмутимо отозвался тот, и, видя нерешительность супругов добавил. – Я буду с вами, но в какой-то момент вы перестанете меня видеть.

- Мы вообще перестанем видеть, или что? – Инга спросила это, чтобы просто что-то сказать.

Чтобы отодвинуть тот момент, когда надо будет зайти в пасть рептилоиду…

Зачем спрашивать очевидное? Пещера страхов? Значит, увидят они…

- Вы увидите свои страхи, - своим ответом Имаму подтвердил ее догадки.

- Быстрее зайдем, быстрее выйдем, - глубоко вздохнув как перед прыжком, Инга решительно направилась к безобразной каменой морде.

Слава в два прыжка оказался рядом. Имаму же тихо шел позади, и до слуха едва доносился шорох его просторных одежд.

«Это хорошо, что одежда шелестит, - подумала Инга. – Когда пещера спрячет его от наших глаз, то шелест останется…»

- Имаму, - прошептала она. – Когда мы перестанем тебя видеть, не стой на месте, ходи. Ладно?

- Будет исполнено, догадливая, - по голосу было заметно, что гид улыбается.

- Слава, и ты тоже прислушивайся к шелесту, не так страшно будет, - не забыв приободрить и мужа, Инга подняла глаза на каменный свод и замерла.

С потолка смотрели человеческие лица, выражавшие различные эмоции до того глубоко и чрезмерно, что перехватило дыхание.

Сразу вспомнился старый особняк из красного кирпича, что стоял возле Волги. Сто раз ходила Инга мимо этого дома, а вот на сто первый вдруг неожиданно разглядела лица на фасаде.

Разглядела и разревелась, чем очень напугала родителей.

Потом папа рассказал про купца, что жил здесь, и решил таким странным образом запечатлеть образ своей старой матери, молодой жены, а так же свой собственный.

Долго еще после этого страдала Инга от ночных кошмаров, в которых, завидев ее, лица с треском отрывались от стен старого здания, и злобно хохоча и воя, гонялись за ней по темным улицам.

Кстати, недавно в интернете, она прочитала совсем другую историю этого особняка; в юном возрасте утонула у купца дочь, вот он и приказал изобразить ее лицо как жемчужину в раковине. И лик бога Посейдона, что забрал его дочку, тоже вписал в барельеф.

Как бы то ни было, но изображение людей в такой форме всегда пугало Ингу.

И вот теперь этих лиц в пещере было непостижимо много…, будто на соты смотришь…

И чем дольше смотришь, тем больше их становится…

Они ширились и росли, то приближались, то отдалялись, и множились, множились до той самой бесконечной бесконечности.

Почувствовав, что если еще секунду задержит на них взгляд, то попросту рехнется, Инга обернулась и поняла, что все…

Пещера скрыла от ее глаз и мужа и Имаму; а это значит, она вот-вот встретится со своими страхами. Ну, как по ней, так с одним уже повстречалась. Не выдержав, Инга снова взглянула на свод. Вот те на! Лица исчезли! Ура, ура!

Или, все-таки, не ура?

Как такое возможно? Она прекрасно осознавала, что находится в пещере, но, тем не менее, над головой появилось синее небо…

Удивительно…

А может вся эта поездка не более чем кошмарный сон? Инга прислушалась; нет, не сон…

Шелест одежд Имаму был до того отчетлив, что стало ясно, гид упорно нарезает круги вокруг нее, давая знать, что он тут, рядом.

Итак, что мы имеем? Синее небо над головой… и по бокам тоже…

Чудненько…

Этакий небесный колпак…

Звонок телефона раздался так неожиданно, что Инга подпрыгнула на месте.

Какой еще телефон? Они со Славой как отключили сотовые в самолете, так и забыли про них. Лежат бедолаги где-то в сумках. От понимания того, что телефона с собой нет, поставленная на маму мелодия и не думала замолкать.

…Инга стояла посреди Северного рынка, недалеко от павильона с соленьями. В руках пакеты, а в рюкзачке за спиной продолжает надрываться сотовый. Что ж, придется взять…

- Дочка! – раздался в трубке испуганный мамин голос. – Дедушке совсем плохо…

- Как плохо? – не поняла Инга.

Как это ее дедушке может быть плохо? Он всегда веселый, вечно шутит, из сада-огорода своего не вылезает. Все что-то сажает, поливает, пропалывает…

Вчера только виделась с ним, и все было хорошо.

А сегодня плохо? Разве так бывает?

Бывает…

Дедушка жил недалеко от рынка, всего-то пройти две улицы, но не сегодня…

Сегодня эта дорога заняла гораздо больше времени. Ее словно растянули на два района.

Ввалившись в дом, Инга бросила пакеты с продуктами на пол и, отодвинув заплаканную маму, присела на кровать возле дедушки.

- Скорую вызывай, - бросила она, тревожно вглядываясь в бледное лицо деда и прислушиваясь к тяжелому дыханию.

Скорая не успела…

Да и если бы успела, то все равно ничего не смогла бы поделать…

Ее любимый дедушка уходил, а Инга ничем не могла ему помочь. Только за руку держала, и шептала что-то шептала.

Вот спроси ее, о чем она шептала в тот весенний день, не вспомнит…

Ни слова не вспомнит…

Зато последние слова деда очень хорошо запомнила:

- Спасибо, внучка, - придя перед смертью в сознание, прошептал он. – Ты помогла мне уйти…

И все, дедушки не стало…

А пакеты еще долго валялись на полу, и из них так пахло соленьями, что успела купить Инга в павильоне.

Когда дедушку отвезли, то она как зомби села за стол и в один присест заглотила всю квашеную капусту, все малосольные огурчики и красные бочковые помидоры. Без хлеба…

С тех пор запах соленостей на дух не переносит. А ведь так любила…

Тяжелая выдалась весна. Спасибо Славке; отвлекал Ингу от мрачных мыслей и старался не оставлять одну, а она, чтобы не расстраивать его, делала вид, что ей легче, легче…

Но легче не было. Врала…

Через год Слава сделал предложение, и удивительно, этим предложением заставил ее снова почувствовать вкус к жизни.

Любовь и свадьба вытащили Ингу из депрессии. Вытащили, но не совсем…

Депрессия затаилась, а через три года вернулась и принялась грызть хозяйку чувством вины и наполнять страхами.

Она не смогла помочь родному человеку, не смогла…

«Спасибо, ты помогла мне уйти…»

Вот хотел сказать дедушка? Что она не спасла его?

Беспомощность перед болезнью и смертью совсем разъели душу. Инга стала бояться за маму, за папу, за Славку. Мысль о том, что с ними произойдет плохое, а она не сможет помочь, не давала жить и убивала ее любовь к мужу. Ведь понимала, что если с ним что-то случится, то она не переживет.

Невозможно каждый божий день жить в страхе за любимого. Так не проще сделать его нелюбимым?

А эти разговоры о детях? Слава все намекал, что пора бы уже пора, а Инга постоянно съезжала с темы, и упорно делала вид, что между строк читать не умеет.

Внутренне же обмирала от страха за жизнь будущего малыша.

Вот и довела себя до такого состояния, что разводиться собралась, лишь бы окончательно избавиться от любви.

Вот так и существовала уже три года, боясь и смерти и жизни…

Все эти воспоминания разом пронеслись в голове, пока она слушала нескончаемую трель телефона.

