Недавно обратил внимание, что в подборке моих дзен-рецензий чередой идут музыкальные альбомы с общим специфическим свойством – они весьма удачные по оценке авторов и при этом коммерчески провальные. Пластинка Моррисси You Are the Quarry, 2004 пробивает брешь в этой закономерности. Она стала платиновой в Британии, но и перед лицом вечности, безусловно, перфектна.
Большинство песен представляют собой рок в среднем темпе, но только формально. Музыканты местами создают настолько сильное напряжение, что, кажется, будто ускорение вжимает тебя в кресло спортивного автомобиля. Замедление столь же эффектно. Перегруженная гитара после кульминации в финале куплета затухающей волной отходит в паузу.
За секундой тишины следует вкрадчивое начало нового музыкального куска. Нетривиальная в меру ветвистая мелодия в обрамлении полифонической аранжировки (обычно диалог гитары, баса и синтезатора, иногда флейты) снова пускается в путь от largo к allegro.
Слова песен предельно конкретны, даже прямолинейны, дерзки, даже провокационны, и бесконечно лиричны при этом. Некоторые вещи, похоже, написаны от лица самого автора. Не чуждого политики и философии взрослого Моррисси, который уже успел отдохнуть от медных труб своего легендарного ансамбля The Smiths, предопределившего брит-поп. В других песнях лирический герой – это Морриси – безвольный инфант.
Две ипостаси объединяет сквозной образ сердца. Незрелого или стального, но всегда живого и страстного. Вполне перекликается с фото на обложке – Моррисси в образе гангстера времён Великой депрессии с автоматом Томпсона в одной руке. Непримиримый и нежный бандит. Название альбома – «Вы – жертва» - вызов слушателю и самому себе. И всё это раздвоение приправлено чисто ирландской темой неприятия полиции.
В подтверждение сказанного – цитаты.
«Америка, твоя голова так велика, потому что живот слишком большой.
Я люблю тебя, но хочу, чтобы ты не так далеко выходила за рамки.
Вы дали нам гамбургер, но вы же знаете, куда его засунуть.
Америка – это ещё не весь мир. Её стальные голубые глаза сканируют нас. В них нет любви. Улыбка без внутреннего тепла – здравствуйте.
Америка, мне нечего предложить тебе. Только это сердце - глубокое и настоящее, но подобное тебе без интереса».
*******************
«Ирландская кровь, английское сердце – вот из чего я сделан.
И ни один режим не сможет купить или продать меня.
Я мечтал о времени, когда быть англичанином не означало бы проклятья.
Мечтал стоять у флага, не чувствуя причастности к позорному расизму. Мечтал о времени, когда англичане заболеют лейбористами, а тори
плюнут на своего Оливера Кромвеля».
*************
«Иисус ранил меня, когда оставил. Но я простил Иисуса за все желания, которые он разбудил во мне. За всю любовь, с которой мне некуда идти. Почему я засунут в эту кожу и кости? Иисус, ты меня ненавидишь?
Я был хорошим ребенком. Через град и снег я бы дошёл до Луны с твоим сердцем в руке. Понимаешь?
Понедельник – унижение. Вторник – удушье. Среда – снисхождение. Четверг – жалость. К пятнице жизнь меня доконает».
*************
«Вот что я хочу сказать тебе – это так забавно - убить себя, смеясь. Но оглянись, вокруг. Нет никого, кто бы мог это видеть. Мы одни, навсегда.
Пью чай со вкусом Темзы - угрюмо на стуле на асфальте. Здесь мои мысли и последняя мольба моего сердца.
Таксисты никогда не замолкают под грифельным викторианским небом.
Здесь ты найдёшь отчаяние, но каждый сантиметр меня твой, навсегда. Твоя нога уперлась в мою, когда ты лежала с разомкнутыми коленями. Мы знали, это навсегда.
Таксисты никогда не замолкают под грифельным викторианским небом.
Здесь мое сердце. Возвращайся в Камден, я буду хорошим, я буду хорошим, я буду хорошим».
*****************
«Вы не научитесь любить, пока не увидите, как звезды отражаются в канализационных коллекторах.
Вы не научитесь любить, пока не увидели рассвет за домом для слепых.
Мы - милые мелкие воры. Вы стоите на наших улицах, где Гектор первым из банды взял в руку пистолет. Первым отсидел срок, первым умер. Глупый мальчик.
Ты не умел любить, пока не увидел свет солнца, упавший на разбитую человеческую кость.
А он обкрадывал богатых и бедных, и не очень богатых и не очень бедных. Он вынимал их сердца».
*****************
«Для любого с волей и упорством есть место под солнцем, и я нашёл свой путь.
Итак, закройте глаза. Вспомните кого-то, с кем хотели бы поцеловаться.
И позвольте мне поцеловать вас.
Я исходил всю Америку, но не могу найти безопасное убежище.
Скажи, ты позволила бы мне плакать на твоем плече? Я слышал, что ты попробуешь все дважды.
Закрой глаза. Вспомни того, с кем ты хотела бы поцеловаться.
И позвольте мне поцеловать тебя.
Когда ты откроешь глаза, увидишь того, с кем целоваться совсем не хотелось.
Зато мое сердце открыто, Мое сердце открыто для тебя».
*****************
«Ленивые лесбиянки, скрестите руки и оседлайте свои велосипеды. Руки цвета индиго. Сладкий день в эмоциональном вихре.
И ты стань добрее к себе, присоединись к этим девушкам. Ленивые лесбиянки, им жаль тебя – «чью-то жену», которая даёт и даёт.
А лучше прижмись ко мне крепко. Вот уже ты смотришь на меня и действительно видишь. Я никогда ещё не чувствовал себя настолько живым. Встань под пальму, оглянись на себя. И наконец-то начни жить».
******************
«Никто, кого я когда-либо знал или с кем разговаривал, не похож на тебя.
Это хорошо и плохо, как посмотреть.
Почему ты думаешь, что я позволяю тебе так разговаривать со мной?
Может быть, я как ты?
Мне так стыдно, но я такой же. Магистранты, которые проводят жизнь, скрывая свои ошибки.
Они смотрят на тебя, и зависть заставляет их плакать.
Ты и я, мы просто улыбаемся, потому что вспоминаем одну и ту же строчку.
Почему же ты думаешь, что я позволяю тебе уйти после того что ты мне сказала?»
******************
«Шёпот ранит, но печатное слово убивает. Так что не позволяйте обманывать вас на голубом глазу.
Они как гелигнит, гремучий студень, целятся вам между глаз. Компакт-диски и футболки, промо и бог знает что ещё.
Но вы знаете, я ненадолго во всём этом.
Подростки, которые любят вас, проснутся, зевнут и убьют вас. Тяжёлый кассовый аппарат висит на моей спине. Кто-нибудь, пожалуйста, заберите меня домой.
Критики, им не сломать вас, но они всё равно сделают вас каким-то образом. Не позволяйте себе кружиться на золотых дисках с сомнительными дельцами.
Бухгалтеры свирепствуют, но я ненадолго во всём этом.
Каждый -ист и каждый –изм велят бросить мой путь и остаться. Но «северные пиявки» проходят мимо. В конце концов, ваши роялти принесут вам роскошь, но какое же это убожество ума».