Перо действительно было восхитительно, переливалось всеми цветами пурпура и прекрасно легло в руку.
Он оглянулся в поисках своего кафтана, там всегда лежал небольшой нож и маленькая стеклянная чернильница. Не доставало только одного… Подойдя к столу, он, наконец, заметил стопку толстой желтоватой бумаги.
- Замечательно, - одобрил Теодор и сев за стол, притянул к себе первый лист. И тут случилось удивительное. Голова наполнилась образами, голосами, далёкой песней, шумом листвы и резвого ручья, бегущего по камням. Как давно этого не было?! Он лихорадочно заточил перо и поднёс к листу. Побежали буквы, складываясь в слова, строчка ложилась за строчкой. Лучница Сельда уже приземлилась в лесу. Тиилле зря боялся. Она даже не отнесла его к громулам. Но оставила его на поляне, отдав ему его палку и указала путь обратно, к городку.
Кравер, где же Кравер?..
Ага, вот и он. Преодолевает скалу, а он весьма ловок! Отличный, надо сказать, скалолаз. Но как же хорош был Традуар! Великолепное зрелище! Высоченные сосны с пышными кронами выстроились в произвольную колоннаду, скромный подлесок, земля усыпана уже пожухлыми и ещё зелёными иглами и шишками. Крепкий смолистый аромат вмиг окружил сказочника – не надышаться! И среди этого великолепия – серые скалы, словно остовы кораблей, когда-то бороздивших океаны. Трель птиц слышна только где-то вверху, а здесь, у земли – тишина, едва нарушаемая какими-то шорохами мелких животных.
Меж тем Кравер забрался на вершину одной из скал. Встал на ноги и огляделся окрест. Раскинул руки в стороны, за его спиной развернулся черно-серебристый плащ.
- Э-ге- гей!.. – эхо подхватило его клич.
- Ишь, раскричался, - недовольно буркнул кто-то рядом.
Кравер развернулся на голос, но ни испуга, даже удивления у него не возникло.
- Ты ли хранитель? Согред, полагаю? – широкая белозубая улыбка озарила его лицо.
- То я, - закивал человек.
- О тебе ходят странные слухи.
- Ну, запретишь разве? – приподнял он зачем-то шляпу в запоздалом приветствии. – Небось и колдуном, да волшебником обзывают?
- И такое говорят, - поддержал Кравер.
И тут оба, глядя друг на друга, расхохотались. Смех прервался неожиданным лукавым вопросом Согреда:
- Подругу свою пора бы увидеть, да?
- А говоришь не колдун, - удивился и невольно усмехнулся Кравер.
- Встречаю я её часто в лесах-то. Печалится сильно, - покачал он головой. – Искать-то много чего можно, а счастье бывает ближе, чем в далях дальних…
- Полно, помнит ли она меня? – взгрустнул исследователь.
- Тогда скажи о чём горесть её? – полюбопытствовал хранитель. – Разве, будучи свободной, не охотилась ли в своё удовольствие, как и полагается? Не бегала по лесу со своим заговорённым луком? Не наслаждалась ли полётом на прекрасной Даларе?
- Ну… Эм… - только и раздалось в ответ.
- Вот-вот, - покачал он сокрушённо головой. – И ответить тебе нечего.
- Почему же? Нет! Сельда, она…
- Продолжай, - подбодрил хранитель, приготовившись слушать.
- Так, видишь ли, Согред, - присел на мшистый валун, Кравер. – Зовёт меня, прямо душу вытягивает – дорога. Путешествие. Хочется взглянуть своими глазами на просторы, горы, а то и странности и невероятности разные. Ведь люди говорят о чём-то, не разумея. Иной раз такое выдумают, что невозможно поверить! Но мне всегда убедиться надо. Отделить эти россказни от правды.
- Ухм, - закачал головой Согред. – Ну и как? Угнался за правдой той?
- Так да! Хотя, впрочем… Нет, дело-то не в этом!
- А в чём же? – нарочито удивился хранитель.
- Не-не, Согред, я тебя понимаю. Подтруниваешь надо мной, - подмигнул ему Кравер. – Но сердцу трудно приказывать.
- Сердцу ли? - слегка сощурился и провёл ладонью по мху, устилавшему землю.
- Больше некому, только ему, - торжественно приложил он руку к груди.
- А не твоей ли неразумной голове? А? - взглянул на Кравера.
- Почему неразумной? Вовсе так не считаю! - тут же возмутился исследователь. - Была бы неразумной, я бы не смог столько путешествовать, побывать в разных местах и вернуться домой. Не прав ты!
- Ох-хо-хо… - покачал головой Согред. Ладонь его всё гладила мох, Кравер невольно начал следить за этим движением. И то ли показалось, то ли взаправду, увидел как из под руки хранителя раскрываются мелкие белые цветы, едва заметные в бархате мха. - Домой вернуться — это хорошо. Выбраться из мест суровых — тоже. Конечно, этому голова тоже нужна. Но мы же о другом говорим, верно?
- Запутал ты меня, хранитель, - с явной досадой, посетовал Кравер, однако удивившись этому странному зрелищу.
- Нисколько, - отрицательно качнул головой. - Разум твой тщеславен и просит награды. А награда та — правда, которой ты добиваешься на потеху тем, кто россказни сеет. То, что исследуешь — почётно и нужно, не спорю. Но каждого ли дурака, бросившего слова на ветер, слушать нужно? Гордость твоя прельщается такими рассказчиками, а сердце в этот час молчит. Так вот. И не льсти себе, что оно радуется предстоящему походу.
Согред развернул ладонь кверху и на ней раскрыла свои яркие узорчатые крылья большая бабочка. Взмах, ещё и она полетела. Кравер не отрывал от неё взгляда, пока она была видна. Потеряв её из виду, повернулся в сторону хранителя, но никого, пусто. Он вскочил на ноги, огляделся — только камни, мох и высоченные сосны шумят на ветру.
- И что же дальше? - крикнул он в пространство.
- Слушай своё сердце, - раздалось в ответ, казалось, что зазвучал одновременно весь лес, окружавший его. - Что говорит оно?
- Оно? - Кравер приложил руку к своей груди, на этот раз, будто прислушиваясь и пытаясь уловить такой неявный ответ.
- Что слышишь ты? - зашелестело вокруг.
Он поднял голову кверху и радостно закричал:
- Я понял тебя Согред. Понял! Да! – подбросил вверх свою шляпу с пером и побежал по склону вниз.
- Хе-хе, - задёргал мочку уха Согред, глядя ему вслед.
Глава 11. Тиилле и другое перо