Она вспомнила и что дальше? Она поняла и что теперь?

Неужели ее опять хотят прогнать через тот день? Ну, пожалуйста, не надо…

Единственное, очень хотелось узнать, о чем же говорил дедушка? Может просто предсмертный бред…

Телефон наконец-то замолчал, и перед глазами снова возникли каменные стены пещеры.

Инга перевела было дух, но рано…

В углу кто-то зашевелился…

- Славик? Имаму? – неуверенно бросила она.

Запахло соленьями, да так сильно, что Ингу затошнило. Откуда здесь могут взяться квашеная капуста и огурцы?

Еще один запах из прошлого, но с безрадостными воспоминаниями. В углу снова раздалось шевеление и хриплый вздох.

Инга уже знала, что увидит…

Каменные стены пещеры никуда не делись, а вот кровать с дедушкой уютно так примостилась в закутке, перенеся с собой небольшую частичку спальни. Висел над кроватью кусочек ковра с тремя охотниками, что травили байки на привале. Правда, охотников было двое, третий не поместился…

Горел ополовиненный розовый торшер. И стул, на котором она тогда сидела, тоже имелся.

Не иначе, как придется пережить все заново…

- Дедушка, - присев, Инга взяла большие дедовы ладони и прижала к губам. – Дедушка, как ты?

- Пришла, - счастливо улыбнулся тот. – Я тогда не договорил, не успел… Спасибо тебе, что помогла мне уйти счастливым.

- Это как? Деда, я не пойму!

- Имаму расскажет. Не печалуйся более. Обещай…

- Хорошо, дедушка, хорошо, - прижимала ладони к своим щекам, она плакала.

Все-таки не удержалась от слез…

Но это в последний раз! Она же обещание дала.

Дедушкины ладони становились все холоднее и холоднее, пока не превратились в розовый кварц и не ссыпались песком между пальцев. Мерцающая струйка змейкой легла на каменный пол пещеры, а потом взвилась и растворилась под сводом.

Набравшись смелости, Инга решительно взглянула наверх и там, среди бесконечности незнакомцев, сразу увидела дедушкино лицо.

Он улыбался ей и будто бы лукаво помигивал.

Удивительно, остальные лики теперь не пугали ее; она их попросту не различала.

Для нее остался только образ дедушки…из розового кварца…

Инга счастливо рассмеялась; да, дедуля любил этот камень и этот цвет. Он еще называл его цветом мальвы. И каждое лето эти цветы-блюдца в его саду радовали глаз…

Впереди забрезжил свет и донесся свежий ветерок, принесший с собой запах моря и меда…

Вздохнув, Инга огляделась…

Никого…

Гордо вздернув подбородок, она направилась к просвету. Больше ее ничего не пугало. Она прошла через свои страхи и теперь постарается быть по максимуму счастливой.

Выйдя из пещеры, Инга чуть постояла, прижмурившись и привыкая к свету.

- Наконец-то! – и тут же почувствовала объятия мужа. – Все нормально?

- Угу, - уткнувшись ему в грудь, кивнула она. – А чем это так пахнет? Вроде как медом. Или мне кажется?

- Помнишь, читая стих про вересковый мед, ты все мечтала увидеть, как растет этот цветок? – таинственно произнес Слава.

- Помню, и что?

- Открой же глазки, солнышко! – чмокнув ее в зажмуренные глаза, тихо рассмеялся муж.

Инга не заставила себя долго упрашивать, и не сдержала восхищенного вздоха. Это было невероятно-фантастическое зрелище!

Перед ней распростерлось море таких красивых оттенков, что замирало сердце. А проказник-ветер нежно гнал вересковые волны; лиловые, сиреневые, розовые, синие, бордовые, зеленоватые и белые. Метелки цветов неторопливо колыхались и обволакивали путешественников густым медовым ароматом.

- Как же много на нашей земле прекрасных мест! – воскликнула Инга, совершенно забыв, что думала всего час назад, когда увидела Пещеру страхов.

Внедорожник ждал их на той стороне вересковой пустоши.

- Я знал, что вы захотите прогуляться по полю, - довольно заявил Имаму. – Прогуляться и рассказать друг другу, что показала вам Пещера страхов. А я буду спокойно так идти позади вас и слушать.

- Да, да, мне тоже интересно, - добавил он, заметив удивленные лица супругов.

- Просто я думала, что ты все видел… - произнесла Инга.

- Правильно, я видел вас, а не то, что видели вы…

- Смешно мы, наверное, со стороны смотрелись?

- Уж поверьте, каждый раз, когда я сопровождаю сюда наших клиентов, мне не до смеха, - признался Имаму. – На мне большая ответственность, следить за вашим сознанием и оберегать.

- Ой, спасибо, Имаму! – вспомнив шелестящие одежды, воскликнула Инга. – Я слышала, что ты рядом и поэтому боялась в разы меньше… Но все-равно боялась…

- Нет, вы смелые… - и сложив руки на груди, гид поклонился. – Считаю за честь быть вашим проводником.

Потом они не спеша брели по вересковой пустоши, и, рассказывая свои видения, Инга то и дело отвлекалась на медовые метелки. Мужчины снисходительно переглядывались и улыбались.

Какое же милое и нежное создание-женщина! Внеземное существо, не иначе! Насколько она чувствует тоньше и глубже. Видит иначе; замечает такие мелочи, на которые мужчина и внимания не обратит, а просто пройдет мимо.

Слышит и слушает по-другому…

Первой уловит вскрики чаек, а значит, скоро покажется море.

Единственная, кто проснется ночью от далекого уханья совы.

Через улицу почувствует аромат ночной фиалки и приведет ровно к тому дому, за чьим забором она цветет.

За несколько часов предскажет дождь, когда на небе не облачка и прогноз как бы не обещал, и будет права.

Что и говорить, слабый пол всегда был ближе к природе…

Так что прерываясь на цветочки Инга рассказывала про видения довольно-таки долго. Да ее и никто не торопил. Медленно тянулся день, словно медовая патока. Медленно, сладко и лениво…

- Вот и все, - остановившись, рассказчица в упор взглянула на гида:

- Имаму, объяснишь, про что дедушка обмолвился? В чем я ему помогла?

- После вересковой пустоши поедем к камню желаний, там я все и объясню, - ответил тот.

- Понятно, сегодня у нас каменные экскурсии, - хмыкнула Инга. – Слава, а ты что видел? Будешь рассказывать?

- Даже не знаю с чего начать… - смутился вдруг тот.

- Просто начни, а дальше само пойдет.

- Как скажешь, солнышко. Сначала предыстория...

В десятом классе влюбился я в одноклассницу. Мы даже повстречались немного….

В кино пару раз сходили, да в кафе-мороженое. Я мальчик начитанный, так что, каждое свидание рассказывал даме сердца что-нибудь занимательное. Специально в журналах выискивал, в библиотеку мотался.

Так вот, где-то, через месяц наших романтических отношений она заявила, что со мной скучно до чертиков! Что я вшивый интеллигент, ботан, задрот и так далее…

Вот всегда не понимал, почему это именно интеллигенты и вшивые? Конечно, знаю, откуда пошло это выражение; кто его говорил и относительно кого, но бесит жутко!

