Илья Плужников «Можно играть с депрессией и со смертью»
Депрессию называют простудой психопатологии, она наиболее распространенное, и от этого самое опасное психическое расстройство. В нынешнее время вероятность встретиться с ней тет-а-тет стала выше, но при этом депрессия остается одним из самых таинственных заболеваний. Приоткрыть завесу пришел Илья Плужников доцент кафедры нейро- и патопсихологии факультета психологии Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова (2011-2016), кандидат психологических наук.
Вместе с Софико Шеварднадзе они поговорили о подвидах депрессии, о работе и особенностях антидепрессантов, как сейчас обстоят дела с диагностирование и стыдно ли открыто говорить о том, что ты посещаешь психотерапевта.
Шкала депрессии Бека–один из самых распространенных опросников для первичного определения уровня депрессии, применяемый с 1961г. Но так как сегодня этот и другие тесты благодаря интернету стали доступны обывателям, результаты носят скорее обобщенный характер. Методика помогает лишь обратить внимание, что что-то идет не так, но ни в коем случает не диагностирует. Правильный диагноз ставит только специалист в области психического здоровья. По статистике, начиная с 2021г представленность депрессии в популяции выросла на 25% и связывается это исключительно с пандемией. Ситуация неопределенности в следствии последних геополитических и социально-экономических событий также не способствует укреплению психического здоровья. Можно ли считать, что у меланхолика более трезвый взгляд на жизнь, а общепринятая норма психического состояния человека–слишком оптимистичный самообман? Исследования показывают, что депрессивный тип личности имеют повышенный уровень рефлексии. Многие знания-многие печали. Вызывает ли депрессия большую критичность или люди с более высоким уровнем критичности склонны к пессимистичному взгляду на мир? Ответа пока нет. Последние 20 лет число людей, страдающих депрессией, неуклонно растет, однако, это связано лишь с тем, что диагностика стала более точной и распространенной. Даже терапевтические врачи в рядовых поликлиниках получили инструменты и знания для выявления заболевания.
Если человек в течение двух недель не испытывает никаких позитивных эмоций и удовольствия от жизни, а только тяжесть на душе, то можно воспользоваться опросником Бека для установки предварительного диагноза. Несмотря на то, что по инициативе врачей депрессию принято лечить с помощью лекарственных препаратах, ученые мало знают о биохимической стороне болезни. Моноаминовая теория, которая связывает развитие депрессии с дефицитом серотонина, норадреналина и дофамина, уже не является популярной. Депрессия многолика и если бы она являлась более гомогенной, то было бы проще ее изучать. Начиная с 90-х годов стало понятно, что большинство стрессовых расстройств не включает депрессию, как основной синдром.
Иногда триггером депрессии становится очень радостное событие (свадьба, рождение ребенка, повышение на работе), но оказывается, в большинстве случаев депрессия уже была в анамнезе (минимум полгода), только в спящем состоянии. Радостные события в шкале Холмса и Раэ (это список из 43 стрессовых жизненных событий, которые могут способствовать заболеванию) находятся в первой десятке. С одной стороны, они могут вызывать специфические биохимические и гормональные изменения, воздействующие на нейрохимию мозга, с другой стороны, на психологическом уровне человек понимает, что обладает неким достижением, которое должно вызывать у него позитивные эмоции, а их нет. Такое восприятие себя в этой ситуации способно разбудить депрессию. Женщины страдают депрессией в два раза чаще, чем мужчины. Но это связано не с полом и не с особенностями организма, а с тем, что женщине проще обратиться за помощью и открыто говорить о своих чувствах, проще заметить изменения в своих эмоциях. Мужчины хуже распознают динамику своих ощущений и подвержены социальным стереотипам «мальчики не плачут», поэтому реже обращаются к специалистам. Это приводит к алкоголизму и суициду.
Когда человек находится на эмоциональном дне очень сложно найти в себе силы, чтобы обратиться к психотерапевту. В связи с прогрессией в просвещении и осведомленности в области психического здоровья, самораспознавание депрессии значительно улучшилось. В большинстве случаев люди обращаются достаточно своевременно, имея легкую или умеренную депрессию. Осведомленность родственников также играет на руку. Многих пациентов 16-19 лет приводят родители, замечая какие-то тревожные моменты. Такое неравнодушие является позитивным трендом. Однако, эффективность любой психотерапии вне зависимости от диагноза, от школы и модальности, основана лишь на внутренней мотивации пациента. Важно понимать, что, если присутствует желание заботиться о себе, а для этого нужно обратиться за помощью к другому человеку, я достаточно доверяю своим требованиям, чтобы найти приемлемого специалиста, и в этом нет ничего стыдного и необычного. Если депрессия начинает касаться родственников, им необходимо проконсультироваться у семейного психолога. По протоколам семейная терапия эффективна в таких случаях. Родственники заболевшего могут совместно посетить несколько консультаций по поводу модели коммуникации с пациентов в тот момент, когда он проходит лечение. Борьба с депрессией–это по-настоящему борьба, где есть разные линии обороны и виды орудий. Неважно, какой вид психотерапии будет применен, главное, найти своего психотерапевта, человека, с кем безопасно и комфортно обсуждать различные темы, человека, чья квалификация будет вас устраивать, который сможет выстроить терапевтический альянс, то есть то, что объединит вас работой над какой-то обоим понятной проблемой.