Даниил встретил Людмилу, влюбился в неё и сделал ей предложение. Людмила согласилась и вышла за него замуж.
Сначала они жили хорошо. Потом стало чуточку хуже. А затем всё стало плохо. И Даниил собрал свои вещи, пожелал Людмиле всего плохого и вернулся жить к себе по месту регистрации. А вскоре они развелись.
Даниил ни о чём не жалел, не сомневался в своей правоте, и спокойно искал себе другую жену, надеясь, что уж она-то будет намного лучше, чем Людмила. Но время шло, а другая жена не находилась. И вот когда пошёл четвёртый год одиночества, Даниил не выдержал.
— Не-ет, — решительно заявил Даниил, когда понял, что уже очень сильно устал от такой своей жизни. — Всё! Так больше продолжаться не может. Это ж какие силы нужно в себе иметь, чтобы такую муку терпеть! Хватит! Натерпелся! Возвращаюсь к Людмиле. Я ей всё прощу. И забуду все обиды, какие она мне нанесла.
Людмила открыла дверь почти сразу, как Даниил позвонил в квартиру.
— Здравствуй, Люда, — радостно сказал Даниил. — Твой бывший муж вернулся. И я готов всё забыть и простить.
Людмила какое-то время равнодушно и молча смотрела на Даниила, а потом, ни слова не говоря, просто взяла и закрыла дверь.
«Я не понял, — подумал Даниил. — Это что сейчас было? Я ведь сказал, что вернулся, что простил и забыл. Она что, с дуба рухнула?»
Даниил снова позвонил в квартиру Людмилы.
— Людмила, я… нам надо поговорить, — сказал Даниил.
— О чём? — спросила Людмила.
— Может, в квартиру впустишь?
— Здесь говори.
— Здесь? — Даниил растерянно огляделся по сторонам. — Как здесь?
— Вот так. Здесь, — сказала Людмила. — Говори, чего хотел, и проваливай.
— Люда, я ведь и обидеться могу.
Людмила снова закрыла дверь. Даниил немного подумал и снова позвонил.
— В общем, это... — сказал он, когда ему снова открыли. — Я хочу вернуться. Хочу, чтобы мы снова были мужем и женой.
— А я не хочу, — сказала Людмила и закрыла дверь.
«Да что это, в самом деле, такое! Я, можно сказать, с открытой душой. Готов всё забыть, простить. А она? — возмущённо подумал Даниил и снова позвонил в квартиру. — Что она себе позволяет? За кого она меня принимает? Думает, что со мной вот так обращаться можно? Хлопать перед носом моим дверью, ни слова не говоря? Да что она о себе возомнила?»
Дверь не открывали.
Даниил позвонил ещё раз. Потом ещё раз. Потом ещё, ещё и ещё раз.
— Чего тебе надо? — спросила Людмила, открыв дверь.
— Люда, я хотел как лучше, — сказал Даниил, — думал, так надо. И тебе, и мне. Ну, чего мы в самом деле. Я один, ты, я знаю, тоже одна. Давай будем вместе.
— Зачем нам быть вместе?
— Ну, как... — Даниил несколько растерялся от такого вопроса. — Вдвоём-то оно всяко лучше.
— Тебе, может, и лучше, а мне — нет, — сказала Людмила. — Побыли вместе, и хватит.
— Так я это, Люда... — Даниил не знал, с чего начать. — Я уже не такой, как раньше, ты не думай. Я ведь понимаю, чего ты опасаешься. Но всё это в прошлом, Люда. Перед тобой совершенно другой человек.
— Другой человек?
— Другой! — уверенно ответил Даниил. — Неужели не видишь?
— Не вижу.
— Ну, разуй глаза, Люда! — возмущённо сказал Даниил. — Разве не видишь?
Людмила молча смотрела на Даниила.
— Как такое можно не видеть, Люда?
— Люди не меняются, — сказала Людмила и уже хотела закрыть дверь, но Даниил удержал её.