В общем, решил я, что реально скучен. Ну, что же, какой есть…

Естественно переживал; все думал, так много читаю, столько знаю, неужели со мной так неинтересно?

Потом увидел, с какой компанией несостоявшаяся подруга общается, и все вопросы сами собой отпали. Веселая компания такая; пьют, курят, уроки прогуливают, уж намного веселее, чем со мной. Успокоился вроде, да и забыл…

Как оказалось, забыл, да не совсем; посеяла одноклассница зерно сомнения, а тому только и нужно было благодатного часа дождаться, чтобы прорасти. Я же когда с тобой встречаться начал, то так боялся показаться скучным, - взглянув на Ингу, признался муж.

- Я помню, - кивнула та. – Ты так много и интересно рассказывал! Кстати, именно этим ты меня и покорил!

- Что лишний раз говорит о том, насколько мы все разные, - словно собираясь произнести что-то не совсем приятное, Славка вздохнул. – Но в последний год ты сильно изменилась, и я был уверен, ты разлюбила, но просто боишься признаться, и это только вопрос времени.

И вот когда мы очутились в пещере, я все с ужасом ждал, когда мы перестанем видеть друг друга; не хотелось оставлять тебя один на один с твоими страхами.

Всегда был уверен, что твои кошмары намного круче моих, если конечно в этом случае уместно такое сравнение.

А ты и не думала исчезать, а развернулась ко мне и зло так проговорила, что больше не любишь меня и подаешь на развод…

Еще добавила, что я тряпка и размазня и со мною скучно, скучно, скучно! Я хотел было обнять и успокоить, но ты с такой ненавистью меня оттолкнула…

Оттолкнула и убежала по темному коридору пещеры. Пока догонял, что только не успел передумать. И то, что оказывается, твой страх, это я, и то что, возможно, это уже не ты…

А кто тогда? Вот так, не понимая в чем дело, догонял тебя, а ты все кричала и кричала, что я сделал тебя несчастной, что проклинаешь меня…

Много еще всякой чуши наслушался…

Сказать честно, я очень рассердился; что еще за выкрутасы такие?

Догнал тебя, развернул лицом к себе и давай трясти как грушу. Ты уж извини… - глядя на любимую, Слава мило так вздернул брови домиком.

Инга кокетливо повела плечиком и послала мужу воздушный поцелуй.

- Да я не в обиде, - шутливо откликнулась она. – А вообще-то никто меня там не тряс, не переживай…

- Уже в курсе, - улыбнулся муж. – Так вот, стоило мне потрясти тебя как следует, раздались очень знакомые слова, про вшивого интеллигента.

«Ты не Инга! - заорал я в каком-то исступлении. – Не Инга, не Инга! – радостно повторял снова и снова. – Погоди, а кто же ты тогда?»

«Даже имени моего не помнишь…» - прошипело это непонятно что, и тут я разглядел ту одноклассницу, что когда-то отшила меня.

А ведь, стыдно признаться, имени-то реально не помню, а ведь любил, страдал. Нет, скорее страдало мое уязвленное самолюбие…

«Очень рада, что именно я оказалась твоим страхом! - расхохоталась одноклассница. – И зовут меня Кристина!»

Точно же, Кристина! Как я мог забыть, - недоуменно развел руками рассказчик. – И тут понял, что страх быть отвергнутым никуда не девался, он все эти годы жил со мной. Хоть и прикопал его глубоко, глубоко, но он был! И чувство вины… - опустив голову, Славка замолчал.

- Не бойся, рассказывай все, что вытрясла из тебя Пещера, - промолвил Имаму. – Это нужно, поверь. Она все заберет и покроет забвением…

- Кристина эта очень плохо закончила, - продолжил Слава. – После школы как с цепи сорвалась; выпивка, мужчины, наркотики, клубы. Как-то проходил мимо ее двора, да увидел ее.

Стоит никакая, воздух руками ловит, а глаза стеклянные, будто вовнутрь себя смотрят. Очень страшное зрелище…

Подошел к ней, спросил, может помочь чем, домой отвести, а она взгляд на мне еле-еле сфокусировала, усмехнулась, да ответила, что не пошел бы я м-м-м-м… и дальше отборный мат.

Потом в мой адрес полетело и про задрота и кое-что похлеще. Тут парень какой-то из подъезда выскочил и с кулаками на меня, мол, какого черта к его девушке пристаю.

Я в ответ, разуй приятель глаза, твоя девушка не в себе.

А смотрю, а он сам-то ничем не лучше. Вот же нашла себе ухажера еще…

Короче, такими словечками они меня приложили, о существовании и значении которых я даже и не догадывался.

Хотел еще в поисковике глянуть, так пока до дома добрался, стерла моя память весь этот ненужный хлам. Вот прямо хорошо так подчистила. Я еще целый час за компом сидел как дурак и мозги напрягал. Все без толку.

Так вот, из-за этого рьяного ухажера вся беда и случилась. Возвращались они с ночного клуба с друзьями, да поссорились по дороге.

Приревновал ее воздыхатель, и в пылу ссоры отшвырнул Кристину, а та на ногах не устояла, с тротуара на проезжую часть вылетела и прямо под колеса камаза. Три дня в коме пролежала, да так и не спасли. Весь класс на похоронах был…

Такой шок для всех. Жизнь, можно сказать, только началась, а тут такое. Ну, не верилось никак…

Так я еще и виноватым себя почувствовал, что не огородил Кристину от той компании…

- А она просила тебя об этом? – подал голос Имаму.

- Нет…

- А зачем тогда взваливать на себя ложное чувство вины? Кристина сама выбрала свою дорогу, и тебя на ней не было, - гид говорил четко и чуточку сердито.

- Согласна с Имаму, - кивнула Инга. – Вот если бы она к тебе за помощью обратилась, а ты отказал, тогда другое дело. Но ты не все рассказал, - заметила она. – Что произошло с Кристиной, когда ты разобрался со своими страхами и понял их?

Муж несколько секунд непонимающе смотрел на нее, а потом, хлопнув себя ладошкой по лбу, улыбнулся.

- Ах, ты про это! Рассеялась черной пылью и проступила на своде Пещеры.

- Ну, а выражение лица какое? – не отставала жена.

- Скажем так, невеселое… - неохотно признался Слава. – Даже не знаю, что за выражение и как его назвать? Брезгливое, презрительное… Точь-в-точь такое, когда оскорблениями в мою сторону сыпала…

- Пещера забрала ваши страхи себе, и они теперь навсегда останутся на ее своде, - проговорил Имаму. - А теперь нас ждет Камень желаний.

- Не помню, чтобы Девара про камень говорила, - недоверчиво нахмурившись, заметил Слава.

- Этот Камень не все заслуживают, - и не став вдаваться в подробности, гид развернулся и зашагал по вересковой пустоши, лишь черные одежды развевались на ветру.

- За ним? – лукаво взглянув на Ингу, мотнул головой муж.

- Нет, здесь останемся! – рассмеялась та и первой бросилась догонять загадочного проводника.

Камень желаний ничем не отличался от обыкновенного камня. Плешивый, покрытый по бокам темным мхом, стоял он высоко в горах на перепутье трех дорог.

И что странно; дороги лучами расходились от камня под строго одинаковыми углами. Будто специально кто вымерял…

Две дороги шли прямо, а вот третья скатывалась в непролазную низину.

Прочувствовав таинственность места, супруги неловко затоптались на месте.

- Камень желаний… - тихо произнес Имаму. – Много вопросов, да? Что в нем такого, в этом камне? Почему он стоит на перепутье…

Что же происходило здесь когда-то давно, если даже скептик способен ощутить всю мощь и загадочность этого места.

Многое подзабыли люди. Забыли память предков, забыли традиции и обряды…

А ведь раньше в каждом племени, общине, селении выбиралась особенная женщина, которая могла общаться с духами, прогонять хворь, и служить проводником между жизнью и смертью.

Как только их не называли. И ведуньями, и колдуньями, я же назову ворожеей.

Приходила ворожея к постели больного и сидела подле него целую ночь, пропитываясь его флюидами. Потом наполняла бутылочку ключевой водой, и, нашептывая над ней слова, ведомы лишь ей, да духам, выпускала из себя, то, что вобрала ночью.

Делала глоток сама, давала отпить хворому, и после этого шла сюда, на перепутье трех дорог.

Ставила бутылку с заговоренной и отпитой водой на камень, и всю последующую ночь сидела подле без сна, снова и снова разговаривая с духами.

На заре выливала воду в овраг, а пустую бутылку обматывала белым платком, разбивала, и скидывала в низину. Потом садилась на камень и ждала. Если камень под ней становился горячим, значит хворому жить, а коли леденел, то готовиться к смерти.

И она же и провожала его до той черты, которую всем нам рано, или поздно переступить придется.

И все в доме уже знали, что уходит человек…

И уходит без страха и боли…

Уходит счастливым…

Потому что, до последней секунды, держала ворожея умирающего за руки, вытаскивала из его памяти счастливые моменты жизни, и возвращала в прошлое. В то прошлое, где он был по-настоящему счастлив.

И у каждого было свое счастье и у всех разное… - Имаму обернулся и пристально посмотрел на Ингу.

- Теперь догадываешься, за что тебя дедушка поблагодарил?

- Я? Меня? – непонимающе замямлила та.

- Были у тебя в роду ворожеи, и тот тяжелый час разбудил память предков. Вспомни, что ты делала у постели? За руку держала, да приговаривала что-то? Слова непонятные так и лились с твоих уст. Так же все было?

Округлив глаза, Инга отчаянно закивала.

- Вот то-то же. А теперь садитесь на камень и загадывайте желание. О материальных благах советую не помышлять! Да вы и не будете. Но мое дело предупредить. Камень не понимает таких желаний и может наказать. Сконцентрируйтесь, прислушайтесь к себе и не спешите…

Не спешите и слова, те самые единственные и стоящие, сами придут на ум. Инга, ты первая. А мы в сторону отойдем, чтобы не мешать, - Имаму потянул за руку оторопевшего Славу и, спустившись вниз, мужчины скрылись за деревьями.

Оставшись одна, Инга опасливо обошла вокруг камня. И жутковато было и любопытство переполняло…

Вот так прямо сесть на него и слова сами в голову придут? Интересно, интересно…

И резко выдохнув, решительно уселась на камень и закрыла глаза.

Ничего не происходило...

Хотя вроде как пение цикад стало громче, еще громче, а вот просто и оглушило ее, да так, что пришлось закрыть уши.

Постепенно стрекот превратился в неотъемлемый фон, с которым можно свыкнуться.

Налетевший ветерок нежно так пригладил волосы, будто коснулся Инги кто-то близкий и родной из далекого прошлого.

Из того прошлого, когда жили такие вот ворожеи, про которых только что рассказывал Имаму.

Жили и помогали людям. И намоленный этот камень, нaмoлeнный ворожеями…

Оттого и исполняет желания…

От камня разлилась теплая волна, и стала медленно подниматься. Вот дошла до груди и, встрепенувшись, сердце забилось сильнее. Вот и до горла достала, и враз перехватило дыхание…

Еще выше и выплеснулась из глаз горячими слезами.

И вдруг пришла ясная мысль, что это уже было… было когда-то…

Она уже сидела на этом камне…. И что же она просила тогда?

Как ни странно, но в голове вдруг зазвучали строки песни, которая так понравилась ей, когда они со Славкой отправились с экскурсией на Орлиную гору.

Гид Арсений так много рассказывал в тот день о своем народе и о Кавказе. С нескрываемой гордостью говорил о своих предках и об их суровой жизни и судьбе.

И эта песня, что исполнил тогда Арсений, просто вынула из Инги душу.

«Горы тихо стоят,
Кровь давно с них стекла.
Эта песня назад
Нас с тобой унесла.
Не беги, ни кричи,
Знай, что смотрит на нас
Сердцем горных вершин
Седовласый Кавказ».

Тогда Инга еле сдержала слезы; было как-то стыдно и неудобно за свою слабость перед мужем и остальными туристами. А вот сейчас, наедине с собой, дала волю…

Вот теперь-то, не стесняясь, она рыдала как никогда…

И прав был Имаму, ох, как прав! Слова сами ложились в уста и лились с них чуть ли не песней:

- Дай мне сил и понимания. Подари в страшный час мужества и отваги, чтобы не дрогнуло сердце и не опозорило трусостью. Помоги достойно выдержать все испытания, что ждут впереди.

Не позволь сломиться и пасть духом! Сохрани пылким сердце и ясным разум. И до конца дней оставь способность видеть, слышать и любить…

Желания сливались со слезами и падали, падали на землю.

Затихли цикады, упорхнул ветерок, а Инга изумленно разглядывала ландыши, что вдруг выросли возле камня.

И вдохнув аромат цветов, поняла, ощущение покоя и умиротворенности, что испытывает сейчас, всегда будет перекликаться с запахом ландышей, этих нежных цветов, что вырастают там, где упали слезы...

Просветленной и спокойной вышла Инга к мужчинам, что ждали ее внизу, устроившись прямо на траве возле больших кустарников ягодного тиса. Подойдя, осторожно провела рукой по темно-зеленым иголкам.

- Давно живет и много что видел, - проговорила она. – Ему уже четыре тысячи лет, и он очень ядовит. Если из тисового кубка выпить вина, то вполне можно отравиться…

Приглядываясь к любимой, Слава то и дело бросал взгляды на гида. Уж он-то знал, что Инга грушу от вишни не отличит, пока там плоды не появятся, а здесь такие познания откуда-то прорвались…

- Все хорошо, - успокоил его Имаму. – То память предков говорит.

- Иди, - кивнул гид в сторону камня. – Там все и поймешь…

продолжение в картинке внизу

Слава тоже вернулся немного другим. Таким восхищенным взглядом окидывал деревья, горы, траву…

Будто видел впервые, или…

Или видел все это после долгого перерыва…

Растянувшись на траве возле жены, он положил ей голову на колени и закрыл глаза. Перебирая светлые волосы любимого, Инга напевала какую-то песню.

Красивый и незнакомый мотив соединил в себе целую россыпь эмоций.

Слышались в переливах голоса и боль и тоска, будто вой ночного ветра в пустой степи…

И безудержное счастье, что так и прорывалось перезвоном лесных колокольчиков…

Печаль и грусть стучала дождем по крыше…

Ярость грохотала раскатами грома в ночном небе…

А волны шептали о любви…

И сквозила надежда в каждом вдохе и выдохе…

А поземка вьюжила себе, припорашивая прошлое и возвращая супругов в настоящее, но все-таки оставляя им память предков…

Мудрый Имаму не мешал им. Уж он-то знал, насколько тяжело жить людям в современном и суматошном мире, когда память прошлого выкорчевывается с детства.