— Меняются, Людмила, клянусь! — закричал Даниил. — Я ведь изменился. Только ты дверь не закрывай.
— Изменился, говоришь? — задумчиво произнесла Людмила.
— Изменился.
— Никто не меняется, а ты, значит, взял и изменился?
— А я изменился. Вот такой я человек. Пусти, а?
Людмила ещё немного подумала.
— Ладно, — сказала она. — Сейчас мы проверим, насколько ты изменился.
— Господи! — воскликнул Даниил. — Давно бы так. Проверяй, конечно. Проверяй сколько угодно.
— Жди здесь, — сказала Людмила. — Никуда не уходи.
— Да куда мне уходить-то, Людочка! — воскликнул Даниил. — Здесь буду. Никуда не уйду.
— И не звони больше. Сама открою, когда надо будет. Понял?
— Да понял я, понял. Чего не понять.
— Другой он теперь, — проворчала Людмила, закрывая дверь. — Изменился он, видите ли. Никто не меняется, а он, видите ли, изменился.
Прошло минут десять.
— Держи, — сказала Людмила и протянула Даниилу большую хозяйственную сумку. — Сходишь в магазин. Вот список. Если чего не будет, то позвонишь мне.
Даниил взял большую сумку и заглянул внутрь. Внутри было несколько сумок поменьше.
— Люда...
— Не перебивай, — сказала Людмила. — Список большой, поэтому даю тебе несколько сумок. Не потеряй их. И список не потеряй, а то я знаю тебя. По пути зайдёшь, заплатишь за квартиру. Вот квитанция.
— За какую квартиру, Люда?
— В которой ты жить будешь, вот за эту, — сказала Людмила. — Денег я тебе не дам. Всё купишь на свои. Понял?
— И за квартиру свои платить? — спросил Даниил.
— Само собой, — сказала Людмила. — Но прежде чем ты уйдёшь, вот.
Она выставила на лестничную клетку мусорное ведро.
— Вынесешь, — сказала Людмила. — И вот ещё тебе две канистры.
— Зачем?
— Воды питьевой купишь в автомате. А когда вернёшься, снимешь шторы и пропылесосишь ковёр.
— Какие шторы? Зачем?
— Их давно уже постирать надо. Всё руки не доходят снять.
— Люда, ты...
— И стиральная машина, когда отжимает, скачет. Надо, наверное, там что-то отрегулировать.
— Может, ремень подтянуть?
— Понятия не имею. Сам посмотришь. Или мастера вызовешь. Хотя... Ты же у нас на все руки мастер. Или и в этом ты изменился?
— Люда, я, конечно, изменился, но...
— Деньги есть?
— Какие деньги, Люда? О чём ты?
— Такие, которые порядочный муж каждый месяц жене отдаёт. У тебя ведь вчера зарплата была?
— Вчера, — подтвердил Даниил.
— Где деньги?
— Люда, ты...
— Ну, чего стоишь? Чего ждёшь? Что-то непонятно?
— Ты за кого меня принимаешь, Людмила? — грозно спросил Даниил.
— О-о! Поплыл. Изменившийся. Не такой он, как все, видите ли.
— Людмила, ещё одно слово, и я за себя не ручаюсь.
— Пошёл вон.
Даниил шёл домой и думал, что лучше быть всю жизнь одному, чем позволить кому-то над собой вот так издеваться.
— Это же надо! — громко возмущался Даниил. — Да за кого она меня принимает? За подкаблучника? Думает, что из меня теперь верёвки вить можно? В дугу меня согнуть захотела? Чтобы я, да опустился до такого, чтобы деньги ей отдавать?! Да никогда. Да лучше я в одиночестве завершу свой жизненный путь, чем позволю хоть кому-то посягать на единственное святое, что есть у меня — мужскую гордость и независимость.
/ Михаил Лекс / 30.08.2022 / Благодарен за лайк, комментарий и подписку.