Совсем не тому учат людей, совсем не тому. Перестают они слышать себя, друг друга, природу…

Вот от этого и боятся жить…

Тяжело им, многое утратили и растеряли…

Но он поможет…

Не зря же имя ему-Имаму! Духовный проводник…

Путешественники вернулись к бунгало, когда солнце, вспыхнув оранжевым, коснулось горизонта.

- Какие же здесь нереальные закаты… - подойдя к кромке воды, заметил Слава.

- Реальные и нереальные одновременно, - поддержала его жена.

- Отдыхайте, - поклонился гид. – Завтрашний день в вашем распоряжении.

- Следующая экскурсия на Мост самоубийц? – не отрывая взгляда от горизонта, спросила Инга.

Молча кивнув, Имаму направился к внедорожнику.

- Спасибо, Имаму! – крикнул Слава.

Гид взметнул в приветственном жесте руку и, не открывая дверь, легко заскочил в машину и тут же слился с темной обшивкой салона. И будто без водителя помчалась черная машина-призрак по неведомым дорогам неведомого города…

В эту ночь супруги долго лежали без сна и, любуясь на алмазную россыпь над головой, все заново и заново переживали сегодняшний необычный и наполненный волнениями день.

Про желания вслух говорить нельзя, но знали супруги, что попросили у Камня одного и того же…

В выходной, дарованный Имаму перед последней экскурсией, они решили навестить кипарисовое озеро. То самое озеро, на которое ездили года четыре назад, или три…

Неважно…

Озеро кипарисов ласково встретило их, все так же отражая в своих нефритовых водах зеленые горы и величественные кипарисы.

- Ну, надо же! - восторженно выкрикнула Инга. – Цвет такой же бомбический! Купаться!

На ходу сбрасывая одежду, супруги наперегонки кинулись к озеру.

И как тогда, года три, или четыре назад, кормили местных рыб кукурузными палочками.

Непуганая рыба налетала на лакомство и дербанила его не хуже, чем пираньи мясо, аж, вода вскипала.

Инга все испуганно повизгивала, и клялась, что в это озеро больше ни ногой! Как знать, а вдруг эти милые рыбки и ее затреплют, как кукурузную палочку?

А потом, смеясь, все равно лезла в воду…

Еще один прекрасный день из прошлого…

И только вечером, когда они вернулись к ставшему уже родным бунгало и, наведя коктейль, устроились на берегу провожать закат, Инга призналась, что боится.

Боится идти на Мост. Вдруг нашепчут эти воды что-то такое, отчего разум станет чужим?

А вдруг, а вдруг…

Славка же самоуверенно заявил, что пугаться нечего, и все будет хорошо. Заметив, что его слова мало убедили, принялся рассказывать смешные истории, пытаясь таким образом отвлечь жену от мрачных мыслей.

Инга же не стала говорить, что боится больше за него, чем за себя, а Славка все сыпал и сыпал шутками, пытаясь за ними спрятать свой страх за любимую.

Утром они с нетерпением и некоторой тревогой ждали Имаму. В какой одежде явится гид? В белой, черной, или?..

- Думаю, что в фиолетовой! – решил Слава.

- Фиолетовый уже был, - не согласилась жена и, заметив недоуменный взгляд супруга, добавила.

- Мебель в турагентстве.

- Если так, тогда все уже цвета были… Так или иначе…

Гид прибыл в золотых одеждах, ни дать, ни взять, бог солнца. Выйдя из машины, он вдоволь насладился произведенным эффектом и только потом пригласил супругов занять места.

- Имаму, миленький, ты просто ослепил нас сегодня! – обретя дар речи, заявила Инга.

Гид величественно кивнул и направил внедорожник к темнеющим вдалеке горам.

Несмотря на изумительные пейзажи, поездка вышла молчаливой.

Ингу, ту вообще терзало мрачное предчувствие, что из этой поездки вернутся не все…

Речка так неожиданно показалась из-за поворота, что когда Имаму остановил машину, супруги еще сидели какое-то время, с каким-то первобытным страхом поглядывая на старый деревянный мост, через который надлежало пройти.

Мало того, что старый, так еще и страшный до чертиков. Прокопченный с бурыми подтеками, да и еще резной в придачу. Низкие перила в таких немыслимых и диких закорючках…

И вот они-то особенно наводили жути.

Эти закорючки больше напоминали древний манускрипт, в котором скрыл послание сам дьявол.

- Ну что ж, - решительно произнес Слава и, спрыгнув на землю, подал руку жене. – Назвались груздем, лезем в кузов, - добавил он. – Так ведь?

- Вылезли из кузова, - выходя из машины, произнесла Инга.

А заметив, что муж не понял, о чем она, только вяло отмахнулась.

- Сильно боишься? – догадался тот. – Сама подумай, что такого тебе может нашептать вода?

И посмотри; речка узкая, без течения. Нам же просто прогуляться по мосту нужно? А тут всего два шага туда и обратно. Мигом вернемся, река и пискнуть не успеет. И заметь, как мост низко висит. Если вдруг ты и сиганешь, то запросто тебя вытащу, протянув руку.

- Да? А как же Пещера страхов? – скептически заметила жена. - Мы же видели то, чего там не было! Здесь наше подсознание ведет нас, а не мы его…

- Это последняя экскурсия, - прошептала вдруг она.

- Мне не совсем нравится слово; «последняя». Я бы назвал ее крайней… - поправил Славка.

- Как ее ни называй, суть, и цель не изменятся. Ладно, пойдем и посмотрим, о чем шепчут воды…

- Держите свой разум при себе, - произнес вслед молчавший до этого Имаму.

- Имаму, миленький, спасибо тебе за все, - не оборачиваясь, откликнулась Инга.

- Еще не время прощаться, - тихо обронил гид, но супруги его уже не слышали.

Они уже зашли на мост, которому под силу разделять миры и изменять сознание.

Усевшись в позе лотоса, Имаму слился с природой и замер.

Обнажив белки, глаза гида закатились, с губ срывалось непонятное бормотание, а длинные темные пальцы рук перебирали невидимые струны, пытаясь извлечь из них неслышимую мелодию...

Казалось бы, быстренько перейти этот небольшой мосток и все дела, да не тут-то было!

Стоило супругам ступить на мост, как он тут же вытянулся и стал длинным-длинным.

- Вот те раз… - озадаченно произнес Слава, и обернулся назад

Ни Имаму, ни внедорожника, ни берега не было. Не было и все! Край моста попросту уходил в бесконечную водную гладь.

- Не оборачивайся, - успел шепнуть он Инге...

Уловив нотки страха в голосе мужа, та даже спрашивать не стала, что и почему. Удлинившийся мост и так напугал ее сверх меры, и она совсем не хотела знать, что там за ее спиной.

Не хотела знать, не хотела, не хотела...

И чем острее не хотела, тем настойчивее раздавался непонятно откуда идущий зов:

«Оглянись, оглянись. Неужели тебе совсем неинтересно, что там? Оглянись…»

- Слава, что там? – закричала Инга. – Мне страшно! Я не могу. Это вода шепчет, вода…Чертова вода! – и присев на корточки, разрыдалась.

- Берег исчез, - подумав, Слава решил сказать правду.

Теперь-то зная, что там, жена точно не обернется. Потому что, неизвестность всегда страшнее. Начинаешь рисовать в голове всякую муть, а там все просто; берег исчез…

- И что вместо берега? – всхлипнув, спросила она.

Ну, хотя бы рыдать и кричать перестала.

- Вода, - неохотно ответил муж. – Много воды.

Глубоко вздохнув, Инга встала. Зов затих, и обернуться уже не подмывало.

- А Имаму? Он же был на берегу… - еле слышно произнесла она.

- Его тоже нет…

- Хорошо, хорошо… - Инга лихорадочно пыталась сообразить, что к чему. – Как правило, выходим мы там, где заходим. Так ведь?

- Ну, говори, говори же, какой идеей тебя там осенило! – нетерпеливо воскликнул Слава.

- А что тут говорить, - на удивление спокойно отозвалась жена. – Взгляни на ту сторону, куда нам дойти нужно!

- Что смотреть-то? Берег, как берег. Только вот далеко очень, - бормотал муж, то приседая, то вставая на цыпочки и все пытаясь разглядеть, что же там такого необычного заметила жена.

- Ох, ты! – восторженно проорал он. – Золотую монетку вижу! Прямо на солнце блестит, до рези в глазах! Имаму-у-у-у!

- Теперь понятно, почему он сегодня в золотых одеждах, - запрокинув голову, Инга внимательно посмотрела на мужа. – Ну что, пошли?

Но стоило сделать шаг вперед, как сторонний шепот тут же принялся навязчиво ввинчиваться в мозг.

- Так не пойдет, - Инга резко остановилась. – Будем орать песни! Славка, ты понял? Не петь, а именно, орать! Чтобы перекрыть и не слышать эту пакость!

- Согласен, - по голосу мужа чувствовалось, что он тоже напуган. – Что орем?

- Начинаем с «Черного ворона».

- Очень символично, - одобрительно хмыкнул супруг.

Ах, как они пели! Хоть и орали, но мотив старались держать. После ворона в ход пошли и «Белоснежная вишня», и «Напилася я пьяна», и даже «Не для тебя придет весна». Так и горланили всю дорогу, пытаясь заглушить зов темных вод.

И ведь получилось! Осталось пройти совсем чуть-чуть! Всего несколько шагов, как Инге вдруг нестерпимо захотелось обернуться.

Обернуться, чтобы победить страх перед открытым пространством и бесконечностью.

Какого беса ей приспичило сделать это именно сейчас, непонятно…

Хотя… темные воды не обмануть…

Все-таки зазвали…

Стоило увидеть водную ширь позади себя, как слова из песни тут же выветрились из головы.

Нет, она не испугалась...

Она оцепенела перед этакой мощью…

Сильна стихия и всемогуща, если что задумает, то берегись человек, берегись…

Вот всего на минутку отвлеклась, всего на минутку! И этой минутке вполне хватило темным водам, чтобы захватить ее мужа.

Славка стоял на коленях и орал так дико, что заложило уши. Орал и бил рукой по воде, а потом

разбежался и сиганул в реку.

Все произошло настолько быстро и неожиданно, что Инга и предпринять ничего не успела, и теперь муж плавал в темных водах, нырял и звал ее так громко и испуганно, что казалось, еще чуть и сердце разорвется.

- Славка-а-а! – сбросив оторопь, надрывно прокричала Инга и, бросившись к краю, просунула руку сквозь ухмыляющиеся завитки. – За руку хватайся!

Но муж не видел и не слышал ее, и самое страшное и непонятное, его уносило все дальше и дальше, но не вбок, а вниз.

Река стремительно отдалялась, и вот уже мост попросту висел в воздухе, а под ним простирались безбрежность темных вод, что забрали ее мужа.

- Не может быть, нет, нет… - уцепившись за перила, шептала Инга. – Из тех вод никому еще не удалось выйти… Никому и никогда... Почему? Потому что поверили в то, что увидели? Держите свой разум при себе… Держите… - представив разум, она крепко сжала его в кулаке и положила в карман.

«У тебя мало времени, чтобы удержать…» - голос Имаму прозвучал так ясно, будто тот стоял рядом.

Река стала стремительно приближаться, потом опять отдаляться, и, поймав момент, когда та очередной раз приблизилась настолько, что можно было различить барахтающегося Славку, Инга зажмурилась, проорала что-то непонятное и прыгнула в воду.

И только в воздухе поняла, что все зря… Высота огромная, она попросту разобьется.

«Держи разум, держи…»

Даже если и повезет и она все-таки не разобьется, то всенепременно потонет, потому что, плавает как мопс.

Спасательница-спасительница еще та из нее…

Удивительно, но река не обожгла холодом, а приняла ее тепло и мягко.

Коснувшись дна, Инга отважилась открыть глаза. Вода была того непередаваемого оттенка, точь-в-точь как в кипарисовом озере.

Оставалось непонятным и то, что Ингу не выталкивало наверх. Она, не дыша, преспокойно стояла на песчаном дне, и ее не сжимало и не плющило, да и легкие не разрывало от недостатка воздуха.

«Наверно, я все-таки разбилась, или потонула, - решила Инга. – И меня сейчас переправляют в иной мир, подсунув воспоминания о счастливых днях. Но какая-то неувязка получается; сроду не ныряла так глубоко, да и пловец из меня еще тот… И что-то не припомню, когда я стояла на дне и жизни радовалась…»

Проплывавшие рыбы с интересом разглядывали ее и, решив, что перед ними большая кукурузная палочка, принялись щипать за пальцы ног. Почувствовав, что еще чуть и рассмеется, Инга пробкой вылетела наверх, и нос к носу встретилась с мужем.

Увидев вынырнувшую жену, Славка от неожиданности глотнул воды и закашлялся.

- Ты, мать твою, какого хрена прыгнула! – прокашлявшись, проорал он.

Инга даже не поняла чему больше удивиться; выражениям, которые были не свойственны мужу, или самому вопросу. Ничего себе, и это вместо благодарности?

- А ты, какого черта сиганул? – не осталась в долгу она.

- Да за тобой! Ты же плаваешь как бревно!

- Ошибаешься, это я за тобой! И нормально я плаваю! – ударив ладошкой по воде, Инга попробовала обрызгать мужа. – И вообще, где берег, - закрутилась на месте она.

Мост исчез, они с мужем дрейфовали в милой небольшой речке, а на берегу, сияя золотыми одеждами, недвижно сидел Имаму, и словно не видел их.

Вот не понравилось Инге, как он сидел.

- Что-то не так, - внимательно глядя на берег, проговорила она.

Неожиданно гид завалился на бок и забился в конвульсиях. Разом, забыв про разногласия, супруги рванули на берег.

При всем своем неумении плавать Инга каким-то немыслимым собачьим кролем добралась первой и, подбежав к гиду, схватила его за руку и замерла.

Внезапно запахло ландышами, и память предков и тут же пришла на помощь…

Инга поняла, что Имаму не умирает, нет. Он сейчас неспешно плывет в бесконечности вселенной, и ему совсем не страшно. Он отдыхает, он устал, он помогал людям, потому что, он духовный проводник…

Держа гида за руку, Инга улыбалась. И почему она думала, что там, в бесконечности страшно?

Там тихо и спокойно…

- Что с ним? – ворвался в тишину голос мужа. – Он умер? Инга, да не молчи ты!

- Не кричи, - Инга отпустила ладонь гида, и растянулась на теплом песке. - Жив наш Имаму. Отдыхает…

- Фух, - облегченно выдохнул Слава. – Вы решили меня сегодня до цугундера довести? Сначала ты, потом он…

- Я прыгнула только за тобой, - терпеливо повторила жена. – А вот тебя чего туда понесло?

- Его темные воды обманули, - подал голос Имаму. – Темные воды они такие… хитрые. Поняли, чем заманить надо и сыграли на слабости.

- Имаму, родненький, ты вернулся! – подскочила Инга.

Гид попытался было встать, но его так шатало, что супруги быстренько усадили его обратно.

- Куда торопишься? – возмущенно стал выговаривать Слава. – Только что тут бездыханным трупом лежал!

- Я отдыхал…

- Слышал уже. И поверь, со стороны на отдыхающего ты никак не походил.

- Ладно тебе, - отмахнулся Имаму. – Лучше принеси из машины корзину с едой.

Разлив кофе по пластиковым стаканам, и разложив еду на пластиковые тарелки, Инга критически осмотрела импровизированный стол.

- Не ожидала я от вашей фирмы пластиковую посуду, - шутливо заявила она.

- Дорожный вариант, - гид отпивал кофе маленькими глотками и блаженно улыбался.

- Имаму, а теперь ответь мне, пожалуйста, на несколько вопросов, - вполне серьезно попросил вдруг Слава.

- Спрашивай, - кивнул тот.

- Кто из нас первый прыгнул?

- Ты. Темные воды внушили тебе, будто Инга прыгнула.

- Понятно. Я сиганул за ней, а она за мной…

- Да! – радостно подтвердил Имаму. – И вы отличная семья!

Слава недоверчиво прищурился.

- А как же тогда слова Девары, что из этой реки никому не удалось выбраться? – выпалил он.

- Посмотри на речку, из которой вы вышли на берег, - усмехнулся гид. – Разве она похожа на ту, в которую прыгнули?

- Точно… – удивленно протянул Слава. – Это же совсем другая река! И моста нет…

- Мост остался там, - неопределенно махнул рукой Имаму. – На той реке…

Теперь задумалась Инга.

- Та-а-а-к, - нахмурилась она. – Теперь моя очередь спрашивать. А если бы Слава не прыгнул?

- В смысле? – возмутился муж. – Увидел бы, что мое солнышко ринулось черте куда, и остался бы на месте? Хорошего же ты обо мне мнения…

- Вода знала, что показать ему. Он бы спрыгнул, - уверенно заявил гид.

- Хорошо, - и не думала отступать Инга. – А если бы я струсила и не прыгнула? Мне ведь было очень страшно бросаться в реку, что каким-то образом превратилась в бескрайний океан, да еще отдалилась от моста, фиг знает на сколько! У тебя тоже речка так чудила? – обратилась она к мужу.

Тот только недоуменно хлопал глазами, не совсем понимая, о чем речь.

- Не совсем понял, про что ты говоришь сейчас. Что там речка делала?

- Ну, в океан превратилась и от моста отъехала на много так метров! Я тебя крохотной точкой видела!

Слава молча смотрел на жену.

- Хочешь сказать, что прыгнула за мной в бескрайнее водное пространство, да еще отдаленное настолько, что я был всего лишь точкой?

- Ну, да… - пожала та плечами.

- Ты настолько меня любишь? Прыгнула, боясь высоты, воды и не умея плавать!?

- Да. Но Имаму мне помогал держать разум крепче. Ты же помогал нам, я знаю, - присев возле гида, Инга взглянула в темные бархатные глаза. – А если бы я все-таки не прыгнула?

- Мост, это последнее испытание и до него доходят не все, - вздохнул гид. – Если бы не прыгнула, то вы со Славой стали бы жить в параллельных мирах. Я же говорил вам, вспомните!

Этому мосту под силу разделять миры и изменять сознание. Так вот, ты вернулась бы из отпуска без мужа, а он без жены.

- Господи, какой кошмар… - испуганно пролепетала Инга. – А потом мы смогли бы найти друг друга?

- Конечно. Обратный путь всегда существует, надо только разглядеть его.

- А что же случилось с теми, кто не прошел испытание? Где они?

- Когда доберетесь до цивилизации, то поинтересуйтесь в интернете, сколько туристов в год пропадает в бамбуковой лощине. И в различных пещерах, что разбросаны по всему миру. Вот вам и ответ.

- Погодите, погодите, а как же тогда ваша фирма «Гайда»? Ее давно бы уже закрыли за такую статистику! – выдал Слава и уставился на гида в ожидании ответа.

- А нет такой фирмы, - усмехнулся коварный проводник. – Все эти туристы официально посещали различные страны, и там-то с ними и произошли несчастья.

- Так они живы? – обмирая, спросила Инга.

- Живы, живы! – поспешил успокоить Имаму. – И опять же повторюсь, всегда есть обратная дорога. Кто-то выбирался через год, кто-то быстрее, а некоторые до сих пор там.

И не переживайте, им это только на пользу. Да и наша фирма следит за ними. Так что, все нормально…

Схватившись за голову, Слава опустился на песок.

- Вот это откровение. Да кто вы такие? Ты и Девара? Кто вы!?

- Мы ваша память, мы вселенная, мы помогаем людям. Сами того не ведая, вы стучите в нашу дверь и просите о помощи, и мы приходим. Это фирма нашла вас, а не вы ее.

Имя Девара, означает дверь. А куда может вести дверь? Да куда угодно! Только надо набраться храбрости и открыть ее. Вы открыли. Гайда – проводник, а Имаму - духовный гид.

Мы направляем ваши души по правильному пути, мы лечим их. И поверьте, сколько семей мы уже спасли и сколько еще спасем. Разве мы не сделали вас счастливыми?

- Имаму, миленький, - восторженно прошептала Инга. – Кто бы вы ни были, я безмерно благодарна за все.

- Знаю, девочка, - положив темную ладонь ей на голову, гид закрыл глаза. – Мне будет не хватать вас.

- Вот же, а! – шутливо развел руками Слава. – А я собирался каждый год пользоваться услугами вашей фирмы. И что теперь делать? Как без вас жить?

- Неунывающий, - уважительно проговорил гид. – Не переживай, теперь всегда будем рядом.

И стоит только по-настоящему захотеть, как дверь снова откроется. Ну, что? – оглядел он притихших подопечных. – Едем домой? На сегодня впечатлений достаточно! И без всякой лести скажу, вы невероятные молодцы! Настоящая семья. И было бы обидно, если бы ее разрушили страхи…

Подъехав к бунгало, Имаму лихо затормозил и с улыбкой обернулся к пассажирам.

- Устали? – сочувственно спросил он. – Послезавтра мы уже покидаем Девару…

- Жаль, - печально отозвалась Инга. – Имаму, ты придешь завтра на прощальное застолье?

- Так и знал, что позовете! Ох, уж эта русская душа! Гостеприимна и щедра до жути. Сострадательна и милосердна. Конечно, я приду! Что принести к столу? А то сдается, от наших деликатесов вас уже немного кривит.

Спрыгнув с внедорожника, Инга захлопала в ладоши.

- Принести, принести! Картошечки вареной с маслом и солений! А-а-а-а-а! Пожалуйста… - и упав на колени, она принялась дурашливо бить поклоны.

- Соленья? Ты уверена? – лукаво прищурился гид.

- Как никогда! Слюной сейчас захлебнусь. Ой, прямо до обморока… - и растянувшись на белом песке, Инга уставилась в предзакатное небо. – Огурчики, помидорчики, капуста… Огурчики мелкие в пупырышку и хрустящие такие…

- Будет исполнено! – трогаясь с места, рассмеялся Имаму. – У нее на это две причины! – успел прокричать он, прежде чем пальмовая роща скрыла его с глаз.

Усевшись рядом, Слав взял жену за руку и, молча целуя ее пальчики, счастливо улыбался, глядя на море-океан, что нашептывал что-то вечное, доброе и хорошее…

Следующее утро было тихое и неторопливое; супруги решили никуда не ездить, а спокойно поплавать, поваляться на мелком песке, покачаться в гамаках, и побродить по окрестностям.

Ближе к вечеру, гуляя по кромке воды, они все чаще и чаще бросали взгляд на пальмовую рощу, из которой всегда так эффектно появлялся их гид.

- В каком цвете будет, как думаешь? – в очередной раз, взглянув на пальмы, спросил Слава.

- В голубом! – не задумываясь откликнулась жена.

- Почему?

- Потому что… мне так кажется…

- А мне кажется… - начал было муж, как за рощей раздалось знакомое рычание внедорожника.

Лихо затормозив прямо возле супружеской пары, Имаму сложил руки на груди и поклонился.

Инга угадала; гид был одет в небесные одежды.

Еле сдерживая счастливые улыбки, путешественники ответили на поклон.

- Приветствую новообретенных друзей! – и, выпрыгнув из машины, гид достал из багажника огромную корзину, доверху набитую всякой снедью. – Пируем! – бодро провозгласил он.

Увидев соленья, Инга заверещала от восторга.

- Я думала, ты пошутил! – выкладывая их на большое блюдо, все приговаривала она.

– Ох, божечки мои, и картошка с маслом тоже есть. Копченная колбаса! Ура-а-а! Жизнь удалась!

- Споете песню? – неожиданно во время застолья попросил Имаму.

Супруги от удивления забыли, как жевать.

- Какую песню? – осторожно поинтересовалась Инга.

- Те, которые на мосту пели, - смущенно улыбаясь, напомнил гид.

- Пели? – расхохотались друзья. – Да мы орали как потерпевшие, лишь бы этот шепот не слышать!

- Хочу заметить, что у вас славно получилось. Река заслушалась и перестала шептать. Даже я, пребывая в астрале, слышал вас.

- Да ты что? – от удивления Инга даже от хрустящих огурцов оторвалась. – Понравилось тебе?

- И мне и реке, - кивнул гид. – Спойте эту, про ворона.

- Только орать, как тогда не будем, ладно? – подмигнув жене, Слава набрал полную грудь воздуха.

И затянули супруги песню. Пели с душой, красиво играя голосами, то сплетая их, то расплетая…

А Имаму знатно так приналег за заморскую еду, и было заметно, что и соленья, и песня пришлись ему по вкусу.

- Красивая песня, - задумчиво произнес гид. – Так и стоит перед глазами бескрайняя степь, ковыль-трава, да черная птица в небе. И соленья ваши тоже хороши! А какой запах! От одного запаха можно умом тронуться! Кстати! – развернулся он к Инге. – Вот когда ты дедушке уходить помогала, знаешь, что запах солений сыграл не последнюю роль в тот день?

- А ведь точно! – ахнула та. – Ведь рассказывал как-то дедушка про те счастливые дни, когда он с Катенькой своей любимой, то есть, с моей бабулей, на Волге пикники устраивали. Дети маленькие, они еще молодые и полные сил. Скатерка на песке расстелена, а на ней квас домашний, картошка в масле с зеленью, да и разносолы. Бабуля так солила! М-м-м-м! У меня так не получается, увы. Имаму, миленький, думаешь, знакомые запахи помогли дедуле перенестись в счастливые дни?

- И запахи и ты. А теперь об ароматах, которые способны возвращать человека в прошлое. У меня для вас подарок, - гид поставил на стол небольшую шкатулку густого зеленого цвета.

- Малахит, - перехватив заинтересованный взгляд Инги, пояснил он.

- Прямо как в сказке, - затаив дыхание, прошептала та. – Малахитовая шкатулка… И что в ней?

- А там спрятанная в ароматах память, - Имаму достал маленький белый флакончик.

– Этот чудо-флакон из лунного камня таит в себе аромат ландышей. Если надо приобрести стойкость духа и выстоять перед бедой, откройте его. Запах волшебных цветов возвратит вас в тот день, когда на Камне желаний в вас проснулась память предков. Вот она-то вам и поможет.

Поставив на стол розовый пузырек, гид с улыбкой взглянул на супругов.

- Мне кажется, вы должны догадаться, что это за камень и какой аромат скрывает.

- Розовый кварц, - уверенно произнесла Инга.

- А в нем запах лотосов! – радостно добавил Слава.

- Правильно! – довольно заметил Имаму. – Когда захочется вспомнить те чувства, переполнявшие ваши сердца, или покажется, что любовь угасла, то вот вам спасение.

- Имаму, миленький, ты просто чудо! – похлопывая сложенными ладошками, Инга была на седьмом небе от счастья.

Еще бы, такой подарок!

- Этот малыш из чароита, - поставив сиреневый флакон рядом с товарищами, продолжил гид.

- Когда нужно будет очистить душу от страхов, откройте его, и он тут же перенесет вас в вересковую пустошь.

Прекрасен был тихий вечер в загадочной и неведомой Деваре. Прекрасен и необычен, как и все это путешествие…

Оторвавшись от земли самолет цвета дождливого неба, взмыл ввысь, оставляя где-то там посреди моря-океана сказочную Девару.

Прилипнув к иллюминаторам, супруги вбирали в себя последнее видение таинственной страны, пока та не скрылась за облаками.

В этот раз спать совершенно не хотелось.

Пассажиры необычного рейса сидели за васильковыми столиками и, пребывая в некой эйфории, мечтали и строили планы.

Двенадцать часов пролетели неудержимо скоро.

- Подойдите ко мне в кабину! – вдруг раздался в динамике голос Имаму.

Бросив взгляд на часы, Слава нахмурился.

- По времени посадка уже должна быть, - озадаченно произнес он. – Случилось что?

Ворвавшись в кабину пилота, путешественники замерли от захватывающего дух зрелища.

Прямо перед ними простиралась бескрайняя Долина лотосов.

Неоглядное зелено-лилово-розовое море колыхалось, будто приветствовало их.

- Река вернулась, и Долина лотосов расцвела, как раньше! – торжественно провозгласил гид.

Вот и осталась в воспоминаниях эта июльская неделя. Воспоминанья легли ровным почерком в дневник Инги и яркими фотографиями украсили стену.

А через несколько дней после возвращения, на Славину карту пришла денежная сумма, подозрительно равная той, что была потрачена на покупку билетов.

И комментарий прилагался; «Всегда открыта для вас. Девара».

КОНЕЦ.